Хотя слово "Мюнхен" произошло от слова "менхен", то есть "монахи", а бенедектинские монахи жили здесь задолго до 1158 года, годом рождения города считается именно этот год - когда Генрих Лев, разрушив мост в Оберферинге, принадлежавший могущественным фрайзингским бишопам, приказал построить новый мост через Изар на месте, где теперь находится Людвигсбрюке. И с того момента только по одному этому мосту можно было возить соль из Зальцбурга в Аугсбург.
Вспомнив сейчас, что в какой-то статье я уже описывал рождение Мюнхена "в двух словах" ("...то есть породили его соль и - отдельно - пресная вода, которая - last but not least - идеально подошла для пивоварения..."), я подумал, что точнее было бы сказать, что Мюнхен обязан своему рожденью вот именно таможне. Так что к известному, равно как и таинственному, "дитяти" - "мюнхне киндлу" (не стоит на нем долго сосредотачиваться, "мюнхенское дитя" - это и монах, и ребенок одновременно, что-то из серии труднообъяснимых символов, что не помешало ему стать гербом этого города) подходят строчки русской песни "Я родился в таможне, когда я выпал на пол...". Ведь о таможне (Zoll) сказано и в свидетельтве о рождении города, которое можно увидеть в Штадтмузеуме, оно там хранится под стеклом, и по счету, если идти от входа, это, по-моему, третий экспонат выставки "Типичный Мюнхен!", которая сейчас там как раз и происходит.
То есть первый экспонат - это черная железная статуя Генриха Льва, второй - глыба натуральной каменной соли, а третий - огромная грамота, выданная в Аугсбурге, в которой сказано, что поселение "Мюнхен" отныне может иметь свою, в частности, таможню, а также рынок и монету. Чтобы уйти из чересчур плотного пространства, в которое неизбежно попадаешь, будучи в центре Европы и делая хотя бы один шаг в направлении исторического экскурса, перенесемся в наши дни. Не так давно, читая статью в экономическом разделе "Зюддойче Цайтунг", который я обычно пропускаю, я узнал, что таможня - в том числе, конечно, и не в последнюю очередь мюнхенская - является, как это ни удивительно, самым денежным предприятием Германии. Да-да, не "Сименс" и не "БМВ", а вот именно таможня, через которую ежедневно проходят непредставимые человеческому уму объемы товаров, приносит казне государства больше всего денег. И если бы Генрих Лев проспал с момента организации своего предприятия в каком-нибудь альпийском глетчере или в той же глыбе каменной соли все эти годы и его удалось бы разбудить, то он по идее мог бы с успехом продолжать свое нехитрое, но самое, как оказывается, прибыльное и по сей день дело.
И все же есть такое ощущение, что Мюнхен как-то сам не совсем верит, что ему всего-навсего 850 лет. А дату эту отмечает так бурно понятно почему - "было б что выпить, а повод найдется". Что выпить тут есть, и повод тут как тут... Хотя сомнения лично у меня имеются. По-моему, каждая из частей, то есть из районов, на которые административно поделен город, намного старше целого, которое складывается из частей. Я не проверял сейчас специально, но почти уверен в этом: было же недавно 1000-летие Вольфратсхузена, а в Пазинге я когда-то видел табличку с датами, из которых следовало, что Пазинг возник на этом месте примерно полторы тысячи лет тому, а ехать туда от Главного воказала на метро семь минут.
Не говоря уже о том, что в Зендлинге, судя по раскопкам, вообще всегда была жизнь (ну, как минимум 4000 лет тому), а это совсем уже близко к судьбоносному мосту, благодаря которому возник город. Хотя "монхов" тогда еще здесь не могло быть, так что все-таки это был еще не Мюнхен... Может быть, город просто молодится, по-немецки "город" - женского рода, вот ему и хочется быть молодицей в окружении старых бургов - тому же Аугсбургу 2023 года, Регенсбургу ненамного меньше...
В общем, такая вот не очень-то круглая и не очень впечатляющая - помня о возрасте его соседей - в этом году отмечается в Мюнхене дата. Притом так бурно, таким количеством концертов, происходящих сразу же на многих открытых сценах, круглосуточных праздников, центром которых становится то одна, то другая площадь, что некоторым мюнхенцам, по-видимому, все-таки показалось мало 850 лет и они вполне резонно, на мой взгяд, решили, что этакие торжества больше подходят для даты по-настоящему круглой и внушительной. После чего перенеслись на 150 лет вперед, ничего, по сути, не меняя вокруг себя, и принялись описывать все то же самое, только как будто бы все это происходит в 2158 году.
Сверхновое это описание, использующее столь банальный прием (который я лично объясняю только желанием соотвествовать пышности торжеств) происходит вот прямо сейчас в режиме онлайн на сайте "Литературного дома" города Мюнхена. Трудятся там сразу четыре писателя (Бернард Келлер, Томас Ланг, Керстин Шпехт и Томас Пальцер). Играют, стало быть, в восемь рук и говорят при этом в интервью, которые охотно дают, что им очень все это нравится: встречаться, обсуждать, попивая напитки. Они сравнивают процесс не то с гандболом, не то почему-то с тай-цзи-цюань - последнее сравнение я уже совершенно не понял, но им видней. Вот, если вкратце, какой примерно город возникает в результате этого их соборного письма (перевожу дословно с сайта http://www.literaturhaus-muenchen.de/aktuell/):
"В году 2158, в тысячную годовщину его образования, в Мюнхене царит матриархат. Городом управляет мудрая Удина. Но на нее вдруг наваливаются огромные проблемы. Невидимый купол, покрывающий Остров Блаженных, прохудился и грозит обвалиться. Чтобы спасти город, Удина посылает посыльных в прошлое - откуда они должны принести некую жизненно-необходимую субстанцию. Оба попадают в 2008 год. Начинается борьба за спасение города, исход которой непредсказуем, при этом места и события в момент 850-летия непосредственно превращаются в литературу".
