В эти дни десять лет назад судьба вознесла Владимира Путина на вершины политической власти в России. С тех пор изменилась не только страна, но и сам тогдашний премьер, потом президент, а теперь снова премьер. Чтобы ни говорили критики и недоброжелатели Путина, время его пребывания на посту главы государства, особенно во второй срок, действительно оказалось в числе немногих периодов относительного благополучия за всю историю России последних веков. Проблема только в том, что последующие события обнуляли все предшествующие достижения.
За эти годы Путин совершил целую серию крутых политических виражей, умудряясь порой проскочить самые сложные ухабы и ямы – от равноудаления олигархов до «цветных революций» по всему периметру наших границ. Но главное препятствие на пути к тому, чтобы нынешний премьер вошел в историю страны с большим знаком «+», кажется еще впереди.
Перехитрить историю
На время правления Путина приходится рост реальных доходов населения, своеобразный потребительский бум даже в небольших городах, реализация многих структурных реформ в экономике; что говорить, общая капитализация России выросла в разы. Есть успехи и в политике – сколько ни ругай пресловутую стабильность, большинство населения, несмотря на коррупцию и бюрократию, предпочитает ее всем другим политическим благам, – на международной арене – на Москву сегодня во многих столицах мира смотрят почти как когда-то на Советский Союз (в смысле мощи державы).
Все это правда, о которой известно всем. Она ставит путинское правление в один ряд с такими периодами в относительно недавней истории страны как, например, расцвет брежневского «застоя», или годы, предшествовашие Первой Мировой войне. По многим параметрам прежде всего в плане благополучия населения в данные отрезки времени фиксируются показатели и вправду лучшие, чем в иные периоды.
Но это, если брать их в отрыве от контекста, сами по себе. В реальной же жизни за «мирным и сытым 13 годом» последовала война, революция и уничтожение империи, а за «застоем» – Перестройка и распад СССР.
Путину и выстроенному им режиму еще предстоит ответить на новые вызовы, возникающие перед Россией на пороге второго десятилетия XXI века. Критики премьера постоянно указывают на то, что нынешняя модель никуда не годится, а все успехи, по их мнению, лишь счастливая случайность; сторонники же, наоборот, акцентируют внимание на многообещающих достижениях последних лет, обосновывая их решениями Путина, а не влиянием мировой экономической и политической конъюнктуры.
Точку в этой дискуссии, в конце концов, поставит сам Владимир Владимирович. То, как Путин справится с вызовами мирового кризиса и внутренними системными проблемами российского государства, и покажет, сумел ли он вырваться из порочного круга, когда за благополучием следуют большие потрясения.
Нефть и газ или голова кормит нас
Главный тезис оппозиции как правой, так и левой: Путин всем обязан углеводородному сырью, точнее высоким ценам на него, что совпало с годами его пребывания в президентском кресле.
Известный либеральный журналист Юлия Латынина называет тип «общественного устройства в путинской России – петрократия». «Это когда правящим сословием являются владельцы нефти и газа, власть используется для получения контроля над нефтью и газом и считается, что с помощью нефти и газа можно решить все внутренние и внешние проблемы».
Антон Суриков из «Левого фронта» дополняет ее: «Десятилетие Путина было уникальным временем. Мировые цены на нефть били исторические рекорды. Американской администрации Буша, влезшей в Афганистан и Ирак, было явно не до России». В результате, считает он, страна «окончательно и необратимо села на нефтяную иглу. Все ее благополучие, температура ее экономики зависят лишь от одного параметра - мировой цены на нефть, которая ей неподвластна».
Есть и другая, менее популярная у противников нынешнего режима версия его устойчивости. Она заключается в том, что достижения – это следствие реформ, начатых еще до Путина, а он сам имеет к ним лишь весьма посредственное отношение.
