От редакции: Новый выпуск проекта «Черногорцы»: беседа Вячеслава Курицына с Варей Джукич, издателем и хозяйкой лучшего книжного магазина Монтенегро. Читайте также интервью с директором национальной библиотеки в Цетинье Еленой Дурович, с искусствоведом Петаром Чуковичем, певицей Александрой Войводич-Йовович и музыкальным продюсером Марко Павловичем.
Варя Джукич (1962, Загреб) – театральная и киноактриса, режиссер, писатель, организатор международного литературного фестиваля в Подгорице, издатель и продавец книг.
* * *
Книжара (книжный магазин) «Карвер» оборудована небольшим баром, столиками на улице и прекрасным пейзажем: вид на мост снизу, река. «Граждане Подгорицы спешат по своим делам» написать нельзя, ибо в Черногории никто не спешит, но есть такие, которые не спешат особо. Они пьют кофе и лениво перелистывают страницы книжек Квентина Тарантино и Славоя Жижека. Ассортимент «Карвера» не хуже, чем в «Фаланстере» или «Порядке слов». Это очень странно для Черногории, здесь почти нет современных культурных институций. Но покупателей в магазине заметно меньше, чем в упомянутых наших лавках. Мы привыкли в России, что гуманитарными хозяйствующими институциями владеют музыканты, писатели и кинокритики. Здесь дело еще серьезнее: хозяйка магазина Варя Джукич – по профессии актриса. Статная, напористая, властная, сразу берет разговор в свои руки.
Варя Джукич: Вы знает, почему меня зовут Варя?
Вячеслав Курицын: Нет.
В.Д.: Потому что мой отец был русофил, как многие черногорцы. Вы читали роман «Как закалялась сталь»?
В.К.: Давно. Кино точно видел…
В.Д.: Там есть Варя. Потом я играла Варвару Михайловну в «Дачниках» Максима Горького. Я очень много играла из русского репертуара. Сама написала радиопьесу о Цветаевой, ставила ее на радио Белграда и играла там. Цветаеву я считаю одним из самых больших поэтов, не только русских, но и мировых. Ее Данила Киш перевел на сербский, наш классик. Русский театр тоже довольно сильно повлиял на наш… В «Ревизоре» я играла – угадайте кого?
В.К.: Неужели Хлестакова?
В.Д.: Да!
В.К.: Я пошутил. Действительно Хлестакова?
В.Д.: Такая режиссерская концепция… Это здесь было, в Подгорице.
В.К.: В Национальном театре? Варя, а объясните, пожалуйста, такую вещь. Театров в Черногории очень мало. Три штуки? В этом Национальном, кроме спектаклей, и концерты симфонические проходят, и даже фильм документальный я видел в афише, и все равно зрелища – не ежедневно.
В.Д.: А какое у нас население, знаете?
В.К.: Знаю.
В.Д.: Шестьсот двадцать тысяч человек вся страна. Это как один город. Есть два национальных театра, есть городской театр в Подгорице, делают спектакли в Тивате. Есть два летних театральных фестиваля – в Которе и Будве. Не так уж мало.
В.К.: А на большее число театральных зрелищ – хватило бы публики?
В.Д.: Да, публика есть! Но с ней очень мало работы, мало подготовки, мало информации для нее. Мало образования. Кроме того, есть театры, у которых есть труппа, но нет своего здания. Нет, например, здания у детского театра. Эти проблемы надо решать комплексно. В бывшей Югославии была мощная культура, много переводилось пьес с разных языков и романов тоже, существовали большие издательские программы. Сейчас не всегда понятно, чем занято наше культурное начальство. Решаются какие-то материальные вопросы, но часто так, что государственная собственность становится чьей-то частной. Заняты новыми проблемами черногорского языка, но ведь это тот же самый язык, сербский, просто по-другому названный. При этом не решаются задачи культурных связей с соседними государствами, с другими странами мира. Естественным образом снижается уровень ожиданий публики, а потом и уровень искусства. У нас очень мало издательств, нет критики как таковой, о многих прекрасных авторах публика просто не знает.
