Очередная последняя война

Ничто так сильно не омрачило атмосферы саммита G8, как новая война на Ближнем Востоке. Даже питерская погода раскапризничалась только на второй день встречи, оставив возможность репортерам сделать исторические снимки при хорошем освещении. В то же время Ближний Восток, как всегда неожиданно, в очередной раз подложил мировой общественности милитаристскую свинью, и лидерам ведущих мировых держав пришлось напрячься и срочно придумывать совместную декларацию. В ней, впрочем, не было ничего нового: традиционно перечислялись права евреев и их обязанности, а также призывы к арабам сложить оружие. Еще более неожиданной гадостью оказались военные действия для жителей Израиля: улицы городов севера страны стали почти такими же безлюдными, как улицы славного Санкт-Петербурга во время встречи G8, и там и там жители в страхе разбежались.

Впрочем, в новом обострении арабо-израильского конфликта нет ничего неожиданного. Обе стороны к нему долго и напряженно готовились. Ну, а если на стене висит ружье, то почему бы из него не выстрелить?..

Определение "последняя война" на Ближнем Востоке переходное: последняя не вообще, а по календарю - до того, как начинается война новая. В недалеком прошлом Израиль уже сотни раз бомбил "террористическую инфраструктуру", "базы террористов", "пути доставки оружия". По "непонятным причинам" после подобных операций долгожданный мир никак не наступал, несмотря на все "миролюбивые усилия" израильского руководства. Тысячи раз мирное население наказывалось массированными обстрелами, с тем чтобы оно прекратило "поддержку террористов", но оно почему-то не прекращало. По замыслу израильских генерал-политиков после таких ударов врагу остается только приползти на коленках и сдаться, приняв все израильские условия, но этого почему-то не происходило.

Вообще говоря, за шестьдесят лет совместного существования обеим сторонам ближневосточного конфликта следовало бы чему-нибудь научиться, но этого тоже почему-то не происходит... Конфликтующие стороны теперь заявляют, что наносят "точечные удары" по военным силам противника, но обе они, мягко говоря, лукавят. В настоящий момент начала переговорного процесса тоже не видно: ливанцы отказываются вести переговоры с Израилем, а Израиль (как уже делал не раз и не два) отказывается вести переговоры с представителями ООН.

Пока что нет никаких признаков улучшения ситуации или того, что наступит длительный период мира в более далеком будущем. Наоборот, с каждой новой эскалацией прежде совершенно спокойные внутренние районы Израиля становятся "фронтовой полосой", "зоной обстрела", постоянной зоной фактически чрезвычайного положения, когда нормальная жизнь невозможна вследствие постоянных перестрелок. То же самое можно сказать и о соседних с Израилем Палестине и Ливане: мирная жизнь этих стран прекратилась еще раньше израильской, превратившись в напряженное ожидание все новых операций израильских сил.

В Израиле некоторые традиционно склонны обвинять Россию в поставках оружия террористам, но это неправда. Основное реально стреляющее оружие здесь уже давно иранского и китайского производства. Кстати, именно Китаю Израиль долгое время сам помогал разрабатывать и совершенствовать военные ракетные технологии. За деньги, разумеется. Это сотрудничество было прекращено по настоянию США только в прошлом году, и соответствующе требование США тогда вызвало большое недовольство в Тель-Авиве. И вот тебе на: израильский корвет-невидимка "Ханит" последнего поколения, принимавший участие в блокаде ливанского побережья, стал жертвой атаки иранского лицензионного варианта китайской противокорабельной ракеты с экзотическим названием "Шелковичный червь".

Ливанские ракеты класса "земля - земля", стоящие на вооружении шиитов, также иранского производства. По данным израильской разведки, опубликованным в печати, силы ливанских шиитов имеют около десятка тысяч ракет и ракетных снарядов с радиусом действия от 10 до 150 км. Та, которая угодила в крышу железнодорожного депо города Хайфа, убив восемь и ранив около двух десятков человек, была значительно крупнее обычного реактивного снаряда и несла заряд взрывчатки силой несколько десятков килограммов в тротиловом эквиваленте.

Ливан когда-то шумно пропагандировался на Западе как единственная демократическая страна арабского мира, как витрина Запада на Ближнем Востоке. В советское время Запад особо подчеркивал достижения "свободной капиталистической" ливанской экономики. Дескать, нате, смотрите, как благоприятно влияют политические и экономические свободы на благосостояние населения! И действительно: почти самая маленькая по территории и лишенная всяких минеральных ресурсов стране уже десятилетия демонстрирует завидные темпы экономического роста. До гражданской войны 80-х годов по уровню жизни и степени развития экономики Ливан опережал Израиль. Он превратился в банковский центр, центр туризма и торговли в Восточном Средиземноморье. В принципе, в значительной мере Ливан остается им и по сей день. И это несмотря на десятилетие гражданской войны, израильские бомбардировки и периоды иностранной оккупации. Воистину чудо демократии!