Борис Дубин, руководитель отдела социально-политических исследований «Левада-центра», отмечает, что, «когда люди говорят о том, что успехи Путина в оживлении экономики и в повышении благосостояния людей, они, конечно, имеют в виду вот эту ситуацию полутора, ну, двух, максимум, лет. И, в общем, не сопоставляют это с теми механизмами, которые были запущены вообще-то говоря еще в 90-е, и потом, после долгих пертурбаций, затруднений, отступлений и так далее, наконец, начали работать. Ну, рыночные механизмы предпринимательства и так далее. С этим во многом было связано улучшение жизни, хотя внешне для людей здесь была как бы несомненная заслуга правительства и президента».
Кстати, отрицательную оценку правлению Путина дал недавно и вице-президент США Джо Байден. В интервью газете «The Wall Street Journal» он предсказал, что ослабление российской экономики, вызванное политикой последних лет, вынудит Москву даже «пойти на уступки Западу по ключевым вопросам национальной безопасности». Неожиданное заявление Джо Байдена, в котором он отвел России роль младшего партнера Америки, стало самым жестким высказыванием в адрес Москвы со стороны администрации Обамы.
В ответ звучат вполне вразумительные аргументы, что одних высоких цен на нефть маловато, надо еще суметь средствами распорядиться. «Иногда приходится слышать, что прогресс «путинского десятилетия» был достигнут исключительно за счет конъюнктуры цен на сырьевые ресурсы, - говорит Владимир Плигин, председатель Комитета Госдумы по конституционному законодательству. - Но если бы не была создана реальная система работы государства и сохранения государственного достояния, то можно было бы распылить и уничтожить позитивный результат от любых цен».
Алексей Чадаев, член Общественной палаты Российской Федерации, отмечает, «что на тот момент, когда Путин пришел к власти, страна была в шаге от полной катастрофы, полного распада. То, на каких соплях тогда все висело, сейчас даже просто в голове не укладывается». «Сегодня, по крайней мере, немедленная смерть нам не грозит, то есть, мы можем говорить о долгосрочных угрозах, об угрозах 10-15-летнего горизонта. Но то, что мы за эти 10 лет прошли вот этот огромный, на самом деле неимоверный путь от самого края пропасти к состоянию, когда можно, по крайней мере, осмотреться и оглянуться, - говорит Чадаев, - это главное политическое достижение Путина».
Игорь Бунин, гендиректор Центра политических технологий называет разные причины успеха Путина – это и везение, так и глубоко проработанные решения. «Когда Путин пришел к власти, у него все получалось. Этакий мальчик-с-пальчик (хотя Путин и не любит этого сравнения), который всех побеждает, успех у него цепляется за успех. С Чечней разобрались, нефтедоллары закапали, и даже в области футбола»... Однако «Путин, опираясь то на правых, то на левых, очень искустно обеспечил исполнительной власти большинство в Госдуме. Благодаря этому удалось довольно быстро реализовать повестку 1990-х годов, которую Ельцину и его команде никак не удавалось провести через Госдуму. Речь о суде присяжных, снижении подоходного налога, купле и продаже земли, новом трудовом кодексе. Реализация этих реформ, заложенных еще его предшественником, стала очень позитивным», - заключает политолог.
Голиаф проблем и российский Давид
Мировой кризис обострил внутренние системные проблемы. И тот, и другой вызов требуют ответа. Масштаб угроз действительно серьезен; звучат даже голоса, что побороть этого Голиафа проблем российскому Давиду и вовсе может быть не под силу.
На днях американская частная разведывательно-аналитическая компания «Stratfor» в своем анализе 10-летия Путина заявила ни больше, ни меньше, что «вполне возможно, что Россия стоит у порога последних лет своей жизни». «Будучи зажата между экономической неэффективностью, которая лишь ухудшилась со времен Советского Союза, и никудышной демографией, Россия стоит лицом к лицу с будущим, которое еще мрачнее, чем ее прошлое».
«Она видит себя как страну, со всех сторон окруженную врагами: Запад, мусульманский мир и Китай. Она также видит себя как страну, страдающую от врагов внутренних: лишь трое из каждых четырех ее граждан являются этническими русскими, которые, к тому же, гораздо старше, чем среднестатистический житель страны, а уровень рождаемости среди нерусских жителей страны примерно в два раза выше, чем среди русских», - отмечают американские аналитики.