Я уже перевел эту аннотацию, когда, кликнув на ссылку рядом с ней, попал немного глубже в сей проект и прочел аннотацию в немного видоизмененной форме. Приведу-переведу, пожалуй, и ее:
"Мы пишем в году 2158. В Мюнхене царит матриархат. За немногими исключениями, никто из жителей города уже не помнит, что живет на Острове Блаженных, так как Мюнхен накрыт огромным куполом - таким высоким, что с земли его не видно. Мир за пределами этого купола давно превратился в пустыню. Но как раз во время подготовки к торжествам, связанным с тысячной годовщиной города, экспекторши обнаруживают, что органическая структура этого "навеса" может прослужить еще совсем недолго. Вся популяция Kieselwurmern вдруг оказалась под угрозой, а с нею и вся мюнхенская идиллия".
Пожалуюсь на трудности перевода: я нигде не нашел слово "Kieselwurmern" и чуть было не перевел его дословно, разбив на составляющие, то есть "галечные червячки", козявки, как-то так. Потом я все же нашел одну ссылку (помимо тех, что возвращали меня на сайт "Литературного дома" и соответсвенно в год 2158), после чего переводить это слово я вообще не решаюсь, но ясно, что купол создается из секрета, выделяемого в процессе жизнедеятельности смесей червяков и крокодилов, пока все они вдруг не вымирают (как, кстати говоря, устрицы в году 2008, только что вот было в новостях это тревожное сообщение из Франции), так что Удина посылает гонцов в прошлое с целью разжиться секретом желез Kieselwurmern. Как тут не вспомнить, что запуск Большого Коллайдера CERN связан не только с апокалиптическими опасениями (ну, что в результате столкновения частиц вырастет черная дыра, которая всех проглотит), но и с радостными предчувствиями, скажем, известного физика Игоря Новикова - что в результате эксперимента появятся наконец на свет давно уже описанные Wurmlocher, то есть "червячные дырки", сквозь которые можно будет путешествовать во времени.
Уточнил: по-русски они называются "кротовьи норы". Хотя нет, вот есть и "червоточины" тоже, короче говоря, все сходится - все разъяснилось, все темные места в этом коллективном летнем CERNовике. За исключением только достоверного описания этих самых Kieselwurmern, поддерживающих небо над Мюнхеном. Я все-таки не верю, что это крокодилы, поэтому завтра буду снова спокойно плавать в Изаре. Или в его притоке Айсбахе, пока не вступили в силу новые правила поведения в Английском саду. Говорят, они начнут действовать в августе и будут касаться не только собак, которым запретят летать над травой на бреющем полете, но и людей, которым запретят не только лежать на траве голыми, но и бросаться в волшебный ручей. Впрочем, уже есть и противодействие, вот Хильмар Клуте высказывает в SZ (статья в воскресном приложении называется "На поводке") уверенность, что, будь жив Дж.Свифт, он непременно откликнулся бы на это и написал утопический роман, в котором служители парка водят посетителей на коротких поводках. Пока, как мы уже знаем, восьмерукий мюнхенский сказитель пишет в онлайне совсем другой роман. Впрочем, может быть, в следущих его главах... В самом деле, заглянув туда, видим, что в главе, датированной 11.07.08, действие происходит в Английском саду. Правда, все это до введения новых правил. Героиня забегает в парк, чтобы спастись от футбольных болельщиков... Мда.
Чисто ассоциативно закончу этот небольшой репортаж о юбилейном лете (коллективный роман, который "в подарок городу на его юбилей" сейчас ткут на сайте четыре вышеупомянутых писателя, назван ими "романом-колпортажем") фотографией произведения, выставленного в эти же дни в мюнхенской Академии искусств, которая тоже справляет свой юбилей, и у нее он как раз круглый: 200 лет (это вот сейчас происходит в старинной Ауле - зале гобеленов, причем все это там на самом деле еще гудит и шевелится), но выставка "200 лет Академии" происходит в Хаус дер Кунст - там картины художников, закончивших в ХIX веке, в XX веке... В самом же здании Академии - ежегодная выставка работ ее студентов, и, насколько я знаю, две работы, которые можно увидеть на фотографии, - исключение из правил, потому что обе художницы защитили дипломы еще два года назад.
Почему для них было сделано это исключение, я не знаю, да они и сами это не знают, но мы видим: на переднем плане работа Астрид Штайнбайсер, которая называтся "Kein Hoch in Sicht" и с языка метеорологов переводится как "хорошей погоды не предвидится" (хотя после приведенных переводов аннотаций сверхромана хочется привести и буквальный перевод названия артефакта: "Ничего высокого не видать"), а на заднем плане - надо всмотреться - на стенке висят работы другой выпускницы - Эсси Утренен, они называются "Маленькие идиллии", и их, я понимаю, не так-то легко рассмотреть, но это, может быть, и неспросто - идиллии, они такие... Обе работы состоят целиком из стекла и как-то дополняют друг дружку, nicht wahr?