От редакции. Страх и ненависть масс к «элитам» повсюду окрасили повестку дня. И прежде не было любимых массами нобилей. Но сегодня заметен отказ обществ признавать политику, диктуемую «в их же интересах». Повестка истеблишмента отвергается как фальшивка, а стабильные режимы шатаются. Особенно драматично второе "восстание масс" протекает на Ближнем Востоке. В России антиэлитные настроения и антиэлитная риторика рождает все новых и новых кумиров масс, самым ярким из которых стал популярный блоггер и политик Алексей Навальный. О том, что такое ненависть к элитам по-русски, рассуждает писатель и блогер Владимир Нестеренко.
* * *
Русский журнал: Действительно ли можно говорить об отторжении обществом всего, что сопутствует элитам - институтов, стиля жизни, практик поведения и т.д. Откуда возникает такой тип ненависти и чем его можно объяснить? Действительно ли речь идет о глубоком расколе "общество-элита" или же есть только глубокое убеждение, что этот раскол существует и он глубокий?
Владимир Нестеренко: Говорить об отторжении обществом "всего, что сопутствует элитам", на мой взгляд, рано. Основная масса недовольных, ропчущих, быстро удовлетворилась бы, получив доходы, отличающиеся от доходов элит в десятки раз, как в цивилизованных странах, а не в десятки тысяч раз, как в странах третьего мира, куда по предварительным итогам глобализации скатилась Россия. Стиль жизни "элит" (я позволю себе закавычить это сельскохозяйственное слово, когда оно применяется в отношении мародеров, их пособников и содержанок) вполне устраивает простого человека - отдыхать шесть раз в год, вести безубыточный бизнес, менять под себя законы, есть с золота, ходить в золото. Рост ненависти в обществе тесно связан с косностью нынешней российской власти, это косность сотрудника спецслужбы, у которого в рукаве припрятан кистень, или где-нибудь на щиколотке - кобура с пистолетом. То есть, он кивает и пытается "решать вопросы цивилизованно", а на самом деле рассчитывает только на припрятанные изделия, и без них уже давно бы покинул поле общественной дискуссии, скорее всего - бегом. Глубокого раскола "общество - элита" пока не наблюдается, обществу в целом всё равно, кто правит, но уже надоела картинка в телевизоре, вот эту картинку и пора менять - убрать Ксению Собчак, Владимира Путина, убрать "богатых, успешных и знаменитых" - культ успеха в России не создан, и надеюсь, не будет создан уже никогда.
РЖ: Кто является носителем этой ненависти? Обездоленные массы, средний класс, кто-то еще? Против кого эта ненависть направлена? Против власти как таковой, против конкретных ненавистных представителей?
В.Н.: Носителем ненависти являются, в первую очередь - недобитые в 93-м году "красно-коричневые" и их дети; люди, пострадавшие в чеченских войнах (с обеих сторон); некоторая всегда существующая в обществе прослойка провокаторов и нигилистов, даже при репрессивных советских режимах она была, и только и ждала возможности безопасно начать агитацию. Средний класс является носителем идеи потребления и накопления, ненависть пропагандируется только теми из среднего класса, кто потерял немного, а может потерять больше. Те, кто потеряли все - безопасны в этом плане. Что касается обездоленных масс - они начинают играть роль после войны или во время войны и распада государства, при нормально функционирующем государстве для обездоленных масс есть накатанная дорога - милиция - прокуратура - суд - лагерь - снова милиция...
Ненависть в первую очередь базируется на зависти ("обостренном чувстве справедливости"), а во вторую - на живых примерах, которые всегда перед глазами. Есть вещи, которые надоедают из-за своей обыденности, повседневности - например, надоедают машины чиновников с мигалками, надоедает образ жизни дорвавшихся до кормушки, надоедает ежедневная ложь по всем каналам, отсутствие единого правосудия для всех классов, обилие мигрантов - т.е. объективно существующая реальность, существующая только из-за того, что власть утеряла критику. Десяток-другой показательных судебных процессов над власть имущими, а не над расхитителями — олиархами, исправно заносящими власть имущим долю, могли бы исправить положение, по крайней мере, проблемы можно было бы скрыть, а сейчас они вопиют, как кровь Авеля.
РЖ: Взаимная ненависть элит столь же всепоглощающа и столь же неконструктивна? Это защитная ненависть или же ненависть агрессивная? Элиты транснациональны и могут опереться только на элиты других стран, но не на какую-то социальную силу внутри своего государства. Действительно ли это так?
В.Н.: Самая серьезная конкуренция — внутривидовая, человек мучит человека, с целью обратить его в рабство, и не обижает дятла, поскольку не имеет видов на живущих под корой деревьев жучков и личинок.
Элиты сражаются, чтобы дальше "дерибанить". На примере украинской "оранжевой" революции мы видим, что максимум, на который может рассчитывать средний и низший классы общества при такого рода революции - это некоторые общественные свободы, в материальном же плане не изменится ничего или почти ничего. Но и за это "почти" люди могут выйти на улицы. Что касается защитной или агрессивной ненависти в борьбе элит - затрудняюсь ответить, это взаимоотношения хищников по правилам хищников, и кто из них агрессор, тигр или медведь - не особенно важно простому сохатому лосю.
"Элиты" неоднородны, но рассчитывать на какую-то транснациональную поддержку могут только выходцы из транснациональных же сред, не думаю, что беглого налогового генерала или прокурора поддержит мировое сообщество эксплуататоров, хоть этот беглый и есть первостатейный эксплуататор и экспроприатор. Внутри государства "элиты" могут рассчитывать на поддержку реакционных сил, в первую очередь - фашистских, для чего этот фашизм и был изначально придуман.
РЖ: Если в обществе востребована ненависть, значит ли это, что оппозиции, чтобы быть успешной, нужно уйти из поля политического, радикализироваться, стать агрессивным неполитическим субъектом?
В.Н.: Кабы у меня была такая голова как у Ленина, я согласился бы ради возможности правильно ответить на ваш вопрос носить лысину и бородку клинышком.
Думаю, уход из правового поля оправдан лишь при переходе к вооруженной борьбе, причем возвращение в правовое поле будет возможно только после выигрышного окончания этой борьбы, что сомнительно на данном этапе развития российского общества. Если вспомнить историю - расшатывали систему террористы, а воспользовались их трудом совсем другие люди. Все равно, те, кто может и хочет радикализоваться - радикализуются, приобретут оружие и т.д. - эту песню не задушишь, даже при советской власти были террористы. Но я слабо представляю себе вооруженные отряды, например, ЛДПР, состоящие из людей которые платили за места в партийных списках, а потом, по приказу вождя радикализировались и стали проявлять чудеса самопожертвования и героизма.
РЖ: Является ли интернет клапаном канализации ненависти? Или же интернет лишь снимает табу на высказывания, на образы, на лозунги, но не оказывается спасительным клапаном?
В.Н.: Интернет является магическим кристаллом, хрустальным шаром, в котором пишут то, что будут писать во всех газетах через четыре-шесть лет.
Никаким клапаном он не является, он является средой, в которой удобно проводить агитацию и пропаганду, подыскивать единомышленников и т.д. - это новая реальность, с которой придется учиться жить обществу, или интернет поменяет общество, прогнет его под себя. Точнее, интернет является клапаном для некоторой части общества, и это есть большое благо для этой части, иначе пришлось бы писать на заборе или письма «лично в руки» Путину или Медведеву, с последующей госпитализацией.
Беседовала Ксения Колкунова