Агональная Россия

По всеобщему впечатлению нынешняя предвыборная кампания имеет единственную доминанту, а именно - весьма унылый вид. Объяснить это просто. Публичная политика обладает хорошим драйвом лишь тогда, когда в ее рамках разворачивается реальная борьба за реальную власть. Если это условие не соблюдается, спасти кампанию может только хоть какой-то спортивный интерес публики. А это, в свою очередь, возможно, когда победитель заранее неизвестен. Однако в нынешних условиях, похоже, нет ни реальной борьбы за власть, ни спортивного состязания.

Схватки двух фундаментально пропрезидентских партий, которая с таким нетерпением ожидалась еще весной, не получилось. Причем основания этого неожиданного фиаско г-на Миронова до сих пор достоверно не изучены. Одно изолированное решение президента Путина, ставшего лидером федерального списка "Единой России", отменить заготовленный сценарий не могло, и причины следует искать глубже. Как бы то ни было, теперь альтернативных левых в Думе, скорее всего, не будет. Вряд ли это станет большим ударом по пенсионерам и другим категориям граждан, от лица которых выступали эсеры публично. А вот для различных региональных субэлит, которые по разным причинам недовольны нынешней федеральной властью и ее представителями на местах, это потеря: теперь им придется думать о болезненном возвращении на лоно единства.

Политического спорта в кампании найти нельзя по не менее очевидным причинам. Выборы депутатов превратились в референдум, исход которого известен заранее, а детали не столь важны. В этой ситуации никто, за исключением партии власти, не только не может выиграть - по большому счету, нельзя даже прийти вторым: референдум есть референдум, у него бинарный исход.

Наверное, кампания ЕР могла бы быть более живой, но и этого не случилось. В качестве основного врага партии официально обозначены "90-е годы" (которые этого вполне заслуживают), олигархи (которые вроде бы рвутся к власти) и правая оппозиция, в частности Союз правых сил (у которого есть скверный Баков и личная оппозиция президенту). Сами представители СПС и "Яблока" в этой ситуации как будто бы даже подыгрывают ЕР. Скажем, Явлинский в своем "запрещенном ролике" постоянно апеллирует к ухудшению ситуации в стране за последние восемь лет, словно призывая нас вернуться в 1998-1999-е или, может быть, к программе "500 дней". Если можно себе представить идеальную для ЕР оппозицию, способную вызывать священную ненависть в народе, то это, конечно, "гайдарочубайсы". И вот уже Мария Гайдар зовет страну на баррикады, а Сергей Доренко в эфире Первого канала (!) размашисто клеймит Бориса Немцова. Странное зрелище.

Враги обозначены, а вместе с ними обозначены негласные границы, за которые кампания старается не выходить. Ее участники действуют по принципу "не навреди". И поэтому большинство сильных предвыборных проектов "Единой России" остаются нереализованными, а многие нужные слова - несказанными. Здесь-то и появляется тема трусости или страха, о которых в последнее время говорят и пишут все чаще. Эта тема сегодня удивительным образом объединяет таких разных авторов, как Алексей Чадаев и Дмитрий Быков, которые занимают диаметрально противоположные позиции по отношению к происходящему в стране вообще и роли президента и "Единой России" в нем в частности.

"Трусость" у Чадаева и "страх" у Быкова указывают на разные плоскости проблемы, но совпадение очевидно. Речь идет об атмосфере, когда всеобщее "не навреди" превратилось в догму, сковывающую всякую живую мысль и действие. И если для Чадаева формирование такой атмосферы указывает на наличие внутренней партийной оппозиции и, в общем-то, предполагает некоторый конструктивный выход, за который можно будет и побороться, то Быков скатывается к традиционным отечественным литаниям. Мы, дескать, тряслись, трясемся и будем трястись, чтобы не сказать чего-то лишнего. Потому что нам страшно.

Некоторые мои знакомые из числа "лоялистов" в последние недели и правда обозначили вполне определенную линию поведения. Как ни удивительно, она вовсе не связана с прославлением "Единой России", особенно в том режиме и той стилистике, которые предлагает официальная партийная пропаганда "для массового использования". До 2 декабря, говорят эти "лоялисты", лучше молчать вообще, а в частности - ничего не говорить о президенте Путине. Не делать прогнозов, не пытаться анализировать происходящее. Участвовать в предвыборной кампании публично оказывается слишком неблагодарным занятием с точки зрения "репутационных издержек". Критиковать ее нынешний формат - значит, в свою очередь, терять очки лояльности. Поэтому правильнее всего взять паузу и на время уйти из публичного поля.

Впрочем, определенные сомнения в достоинствах развернувшейся кампании выражает и сам президент. Сначала он намекнул на "издержки" своего решения возглавить предвыборные списки "Единой России", а недавно пошел еще дальше. На форуме своих сторонников 21 ноября Путин заявил, что ему не нравится политическая реклама "Единой России", а от участия в предвыборной кампании он по возможности дистанцируется. Получается, что "лоялисты" и президент едины - стилистика кампании вызывает раздражение.