Но с тех пор, когда Ливан пережил гражданскую войну и перманентное двадцатипятилетнее вооруженное столкновение с Израилем - другой такой же демократической страной, розовощекие беседы о "ливанской демократии" как-то поутихли. Ну, действительно, не может же одна демократическая страна воевать с другой! Это противоречило бы в корне всей концепции либерализма подобно тому, как война между двумя социалистическими странами противоречила бы теории марксизма: если есть столкновения между СССР и Китаем, значит, кто-то из них "оппортунист". В случае Ближнего Востока нетрудно догадаться, кого на Западе назначили "оппортунистом", вернее, "государством-неудачником" (failure state)...

Следующий активный игрок - Сирия - одержима идеей возврата своих территорий, захваченных Израилем в 1967 году. Эта одержимость малопонятна на Западе, хотя она уже привела к двум крупным войнам Сирии с Израилем (в 1973 и 1983 годах), а также к перманентной поддержке Сирией вооруженной борьбы палестинцев и ливанцев с Еврейским государством. Будучи страной недемократической, а поэтому более мирной, в последние два-три года Сирия демонстративно сдерживала активность "Хизбаллы" и параллельно активно добивалась возобновления мирных переговоров с Израилем. Но израильское руководство довольно высокомерно отказалось от этих предложений. Видимо, там сочли, что международная обстановка и без этого благоприятствует Израилю и контролируемые им Голанские высоты отдавать не придется вообще. Такая отдача чужих территорий неизбежно бы вызвала возмущение израильской демократической общественности. Теперь же в Иерусалиме безмерно возмущены тем, что Сирия поддерживала последнюю акцию ливанских шиитов, и требуют вмешательства Дамаска с целью обуздания шиитского шейха Насраллы.

С подачи того же Израиля и по требованию СБ ООН сирийские войска, в том числе силы ПВО, были выведены из Ливана, и теперь мы видим, что это давление ООН не принесло мира, а только открыло дорогу израильской авиации. С другой стороны, раньше Дамаск в значительной мере сдерживал активность "Хизбаллы", поскольку не был заинтересован в том, чтобы его без его воли втянули в бои с израильской армией на ливанской территории. Теперь же "Хизбалла" освободилась от этого очевидного сдерживающего момента. Так же теперь, когда все опасения подтвердились, СБ ООН продемонстрировал полное нежелание отвечать за свои предыдущие решения. Ливанский представитель в ООН выразился по этому поводу достаточно мягко, заявив, что медлительность СБ ООН - это "плохой сигнал не только ливанскому народу, но и всей арабской нации".

Интересно, что формирование политических сил, враждебных Израилю, происходило при его же активном участии. В начале 80-х годов вторжение Израиля в Ливан, сломавшее хрупкий баланс сил в этой стране, породило такую мощную силу, как шиитские вооруженные группировки: вначале "Амаль", а затем "Хизбалла". Палестинский исламский "Хамас", в свою очередь, был создан при активном участии израильских спецслужб как противовес арабским националистам ФАТХа. Тем не менее многие считают, что, сам страдая от террористических действий "Хамаса", Израиль приложил немало усилий, чтобы экстремисты взяли верх на внутрипалестинском поле. Видимо, некоторые силы в Иерусалиме устраивает такое положение, когда не с кем разговаривать... Так, довольно грубое и длительное давление правительства Шарона на Арафата и правительство автономии весьма способствовало торжеству на последних выборах в палестинский парламент арафатовских соперников - исламистов. Как говорится, за что боролись...

А тем временем за последний год выборы прошли не только в Палестине, но и в Израиле и Иране. На волне популизма к власти пришли новые политики, исполненные амбиций защищать свои национальные интересы с новой агрессивной энергией. Стареющие наследные владыки, судорожно держащиеся за свою власть, как правило, опасаются начинать войны, могущие пошатнуть их трон. При отсутствии свободы слова и гражданского общества им также гораздо проще пойти на внешнеполитические уступки за счет пренебрежения мнением народа, чем подвергать свою малоэффективную политическую и экономическую систему такому серьезному стрессу, как война.

