Как нам сменить несменяемый режим

Об этом думают на всех предвыборных посиделках, об этом думают в верхах и об этом последняя статья председателя Конституционного суда Валерия Зорькина, которая сразу же, с названия, как бы предъявляет нам и ответ. Менять сложившийся на сегодняшний момент в России режим можно только с помощью правовой процедуры, потому что революция, наверняка, ввергнет Россию в хаос, что не желательно.

Впрочем, иного, конечно, мы и не могли услышать от человека, принадлежащего к корпорации, сила которой в непреложной святости неких установленных ею же ритуалов, и принадлежащего к правящему сословию (как и Путин, как и Чуров), идеология которого - охранительство этого сословия от посягательств на его привилегии со стороны. Точно так рассуждали, наверное, и жрецы фараонов. Но отличие Зорькина от жрецов фараона в том, что в свои почти семьдесят лет он, видимо, еще и возжелал странного. Не только продемонстрировать лояльность… Злые языки утверждают: исключительно чтобы пройти горнило перевыборов председателя КС. Поскольку в 2009-ом, когда нужно было переназначаться, он выступил с так называемым антиперестроечным манифестом, а сейчас, когда подходит к концу и нынешний трехлетний срок, с точно такой же новой капитальной «охранительной простыней» - против революции. …Но и выбиться в крупные мыслители современного политического транзита (все ж мы куда-то и движемся), отчего читать его становится по-настоящему интересно.

Ведь при этом он – чиновник небожительного уровня - проговаривается и о существующем кризисе, и выдает рецепты, как его преодолеть, тем самым невзначай выдавая страшную тайну. Сам по себе этот кризис не испарится, не зарубцуется и, тем более, не превратится в «не кризис» с новым президентством национального лидера. Все равно нужно будет как-то решать. Инструментально.

***

Начинает Зорькин, как всегда, за здравие, а кончает, как всегда, за упокой. «За здравие» – это он полемизирует с буревестниками («в последнее время некоторые российские оппозиционные политики договорились до того, что в случае избрания президента России уже в первом туре выборов страну очень скоро ждет неизбежная "демократическая революция"»), риторически вопрошая: были ли на прошедших парламентских выборах страшные, оскорбляющие гражданина фальсификации?

Да, конечно же, были, - соглашается он. Однако они и в Штатах тоже не меньше были, и кого это волнует? Не тотальность государственной лжи определяет уровень правовой культуры страны, а способ разрешения коллизий в суде. И если, - продолжает увещевать Зорькин, - «несогласные» не согласны с решением какого-либо суда низшей инстанции, они вполне в состоянии отправиться в суды более высоких инстанций, - и так до самого неба, - но не должны выводить сторонников на улицы, повязывать белые ленточки, устраивать автопробеги, и, тем более, хвататься за оружие.

Иными словами, есть только один способ у них: подать заявление и покорно ждать, что ответят. При том, что ответят, скорее всего, отпиской. Ваш сигнал, товарищи, не подтвердился, а замеченные нарушения на результат не повлияли. И по кругу. Буревестники продолжат предсказывать бурю, а мыслителю, правоведу и хранителю придется кумекать дальше. Что же делать «заявителю» с системой, которая меняться не собирается? Что же делать системе, которая меняться не собирается, с заявителем?

***

На самом деле, мы все уже сломали голову об эту проблему. Лидер партии «Яблоко» Григорий Явлинский, в очередной раз «законно» отстраненный от участия в выборах, рисует перед аудиторией картину глубочайшей деградации государства. Живописует складывание такой модели, которая мало того, что уже дважды в течение двадцатого века саморазрушалась до винтика, но обладает и той уникальной особенностью, что не позволяет её легитимно реформировать изнутри. Следовательно… Что «следовательно»? Ум меркнет. Горло перехватывает от волнения. Мыслитель Зорькин пытливо вглядывается в пошлое, нехорошим словом поминая Гоббса и Пейна.