Почему? Ответить на этот вопрос несложно. Представляется, что "введение единомыслия", на которое столь обескураженно жалуются Явлинский и Быков, играет здесь не главную роль. Общая и неустранимая проблема связана с эстетикой. Планка художественного вкуса массового зрителя/потребителя/избирателя (а в современном мире эти понятия все больше сходятся) в последние десятилетия постоянно падает. Раньше многие бравировали тем, что не смотрят телевизор, теперь же большая часть российского "креативного класса" искренне возмущается: как это вообще можно смотреть? А ведь в то же время это кто-то смотрит. Собственно, то самое большинство, к которому апеллирует демократия. А политическая реклама лишь следует за массовым вкусом. Еще одна причина - обилие в нынешней кампании заимствований из "зарубежного опыта". В съезде сторонников Путина ангажированные наблюдатели немедленно увидели что-то инфернальное, а ведь это всего лишь аналог подобных предвыборных съездов в США или Европе. Ничего особенного, но у нас раньше такого не было. Не привыкли.

Теперь про введение единомыслия. Как мне кажется, единомыслие вводить не нужно, потому что оно и так никуда не отходило. Просто те, кто сегодня горюет о плюрализме, понимают его очень специфическим образом. Для них идеалом плюрализма было время Ельцина и, скажем, великая антикоммунистическая избирательная кампания 1996 года. А для меня, например, нет - это тоже было единомыслием. Только тогда это было единомыслие воров, тактически грызущихся между собой, а сейчас есть небольшой шанс на единомыслие государства. Аналогичное имеется, например, в США, Израиле или Франции. И сводится оно, прежде всего, к тому, чтобы защищать национальные интересы, в том числе - стабильность политической системы.

И вот Быков пишет о липком страхе, а я лишь пожимаю плечами. Мне нечего бояться - и главная причина состоит в том, что я не строю никаких иллюзий относительно российского общества вообще и нашей государственной власти в частности. Процесс их разложения начался задолго до 1991 года и ударными темпами продолжается до сих пор, несмотря на определенные попытки замедлить или приостановить его. Тот факт, что такие попытки в последние годы все-таки состоялись, уже говорит о многом. Ведь прежде нас скорее, напротив, торопили к могиле. Ретроспективно годы ельцинского правления более всего напоминают мне лимоновский лозунг "Да, смерть!". Однако вывезти из России все за десять лет не удалось. Просто надорвались, Россия оказалась слишком крупной добычей для либеральной приватизации.

Я также полностью отдаю себе отчет в том, кто именно последовательно выступает против национальных интересов. Так называемые несогласные определенно не из числа "врагов", по крайней мере, если говорить о рядовых сторонниках движения, искренне желающих России и ее народу добра. Таких как, например, автор "Русского журнала" Олег Козырев. Они постоянно переигрывают, персонифицируют зло или, напротив, демонизируют фигуру Путина. Иногда это превращается в откровенный фарс, как в случае с недавним, утомительно затянутым роликом СПС, распространяющимся в сети. Из российской истории нам достоверно известно: культы личностей возникают не столько усилиями поклонников личности, сколько усилиями его заклятых недругов, стремящихся оправдать свои политические поражения демоническими чертами оппонента: безжалостностью, всеведением, абсолютно просчитанными шагами, направленными на причинение зла и пр. Я бы мог заметить: основной вклад в прогрессирующий рост литаний, переоценку вклада президента буквально во все события, происходящие в России (как отрицательные, так и положительные), вносят именно "несогласные", у которых нет ничего, кроме Путина. Но это, кажется, давно уже стало банальностью, не так ли?

Реальный политический враг - это российское чиновничество, "класс начальников". К сожалению, об этом в рамках кампании ничего не говорится, вместо них в списках фигурируют "олигархи". Чиновники не просто воруют. Они не могут представить себе иного устройства мира. Воровство является повседневной практикой, вроде мытья рук перед едой. Замените Путина в Кремле на Марию Гайдар - они скажут "аллилуйя!" и продолжат воровать. И в то же время у нас нет другой страны, других чиновников, другого населения. Кадровая проблема неразрешима - заменить всех чиновников не сможет ни один оппозиционный политик. Мне представляется, что для разрушения существующей системы кругового воровства потребуется государственная воля, последовательная государственная политика, маршами несогласных и даже дебатами в парламенте тут не помочь. Поэтому наша ставка должна быть чрезвычайно простой: государство национальных интересов против государства воров. Негромкая кампания в Государственную думу должна перерасти в кампанию против коррупционеров.

Сергей Голубицкий, человек весьма далекий от политики в публичном смысле слова, написал недавно колонку, в которой поделился с читателями своей чрезвычайно незамысловатой "дхармой" - иди и дай жить достойно тем, кто от тебя зависит. Попросту говоря - корми семью. Так вот, манифесты принято заканчивать на гребне патетической волны, и я с радостью сделаю это. Мой долг состоит в том, чтобы защитить свой дом и людей, которые мне близки, честь своей профессии - преподавателя университета - наконец. Защитить, прежде всего, от чиновничьего хама. В этом мои частные интересы совпадают с фундаментальными интересами российской государственности. Заниматься этим мне придется здесь и сейчас - в России эпохи "плана Путина", когда механизмы деноминации общества, запущенные многие годы назад, все еще продолжают действовать. Поэтому на "липкий страх" Быкова у меня не остается времени. Я также не считаю возможным не высказываться публично о предвыборной кампании или не участвовать в ней.

Другой России у нас нет, и они знают, что мы знаем: ее не будет. Зато у нас есть агональная Россия - Россия, которая не умерла в 1991 году, переживает (пережила?) агонию и которая открывает пространство для агона, умственного состязания, борьбы. Победителей судить не будут.

© Содержание - Русский Журнал, 1997-2015. Наши координаты: info@russ.ru Тел./факс: +7 (495) 725-78-67