Победа через поражение

Рожденные двадцатого июля

Несмотря на мощную систему политической полиции (гестапо и СД), несмотря на действительно массовую поддержку народа, Адольф Гитлер имел все основания беспокоится за свою безопасность. Хотя замыслов покушений было несколько десятков, а реальных не более пяти-шести, для двенадцати лет существования «Великогерманского рейха» это была цифра близкая к критической особенно, если учесть, что они приходились не на все годы нацистского правления, а на период 1939 – 1944 годов (замыслы относились и к более раннему периоду). И подобные действия исходили не от одного центра, и не инспирировались командованием антигитлеровской коалиции. Антинацистское сопротивление зародилось в среде различных групп (например, студенческой организации «Белая роза» Софи и Ганса Шолль) и борцов-одиночек (именно такой одиночка столяр-краснодеревщик Георг Эльзер совершил первое покушение на Гитлера 8 ноября 1939 года).

Наиболее известное покушение связано с действиями полковника Клауса Филиппа Марии Шенка графа фон Штауффенберга. Оно достаточно хорошо изучено и нет нужды пересказывать его историю. Можно отослать читателей и к очень корректно передающему канву событий фильму «Валькирия».

Штауффенберг, входил в группу сопротивления, включавшую в себя генерал-фельдмаршала Эрвина Вицлебена, генерал-полковника Людвига Бека (оба в этот момент находились в отставке), генерал-майоров Вильгельма Остера (заместителя главы военной разведки адмирала Вильгельма Канариса) и Хеннинга фон Трескова (начальника штаба 2-й полевой армии). Следует отметить, что о заговоре были осведомлены и ему сочувствовали генерал-фельдмаршалы Ханс Клюге и Эрвин Роммель. Последний, командуя группой армий «Б» на Западном фронте сумел договорится с руководством расположенных в его зоне ответственности частей СС, что во время операции «Валькирия» (действий в случае смерти/гибели Гитлера) они будут выполнять любые приказы фельдмаршала и не подчинятся приказам из Берлина или своего непосредственного начальства.

Будучи на совещании в ставке Гитлера в Растенбурге (не доброй памяти «Волчье логово») Штауффенберг, занимавший должность начальника штаба армии резерва (его непосредственные начальники генералы армии Фридрих Ольбрихт и Фридрих Фромм также входили в число заговорщиков), привел в действие тетриловую мину с замедленным (кислотным) взрывателем. К сожалению, Гитлеру отчаянно повезло.

Во-первых, совещание из-за хорошей погоды перенесли из бетонного бункера (в котором заодно решили провести дополнительные работы по укреплению конструкции) в деревянный барак, использовавшийся, в частности, для отдыха адъютантов.

Во-вторых, находясь под почти непрерывным наблюдением, испытывая дефицит времени и действуя одной искалеченной рукой (полковник был тяжело ранен во время боев в Северной Африке), Штауффенберг смог активировать детонатор только на одну из двух мин.

Как следствие, эффект взрыва была нивелирован не только меньшей мощностью заряда, но и очень слабой взрывной волной из-за открытых окон и слабых стен. Если бы, покушение произошло в бункере, то и одного заряда (по мощности равного противотанковой гранате) было бы достаточно. Взрывная волна в замкнутом помещении и не оставила бы Гитлеру никаких шансов.

Наконец, за несколько минут до взрыва портфель Штауффенберга, стоящий под столом непосредственно рядом с фюрером (в двух метрах) был переставлен заместителем генерала Адольфа Хойзингера полковником Хайнцом Брандтом чуть назад. Казалось бы, пустяк, но теперь портфель отделяла от Гитлера мощная дубовая ножка стола, принявшая силу удара, предназначавшуюся фюреру…

Всего в бараке находились 24 человека. 17 из них получили ранения, ещё четверо погибли (генералы Кортен, Шмундт, стенографист Бергер и полковник Брандт), а сам Гитлер чудом отделался легкой контузией и мелкими ранениями.

