Насильственное непротивление

Чубаров И.М. Коллективная чувственность: теории и практики левого авангарда. – М.: ИД НИУ ВШЭ, 2014. – 344 с. – 1000 экз. – (Серия: Исследования культуры)

Коллективная чувственность – это тот вид чувственности, который остается многоуровневым и противоречивым в наши дни. Если индивидуальная чувственность оказывается, как учит нас психоанализ, нарциссическим опытом томления по собственному «я», если трансцендентальное чувство может реализовывать себя только как опыт экстаза, коллективная чувственность оказывается одновременно прибежищем мимесиса и отсрочкой репрезентации – она позволяет не представлять идею или чувство немедленно, но созидать «время здесь», где и возможно исполнение готовых интенций. Коллективная чувственность выступает как концерт интенций, исполнение которых требует определенной подготовки и настройки.

Обращаясь к наследию радикального авангарда, И.М. Чубаров указывает на то, что «производство» понималось не как освоение и присвоение вещей, но как, наоборот, выведение на свет тех замыслов, которые осуществятся в неопределенно отодвинутом в будущее «здесь и сейчас». Вся работа И.М. Чубарова – это тяжелая, атлетическая борьба с феноменологией: то, что в феноменологии является «горизонтом», здесь оказывается безмерностью меланхолии, тоски, скорби, понимаемой в смысле Фрейда и Беньямина, как невозможность мыслить прошлое иначе, как ощущая свою полную незащищенность в настоящем.

Утопии левого авангарда понимаются в книге И.М. Чубарова не как замена семантики прагматикой, как это обычно трактуется в исследованиях авангарда, а как изменение порядка чувственности и телесности: чувственность и становится тем подлинным телом, по отношению к которому любая телесность и переживается как насилие. В наше время, время присвоения чувственности медийным миром, такая мысль о подлинной чувственности как о трансцендентальном объекте равно индивидуального и коллективного сознания оказывается не просто продуктивной, но конструктивной.

И.М. Чубаров обращается к теориям мимесиса и показывает, что кроме классического мимесиса природно-социального порядка и романтического мимесиса внутреннего чувственного порядка существуют еще два мимесиса – исследованный Беньямином топос барочной драмы, где мимесис всякий раз сталкивается с принципиальной нерепрезентативностью слова, сохраняясь как единственный горизонт понятной коллективу репрезентации, и мимесис авангарда и наследующего авангарду современного искусства, где мимесис сталкивается как раз с бесконечными порядками социальной репрезентации, с уходящими вдаль утопиями, антиутопиями и проектами, и поэтому оказывается не горизонтом событий, а единственным трансцендентальным событием, единственным явлением того «священного», которое останавливает «насилие».

Автор, вроде бы выступая как критик всей европейской культуры, в которой он усматривает натурализацию жертвы как коррелят эксплуатации человека человеком, конечно, мыслит не как теоретик времени авангарда, а как теоретик XXI века: он показывает, что священное в современном мире возможно, но не как топос жертвы или тоталитарного насильника, а как превращение былых «машин тела» (включая сюда все достижения прогресса), работавших на энергии эстетического правдоподобия, в событие «казнимого палача».

Опыты самоуничтожения языка у Белого, Платонова и других гениев русского литературного авангарда трактуются в книге Чубарова именно как такое насилие, настолько взятое в плен желанием, что только гибель такого насилия, только его уничтожение среди провалов слова и опыта может оправдать какую-либо из интенций, будь то этическая или эстетическая интенция.

Именно здесь происходил отход от психологизма в понимании коллективной чувственности и происходило овеществление самих провалов, оговорок, недопониманий. Познание и чувство превращались из фиктивных целей в реальные проговорки, в сбои в работе телесных машин – именно в этом, а не просто в эстетической критике школьных концепций мимесиса, И.М. Чубаров видит смысл «остранения» в русском формализме и авангарде. В противоположность индивидуализирующему «отчуждению», «остранение», напротив, превращает индивидуальность исключительно в набор ожиданий, тогда как телесная стратегия и оказывается подлинной коллективной чувственностью: идеальное тело исторического события Революции или созидательного творческого труда в конструктивизме и становится единственной подлинностью среди неподлинных обыденных решений старого искусства, где цель всякий раз замыкается на средство, где само удовольствие всякий раз должно себя оправдывать уже состоявшимся потреблением.

Подробно исследуя перипетии понятия «производство» в связи с изменением концепций мимесиса вплоть до наших дней, И.М. Чубаров показывает, что производство в авангарде и наследующем ему современном искусстве не коррелирует с потреблением, пусть даже потреблением идей, чувств или эмоций, но представляет собой именно радикализацию эстетического феномена, превращение его не только в «воздействующий» феномен, но и в «действующий» феномен, не просто в героя опыта, но в героя реальной жизненной драмы, которую переживает коллектив.

Именно эти тонкие теоретические дистинкции, вдохновляемые опытом герменевтики и критики 1920-х гг., и позволяют автору найти важнейший нерв современного искусства – как выбить человека из рутины привычных присвоенных им переживаний. И.М. Чубаров показывает, что для этого необходима актуализация всех четырех пониманий мимесиса, необходима та трагедия, которая не становится нашей «эстетической нагрузкой» или «моральным конфликтом», но является единственным способом провести различение между индивидуальными и коллективными переживаниями, между индивидуальной катастрофой языка, тупиком речи – и коллективным горизонтом ожидаемого нового языка, хоровым переживанием языка как постоянного производства, языка как мгновенных фотографий общего опыта (сюда относится важнейшая глава об отечественных теориях портрета как механизации не медиума, а самой личности художника, ради преодоления шаблонных психологических реакций на предметную действительность), которые при этом оживают благодаря перформансистским усилиям всех участников современного искусства.

© Содержание - Русский Журнал, 1997-2015. Наши координаты: info@russ.ru Тел./факс: +7 (495) 725-78-67