Тут мы пропустим милые сердцу рабочих Уралвагонзавода абзацы из Зорькинского текста с параллельными упреками в адрес оппозиции, которая тянет нас к ливийскому сценарию на деньги американского госдепа. И пропустим очень странное размышление председателя КС о том, что раньше, когда право было недостаточно развито, народ имел право на восстание ("право на восстание" рассматривалось отцами-основателями США как крайняя мера для таких случаев, когда правовые механизмы в стране уже вообще не работают), а сегодня, когда есть такие славные госорганы как Конституционный суд с председательствованием Зорькина, уже не имеет. С удовольствие порассуждал бы на эту тему, но обратим внимание на то, что предлагается. Тут всё!

Если Явлинский несколько снижает пафос, сводя проблему чуть ли ни к одному лишь устранению Чурова, то Зорькин, наоборот, в той части, которая называется «Что делать», его повышает.

Объясняется просто. Явлинский в своей логике уже практически попал под статью и вынужден притормозить. К тому же, оглядываясь на два полных разрушения России-СССР, верит, что «э-эй, ухнем, сама пойдет, самааа пойдет!». А Зорькин наоборот видит, что действительно «сама пойдет, самааа пойдет!», если не предпринять решительных действий, и Гоббс с Пейном не причем. Отсюда и строит план. Из самых честных охранительных побуждений.

***

Отступая назад и сдавая позиции, Зорькин отмечает, что антиправовая нормативность действительно имеет место. Она, эта загадочная антиправовая нормативность, невесть каким образом сложившаяся, подвергла коррозии судебно-правовую систему, которая, по первоначальной мысли главного конституционалиста, должна революцию предотвращать. Теперь же она не только не предотвращает, а вызывает возмущение. Как низовой, так и элитный протест. Протест, в свою очередь, адресуется единственному генеральному институту, который "по определению" за все вышеописанное отвечает. Государству. По Явлинскому, корпоративному государству. По Зорькину, государству, далекому от идеала. Это государство все чаще ощущается как несправедливое, порождающее внутри себя власть, которая не только не может или не хочет переломить негативные тенденции, но выглядит как власть чуждая и неправедная. Таким образом, если перечисленные дефекты государственных институтов очевидным образом не исправить, - делает вывод Зорькин, - то все попытки самого искреннего охранительства со стороны правовой системы во имя социально-государственной устойчивости охранят эту устойчивость как мертвого припарки. А все призывы власти к инновационному или какому иному развитию повиснут в политическом воздухе. Как бла-бла-бла для отвода глаз.

***

Что же делать?

Следует часть поистине замечательная. Яшин и Зорькин сливаются в экстазе, Явлинский отдыхает. Нужно организовать всем диалогам диалог. Для чего создать «общественные комитеты» (секции восставшего Парижа, Советы в 1905-ом, «Круглый стол» в Польше?), включающие профессионалов из независимых граждан, функционеров политических партий и представителей власти. Как это было в ряде стран Латинской Америки в ходе обсуждения проблемы перераспределения земельной собственности. Как это было в Испании в период подготовки "Пакта Монклоа" о национальном примирении. Заметим в скобках: вообще-то, знаменовавший демонтаж фашистского франкистского режима.

А чтобы они действовали в правовом поле, вынудить парламент соответствующий закон – не иначе как о диалоге с Путиным – принять.

Ай да Зорькин, ай да сукин сын! В пику Горбачеву, Зюганову и иже с ними против Конституционного совещания («катастрофически антиправовой подход, в котором якобы нелегитимные органы власти предлагается заменять при помощи очевидно еще менее легитимной неправовой процедуры»), но… за гражданские комитеты.

***

Тут Явлинский и подумал про себя: «Сама пойдет, самааа пойдет!»

© Содержание - Русский Журнал, 1997-2015. Наши координаты: info@russ.ru Тел./факс: +7 (495) 725-78-67