Центр – это небольшая столица маленькой страны Москва. Живя в нем, человек в общем-то совершенно не нуждается во всем остальном городе и имеет полное право ничего не знать об окраинах. Поездка в Коломенское, Лосиный Остров, Серебряный Бор или Филевский Парк – такая же поездка за город, какой она была в 30-е, 50-е и даже еще 60-е. Из центра можно дауншифтерски эмигрировать. А потом возвращаться ненадолго за дозой «культурки», словно мотануться в братскую Прагу на выходные.
Я уроженка центра. Я родилась в Первой Градской больнице и все детство и юность провела на Фрунзенской набережной и в ее окрестностях, училась в школе на Остоженке, уроки прогуливала в пушкинском музее, когда он еще не рассортировался по направлениям и импрессионисты висели на последнем этаже. Статуя командора Гаттамелаты из Итальянского дворика была моим Медным Всадником возмездия за профилоненную математику и физкультуру. Я совершенно не ориентируюсь в старых названиях станций метрополитена, потому что пользоваться им начала только в годы после массового переименования. Все самое важное и нужное в жизни было или в шаговой доступности или требовало увлекательной поездки на автобусе-троллейбусе с прижатым к окошку носом и мелькающими мимо бульварами и площадями. А потом началась самостоятельная жизнь, и я открыла для себя такие города-сателлиты центра, как Щукино, Царицыно, Преображенку.
Итак, осев, наконец, через десять лет после ухода из центра в вотчине Великого Реформатора, я ощутила себя живущей на вечной даче. Из подъезда я выхожу в яблоневый сад с голубятней, из Лосиного Острова во двор иногда прилетают дятлы. В суете первых лет материнства образ центра как-то затуманился в моем сознании. Немало тому способствовала более благоволящая к нуждам детных и семейных инфраструктура окраины. Да и Москва, несмотря на акции типа «Вас здесь не стояло», стремительно превращалась в Лужкву. Я совсем не тоскую по совку, не хочу, чтобы все немедленно вернули назад, как было, но при виде здания Еперной школы Г. Вишневской, бесповоротно осквернившего Остоженку, я чуть не расплакалась, потом мысленно спела «Враги сожгли родную хату...» и долго не могла заставить себя появиться еще раз в этом районе.
Дочь подросла, и вот тут-то я поняла, что ей совершенно необходима инициация центром. Не находя в себе бытовой ностальгии, я долго искала в своем сознании клейма, выжженные малой Родиной. И я поняла, что это тот, крайне необходимый ребенку мостик, который свяжет его с пониманием искусства и культурного массива Европы, да и всего мира, пожалуй. Маленький человек, оказываясь в залах даром что изначально учебного ГМИИ им. Пушкина, попадает в совершенно фантасмагорический мир «географии всмятку»: античность и ренессанс, средневековье северное и византийское, Египет и Вавилон. Выучив наизусть этот мир древних игрушек, он созревает для того, чтобы во всей полноте впитать фрески Флоренции и Сан-Джиминьяно, картины Прадо, мозаики Константинополя (ну да, Стамбула, я знаю).
Вполне возможно, что наши дети будут уже совсем беспрепятственными гражданами мира и вопрос самоидентификации по пелевинскому Вовчику Малому, не будет стоять для них слишком остро. Но мне кажется, что без временного растворения в картинах и иконах Третьяковки, без погружения ладони в пруд рядом с безумноглазой Аленушкой, без желания подуть на кисею, обнимающую плечики какой-нибудь очередной младшей княжны Лопухиной они рано или поздно ощутят дыру в сердце посреди манхеттенской толпы. Даже если сын будет исследовать вулканы на Камчатке или бабочек на Суматре, учиться дизайну в Лондоне или поварскому делу в Париже, он должен помнить поход в Тимирязевский музей и зоопарк, Нескучный Сад и прогулки на речном трамвайчике от Киевского вокзала и до Каменного моста.
Ведь те, кто будет учиться и работать с ним рядом, возможно молодые люди со всего мира, тоже будут помнить свой центр. Окраины, муниципальное жилье города во всех странах примерно одинаковы, просто по факту своего назначения: переселить людей из бараков и прочих бидонвиллей в более или менее санитарные условия. Зато центр - всегда лакомый кусочек для культургурманов. Пока экоэргоглобализация не превратила весь мир в один цветущий сад.
Я совсем не сетую на трансформацию центра города, как живого, многообразного организма. Да, конечно, для моих детей центр будет уже совсем другим. Построенные приглашенными варягами опенспейсы вроде нового Политехнического музея или продукты отечественной мысли вроде Планетария сильно изменят лицо центра. Зоопарк выведут подальше, и по просторам Битцы будут бродить изысканный жираф и огнегривый лев. Так трансформироваться нормально и центру свойственно. Москва и была купеческим посадом, хаотично разраставшимся вокруг недоступного Кремля.
Но центр в принципе аутокреативен во все времена. Гуляя по переулочкам в районе Покровского бульвара, например, можно прочесть настоящую шифрованную в интеллектуальных граффити летопись города. В самых неожиданных местах иногда обнаруживаются картины, трафареты, плакаты, отягощенные труднорасшифруемым символизмом искусства ради искусства, высказывания ради высказывания; выплеск несдержанного творчества. И этот мятежно-беспорядочный дух центра с наползающими друг на друга архитектурными стилями, скверами, бульварами и прудами, монастырями и театрами тоже надо впитать всей кожей. Зачем? Затем, чтобы праздник был всегда с тобой.