Заговор провалился. В ночь на 21 июля были арестованы и расстреляны первые участники покушения: Штауффенберг, Бек, полковник Альбрехт Мец фон Квирнхайм и адъютант Штауффенберга обер-лейтенант Вернер фон Хафтен. Последний в момент расстрела прикрыл собой своего командира…

Утверждение, что история не терпит сослагательного наклонения само по себе и спорно, а потому зададимся вопросом, имел ли заговор Клауса Штауффенберга шанс на успех, что произошло, если бы ему удалось убить фюрера. Думается, что шансы были математическими. Ведь нужно учитывать, отсутствие политического единства внутри антинацистской оппозиции, группировавшейся вокруг полковника. Так, например, юрист граф Хельмут фон Мольтке (племянник знаменитого фельдмаршала), возглавлявший кружок Крейсау был либералом, а второй крупной организацией, также вошедшей в состав июльского заговора, был берлинский кружок известного политика Карла Герделера, характеризовавшейся национально-консервативными взглядами. Особенно оно проявлялось во взглядах на будущее отечества. Если Мольтке видел послевоенную Германию в границах 1 сентября 1939 года, то Герделер в границах августа 1914, правда и англофил Мольтке, и умеренный националист Герделер считали ее президентской республикой без партийной системы.

Также нужно учитывать и ряд фактов, не связанных с самим заговором.

Во-первых, конференция союзников в Касабланке (14 – 26 января 1943 года) выработала решение о безоговорочной капитуляции Германии (выдвинуто президентом Франклином Рузвельтом). Во-вторых, после начала десантной операции в Нормандии Германия и без деятельности заговорщиков была обречена, что лишало Штауффенберга политического веса. В третьих, союзники, признав антинацисткое сопротивление в качестве легитимного правительства не были бы гарантированы от возобновления войны и на Западе. Особенно, если учитывать наличия внутри заговорщиков партии «границ августа 1914 года». В-четвертых, существовал еще и фронт против Японии. Союзники не знали объем ресурсов Токио. Даже после проведения масштабных разведок в рамках подготовки к операциям «Олимпик» и «Коронет» (план «Даунфол»), начавшихся весной 1945 года, в результате которых стало ясно, что силы противника на исходе, умелое дезинформирование Лондона и Вашингтона премьером Иосифом Сталиным привело к тому, что окончание войны планировалось на декабрь 1946 года. Так, в частности, согласно «Даунфол», планировалось проведение десантных операций на остров Кюсю 1 ноября 1945 года («Олимпик») и на Токийской равнине острова Хонсю 1 марта 1946 года («Коронет»). В таком контексте союзники ставили на «дядюшку Джо» (как они полушутя называли Сталина), уже неоднократно гарантировавшего свое участие в разгроме Японии, а не на Штауффенберга, чья помощь могла быть только моральной.

И все же…

Вот воспоминания фельдмаршала Бернарда Лоу Монтгомери, командующего 21-й группой армий в Европе, а после войны, возглавившего британские оккупационные части в Германии. 27 апреля 1945 года. «Я знал, что германская война практически завершилась. Главная и неотложная задача состояла в том, чтобы со всей быстротой дойти до Балтийского моря, а затем сформировать фланг, обращенный на Восток; это был единственный способ остановить русских, рвавшихся в Шлезвиг-Гольштейн, а оттуда – в Данию».

И еще: в рамках плана союзников «Немыслимое», созданного на случай, если Советский Союз не остановится на согласованных границах зон оккупации после капитуляции Германии (чего так опасался Монтгомери) предполагалось воссоздание десяти – двенадцати дивизий вермахта и включение их в антибольшевистский фронт англичан, французов и американцев.

А что касается войны с Японией, то сокращение потерь на Тихом океане союзники покупали потерями в Европе (одна операция в Арденнах обошлась в 91 тысячу убитых и раненных солдат).

Что перевесило бы во взглядах союзников в случае победы антигитлеровского сопротивления в Германии, оставляю решать читателям. От себя лишь добавлю, что Клаус Штауффенберг однозначно одержал моральную победу и возродил честь родины и свою собственную. Такой вот человек, рожденный двадцатого июля.

© Содержание - Русский Журнал, 1997-2015. Наши координаты: info@russ.ru Тел./факс: +7 (495) 725-78-67