В.К.: Можете назвать несколько фамилий писателей – их тех, что вам близки?
В.Д.: Радован Зогович, Мираш Мартинович, Павле Горанович, Владимир Асиневич - один из лучших авторов коротких историй, Зудвия Ходжич, Балша Бркович, Мирко Ковач, Йосип Млакич, я всех сразу не назову…
В.К.: А есть писатели, живущие на доходы от своего творчества? За счет тиражей?
В.Д.: Миленко Ергович живет на свое творчество, если говорить не о черногорцах, а о балканских писателях в принципе. Он из Сараево. Его романы и притчи много переводят на разные языки. Но он один такой. В Черногории мы с нетерпением ждем нового романа Огнена Спахича, это наша надежда, он получил много премий…
В.К.: Я сейчас редактирую книжку переводов черногорских авторов на русский. Как раз текст Спахича. «Гелиоцентрические проповеди доктора Максима Джанкича». Собственно, его перевели первым, и это первое произведение черногорца, которое я в своей жизни читаю. Довольно мрачно. Человек встречает на пляже собаку, ссорится с ней, вступает в контакт с ее хозяевами, у них заводятся сложные болезненные отношения, заканчивается все кровью… Это мне случайно попалось, или…
В.Д.: Это норма для нового поколения авторов (Огнен Спахич, 1977 г.р. – В.К.). Пишут под влиянием Буковского, Карвера... Особенно Карвера.
В.К.: Так называется ваш магазин…
В.Д.: Да. В честь писателя Карвера.
В.К.: А кто это?
В.Д.: Вы не знаете Раймонда Карвера? Вам должно быть стыдно! Это один из самых значительных американских писателей!
Рекламная пауза
На самом деле, Варя не сказала, что мне должно быть стыдно, но интонация была такая, что мне стало стыдно. Более того – на следующий день я приступил к редактуре переводов из Илии Джуровича (о нем еще пойдет речь в интервью): там скромная наборщица в малотиражной газете сталкивается с порнографическим рассказом вымышленного Уайльдинга, и ей объясняют, что Уайлдинг этот «лучший сочинитель коротких историй, после Карвера, конечно»… Стал выяснять, что за фрукт такой, писац Карвер («писац» - «писатель» по сербски), столь популярный в Черных Горах. Нашел о нем несколько строк в российской печати – автором этих строк оказался Бориса Кузьминского, в прошлом сотрудник «РЖ». Узнал, что в свежем (2014) фильме «Бёрдмэн» постановка пьесы Карвера «О чём мы говорим, когда говорим о любви» идёт фоном, на котором разворачивается драма героя . Посочувствовал Карверу, что тот много пил и немного прожил (1934-1984). Почитал несколько рассказов, что есть в интернете по-русски, штук пять из тех двадцати, что есть. Ситуации забавные (на улицу выставлена обстановка комнаты целиком, вплоть др раблтабщиъх бытовых приборов: кем, почему? Или в другом тексте – в ресторан приходит очень-очень толтсый челоек и очень-очен много ест…),но развязки , как это часто бывает в коротком жанре, отдают притчеобразностью, которую я не очень.
В.Д.: …Спахич, мне кажется, похож на Карвера. Последнее, что я у него читала, это текст о больнице с неизлечимо больными в Румынии. Неизлечимая кожная болезнь. Это как метафора…
В.К.: Грустная метафора.
В.Д.: Вообще грусть – преобладающее настроение в нашей литературе, не только этого поколения. Связано с трагической историей Черногории. Часто встречается образ человека, который противостоит враждебному миру. Мало сатиры, гротеска, что распространено в других регионах…
В.К.: Мало иронии?
