Ядерное разоружение на языке символов

Оценить подписанный Дмитрием Медведевым договор об СНВ, не будучи военным специалистом, трудно. Многочисленные журналисты, которые в своем большинстве такими специалистами не являются, приходят к выводу, что значение его велико, но оно лежит чисто в символической плоскости. В вопросе символом чего новое соглашение является, начинаются расхождения. Зарубежные политики, в отличие от журналистов, часто повторяют, что это первый, пусть и маленький шаг к безъядерному миру.

Эксперты эту идею отвергают: будучи однажды созданным, ядерное оружие не исчезнет, поскольку сохранятся знания о том, как его воссоздать. Кроме того, мир без ядерного оружия будет гораздо более хрупким. Страх всеобщего уничтожения удерживает от начала большой войны, это общеизвестно. Идея, что другие страны последуют примеру США и России и сократят или откажутся от своих ядерных потенциалов рассматривается в экспертном сообществе в чисто негативном свете: не сократят и не откажутся.

Более того, непонятно, почему этот вопрос так активно обсуждается. Что здесь обсуждать?

Так что символичным остается только то, что к конференции по вопросам нераспространения и надежного хранения ядерного оружия в середине апреля, а так же к конференции по вопросам ДНЯО в мае Россия и Америка придут не с пустыми руками. Никто, дескать, не сможет упрекнуть две ведущие ядерные державы, в том, что они ничего они делают, а лишь требуют от других. Это называется, с паршивой овцы хоть шерсти клок.

С другой стороны символичность соглашения усматривают в первом шаге к перезагрузке отношений между Россией и Америкой. Тут для нас истина состоит в том, что Россия добилась в большой мере паритетного соглашения, где, как говорят российские официальные лица, в равной мере учтены интересы обеих великих держав, и разговор с Россией идет на равных. Все это нельзя принять на веру, пока не разрешится вопрос о ПРО.

У Америки остаются развязанными руки в создании предпочтительной для нее системы ПРО, а России останется лишь выйти из договора, который, как оказывается, ее интересы в данной сфере не защищает.

Остается только надеяться, что американская ПРО будет ограниченной, а Россия не будет пороть горячку. Вопрос ведь действительно трудный, прежде всего психологически. Генеральный секретарь НАТО Андерс Фог Расмуссен от души призывает Россию присоединиться к системе ПРО: «Я был бы очень рад, если бы Россия присоединилась к общему противоракетному щиту. Тогда бы "крыша безопасности" покрывала Россию, Европу и США, от Ванкувера до Владивостока. Если нам это удастся, мы получим действительно общую архитектуру безопасности, которая увенчает наши усилия по построению зоны, защищенной от угроз». В словах генсека НАТО очевидная отсылка к предложениям Дмитрия Медведева о структуре безопасности от Ванкувера до Владивостока. Американцы не возражают.

Но вопрос в том, что это психологически очень сложно сделать. Россия предлагает начать всю работу с начала на полностью паритетных основаниях: вместе провести анализ угроз, вместе разработать методы борьбы с ними, вместе руководить каждым элементом ПРО. Но каково американцам, которые проделали уже огромную часть работы, которые имеют уже готовые элементы ПРО в Калифорнии и на Аляске, которые, как умели, все просчитали? Неудивительно, что они приглашают Россию присоединится к уже готовой системе и не на равных правах.

По-хорошему, России, вероятно, следует принять сей печальный факт и вести торговлю за меру контроля над создающейся ПРО, не претендуя на 50 процентов. Это, как минимум обеспечит, что ПРО не будет направлена против нас. Но зато мы теряем паритет, достижением которого в нынешнем договоре по СНВ так гордимся и без которого нам, в свою очередь, психологически трудно прожить. Но который пусть без равноправной, но серьезной договоренности по ПРО все равно будет липовый.

И только в тот момент, когда такая договоренность будет достигнута, мы сможем сказать, что вот он первый шаг к улучшению отношений между нашими странами. А пока мы имеем чистой воды символ, без особого содержания. Впрочем, так ли это? Может быть содержание надо искать в чем-то другом, отчасти отвлекшись от текста документа?

***

Россия и Америка получили ценнейший опыт работать друг с другом. Ранее на подготовку подобных документов с их достоинствами и недостатками уходил десяток лет. Сейчас вполне добротный текст удалось составить практически с нуля и согласовать меньше, чем за год. Обе стороны работали на износ, президенты постоянно находились в контакте друг с другом. Какого бы не было значения документа, он научил нас сотрудничеству друг с другом, что является значительным общим приобретением, хотя никем и не рассматривается как символ.

И правильно. При Джордже Буше мы, если вычесть краткий период знакомства российского и американского лидеров и кратковременного их сближения после 11 сентября, мы говорили на языке символов, практически не прибегая к деловому языку, на котором говорят сотрудничающие стороны. В период работы над договором об СНВ мы, наоборот, отвыкли от языка символов.

Работа над соглашением протекала под завесой тайны, и публике сообщалось только то, что она не прекращается. Никаких символических жестов, никаких пафосных слов. Что резко отличало эту работу от самой процедуры подписания договора, которая произошла в Праге, как в символическом месте, где была впервые озвучена идея Барака Обамы о безъядерном мире. Обама не преминул об этом напомнить. Дмитрий Медведев в свою очередь напомнил, что переговорные команды работали чуть ли не по 24 часа в сутки, а сами президенты стали отличными специалистами в обсуждаемых проблемах, и что даже члены переговорных команд не верили, что им за столь короткий срок удастся создать такой насыщенный текст.

Совместная титаническая работа – вот что явилось первым шагом перезагрузки российско-американских отношений.

Текст действительно насыщенный, хотя многие эксперты говорят о том, что результат нынешнего СНВ минимален. Он глубоко проникает во всю сферу стратегических наступательных вооружений. Другое дело, что тема эта не самая важная. Своего рода это пережиток холодной войны, когда подобные сокращения имели первостепенный смысл. Сейчас трудно представить, с чего вдруг Россия и Америка захотят обменяться ядерными ударами. Есть только одно но. Эта идея может придти американцам в голову, если у них будет надежная и всеохватывающая ПРО. Именно поэтому мы полагаем, что первым реальным материальным шагом будет соглашения по ПРО. На церемонии в Праге такие переговоры были обещаны. А пока важен сам факт совместной скрупулезной и интенсивной работы пусть и не по самой важной теме.

***

Барак Обама обожает символы. Так символической является его ядерная доктрина, предполагающая, что Америка не будет применять ядерное оружие по отношению к стране, которая нападет на нее, применив оружие бактериологическое и химическое, если эта страна является преданной ДНЯО. Как будто можно представить себе страну, которая первая нападет на Америку. Смысл тут прозрачный – придерживайтесь требований ДНЯО.

Однако и нынешнее серьезное сотрудничество двух держав начиналось с чистой символики, вплоть до кнопки перезагрузки, которую по очереди нажали Клинтон и Лавров. За страсть к символам Обама уже получил Нобелевскую премию. И в подобном символизме нет ничего плохого. Лишь бы он не мешал работать и работать вместе.

© Содержание - Русский Журнал, 1997-2015. Наши координаты: info@russ.ru Тел./факс: +7 (495) 725-78-67