Латынина предупреждает, что «в условиях глобальной экономики отток интеллекта способен обеспечить отставание России навсегда». А Евгений Минченко, политолог, директор Международного института политической экспертизы, сетует на то, что у России нет привлекательной идеологии сегодня. «Россия, - утверждает он. - Все-таки не демонстрирует образец, в первую очередь, привлекательной бытовой культуры. То, что демонстрируют Штаты и демонстрирует Евросоюз. Ключевой момент – удастся ли России выработать некую новую концепцию, новую идеологию, которая была бы привлекательна. И новую модель, в том числе и бытовую, кстати говоря».
По мнению Бунина, серьезной проблемой остается ручное управление государством. «Власть персонифицирована. И вот во второй половине «нулевых» возник вопрос: эта вертикаль создана для того, чтобы провести реформы, или ради себя самой? Появилось ощущение, что средство стало самоцелью».
Но при этом он отмечает, что система Путина способна к развитию и самокорректировке. «Логически авторитарный тренд должен был закончиться либо пожизненным правлением Путина, либо появлением преемника-силовика. Но этого не случилось. Нужно отдать Путину должное: он понял, - считакт политолог, - что такая вертикаль заводит в тупик, система слишком коррумпирована, ей необходимы новые люди. И, несмотря на то, что почти вся политическая элита настаивала на третьем сроке, сделал выбор в пользу Дмитрия Медведева и ушел, хотя и не очень далеко. Возникла диархия, которая позволяет системе эволюционировать в сторону правового государства».
Но даже поборники путинской политической практики вроде Чадаева признают, что проблем пока слишком много. Как он говорит, «построен режим в первую очередь реактивный, который демонстрирует слабость в работе в рутинном, долгосрочном режиме над реформами, над законами, над правилами, над такой, обычной рутинной нормальной жизнью». «Когда таких вот очевидных угроз и авралов нет, ничего нормальным образом штатно не работает, начинаются сбои. Огромной проблемой стала невозможность запустить разработку стратегий. Количество разных планов, концепций, стратегий, написанных в последние особенно годы, начиная от стратегии «2020», заканчивая региональными, отраслевыми стратегиями развития, было написано за последние годы. Но, в общем, все они, к сожалению, очень мало коррелируют с управленческой практикой», - считает политолог.
Краткий набор вызовов можно свести к следующему:
- Коррупция в некотором смысле из просто преступной деятельности превратилась в своего рода механизм управления, форму государственной организации. Она неотделима порой от самого государства, т.е. стала системной.
- Социальное расслоение приобретает угрожающие безопасности масштабы.
- Экономика все еще остается сырьевой, не запущен инновационный механизм, слабо развит внутренний национальный рынок.
- Политическая система, институты слабо развиваются.
- Деградация населения: пьянство, наркомания, морально-нравственное разложение, высокая смертность, низкая рождаемость.
- Российской политической нации до сих пор не сложилось, что потенциально грозит ростом сепаратизма и ксенофобии.
- Элита пока еще мало соответствует своему назначению – быть властью лучших.
- Миграция остается почти нерегулируемой.
Новая версия
Главными точками новой версии путинской политики в условиях внешне-внутреннего кризиса могут стать идеи социал-регионализма. Ставка на социальность (т.е. прежде всего человек, а не капитал) и на развитие обширных территорий России позволяет высвободить столь необходимый внутренний социально-экономический и политический ресурс.
В конце концов, ненормально, когда вся реальная жизнь государства сосредоточена в одном городе. Такое положение вещей порождает все новые политические, социальные и экономичесие проблемы.
Сепаратизм, кстати, удел не только национальных республик. В нефтяных и других сырьевых регионах звучит немало голосов о том, что пора прекратить «кормить Москву». Но самое главное: без каждого отдельного человека, который ценен сам по себе, и большого броска в регионы не сложится национальный рынок и не окрепнет наш производитель – то, без чего все ведущие цивилизованные державы мира никогда не стали бы тем, чем являются сегодня.