Демократическому политику, наоборот, с точки зрения удержания и укрепления своей власти бывает гораздо проще пойти на развязывание войны, чем рисковать рейтингом. А в обществе, настроенном столь максималистски, населенном столь темпераментными людьми, как израильтяне или арабы, недостаточно амбициозный на международной арене политик вообще имеет мало шансов. Если же мы заглянем на соответствующие интернет-форумы, чтобы узнать, каково настроение "улицы" в Израиле и арабских странах, то обнаружим, что доминирующей мыслью является простое "бей!". Поэтому совершенно понятно, как должен себя вести израильский или арабский политик, чтобы не потерять доверие электората: он должен выглядеть "сильным лидером".

Ну а поскольку цикл смены власти в демократическом государстве составляет в среднем от четырех до восьми лет, то и военные столкновения возникают в среднем с такими же промежутками времени: каждый новый властитель пытается отличиться перед народом, жаждущим вида крови и разрушений, прежде чем перейти к более будничной деятельности. Такой политик, как Шарон, которому уже не надо было доказывать народу свою решительность, еще мог в конце карьеры делать миролюбивые жесты в сторону соседей. Те политики, которые пришли ему на смену, даже близко не являются профессиональными военными. Наоборот, в своих партиях они принадлежали к "голубиному" крылу. Поэтому прежде, чем народ доверит им проведение "политики умиротворения", им вначале надо выиграть хотя бы одну свою войну.

Конечно, последнее пленение израильских солдат можно считать провокацией. Однако подобных провокаций было немало и при считавшемся ястребом Шароне, но они не приводили к полномасштабной войне. Теперь объявлено одностороннее решение Израиля: "изменить правила игры", то есть ужесточить военную политику. А если совсем уж честно: надо было просто найти casus belli в ситуации, когда Израиль, видимо, посчитал, что для новой войны складывается превосходная международная обстановка.

Кроме того, узел затягивается еще и потому, что две стороны конфликта имеют совершенно разные взгляды на интернированных представителей противника. Если палестинцы и ливанцы считают своих находящихся в израильских тюрьмах братьев военнопленными, то Израиль считает их террористами. В свою очередь, захваченные палестинцами и ливанцами израильские военнослужащие с израильской точки зрения - заложники, а с точки зрения арабов - военнопленные. Другими словами, с позиции арабской стороны обмен военнопленных на военнопленных - дело совершенно легитимное, и, кроме того, отказ Израиля от признания арабских бойцов военнопленными там считают нарушением Женевской конвенции. Таким образом, сторонам конфликта чрезвычайно трудно совместить свои точки зрения. В то же время, находясь под давлением избирателя, им также чрезвычайно трудно отказаться от своих позиций без того, чтобы не понести внутриполитический ущерб. Как видим, именно демократическая форма правления, доминирующая с обеих сторон конфликта, способствует тому, что ситуация загоняется в тупик.

Надо полагать, Ближний Восток не какое-то исключение. Как видно, переход к демократии вообще несет с собой немалые военные риски. Похожее положение вещей наблюдалось в новой европейской истории. Здесь тоже переход от более авторитарных к более демократичным формам правления сопровождался серией кровопролитнейших войн, продолжавшихся с перерывами не одно столетие. Молодым режимам, установившимся на волне народной активности, было чрезвычайно трудно договариваться между собой и идти на уступки. Гораздо проще было двигаться "по течению" уличных эмоций, чтобы оставаться "на гребне" исторической волны.

В разных регионах планеты, где "победной поступью" наступает демократия, все сильнее пахнет порохом. Югославия - живой пример того, как демократы разных конкурирующих между собой наций вступили в кровавую схватку за территории и военную славу. Теперь мы наблюдаем, что и на пространстве СНГ, на Кавказе с каждой новой сменой власти в соседнем с Россией государствах ситуация все ближе подходит к войне.

Но будем реалистами: повернуть время вспять невозможно. Желание народов иметь в своих странах свободу, демократию и "жить в шоколаде" неодолимо. И все больше национальных элит во всем мире осознают необходимость создания в их странах более эффективной политической системы с целью более успешной "глобальной конкуренции". С появлением новых амбициозных национальных проектов эта самая "глобальная конкуренция" между нациями будет только обостряться, а всем нам нужно готовиться к тому, что страсти, которые раньше кипели где-то на дне болота, вырвутся на свободу, подобно грязевому вулкану.

© Содержание - Русский Журнал, 1997-2015. Наши координаты: info@russ.ru Тел./факс: +7 (495) 725-78-67