В.Д.: Да. Мало иронии. Послушайте песни наших гусляров – они очень серьезные.
В.К.: У вас в магазине очень много книг, как бы это мягче сказать, постмодернистского дискурса, который считается весьма ироничным. Такой модный подбор европейского интеллектуала…
В.Д.: У нас самые разные книги! Вообще я считаю литературу основой других искусств. Она вырабатывает язык для всех артистов, рисуют ли они, поют ли, снимают ли фильмы. Сейчас общее пространство поддерживается низкими жанрами – у нас показывают хорватские сериалы, сербские сериалы, популярная музыка общая… Литература и театр – нет общего пространства. Почти нет критики. Газета и телевидение почти не уделяют внимания новинкам искусств. Для творческих людей наш магазин – важнейшая точка.
В.К.: Магазин роскошный. По подбору литературы чуть не лучше магазинов интеллектуальной книги в Москве, которые тоже хорошие… Как, кстати, вы подбираете книги?
В.Д.: У меня много консультантов по всей бывшей Югославии, культурных деятелей из разных сфер, я с ними советуюсь.
В.К.: Но я у вас второй раз, подолгу, и вижу, что публики довольно мало.
В.Д.: Конечно, наш магазин – достаточно укромное место. Не только потому, что находится под мостом, в стороне от центральных улиц. Главным образом потому, что ориентирован на специального читателя. Элиты всегда не очень много! Но у нас, конечно же, много своей публики, которая не только книги покупает, но и на наши мероприятия ходит, на лекции, на литературные вечера. На программу итальянского кино...
Мы берем на себя функции государства. Благодаря нашей книжаре люди могут узнать, что в Боснии и Герцеговине, в Сербии, в Хорватии есть хорошие писатели… Кроме того, я организую международный литературный фестиваль. Мероприятия проходят и в магазине, и в Национальном театре здесь, в Подгорице, и немножко в Цетинье. В июле следующий фестиваль – будут гости из Италии, из Турции, из Америки… И много Балкан. «Карвер» издает книжки авторов из разных балканских государств. Вот смотрите, совместная антология с албанцами, их перевели на наш язык, наших на албанский. Вот совместное издание с книжным магазином в Дубровнике – тоже два тома, черногорцы и хорваты… Своих переводим на английский, на французский.
В.К.: Но ведь это деятельность очень затратная? Прибыли не приносит, требует постоянных вложений.
В.Д.: Конечно. Я нахожу деньги на существование проекта в международных организациях, в Евросоюзе. На фестиваль часть денег я получаю от Министерства культуры Черногории. Мало, но все же. Деньги приходится искать в разных местах. «Вранац», винодельческая компания, мне помогала, премия короткой прозы имеет ее имя. В общем, я ищу деньги – и вкладываю их в будущее. Нам поставили границы, но люди искусства не хотят признавать границ. В девяностые годы я жила в Белграде. Это была не просто столица Югославии, это был европейский культурный центр. Я помню, как это было, и хочу, чтобы сохранялось единое культурное пространство, в котором бы работали высокие критерии. Пока здесь нет рынка искусства...
В.К.: А он будет, этот рынок?
В.Д.: Пока нет. Уровень образования невысок. У библиотек нет денег на закупку новых книг, но они не используют в полной мере и то, что у них есть, плохо работают с читателями… Много непрофессиональных менеджеров… Я могу долго критиковать, это не очень интересно…
В.К.: Расскажите о посетителях магазина. Есть любимые покупатели, или какие-то необычные?
В.Д.: У нас есть один очень бедный посетитель, который никогда не покупает книги, но ходит к нам все десять лет – сидит и читает. А один парнишка ходил к нам еще подростком и, как он недавно признался, воровал книги, а теперь сам стал писателем. Илия Джурович.
В.К.: Он есть в книжке, которую я редактирую.
В.Д.: Замечательно! Недавно он стал лауреатом премии короткой прозы, которую я упоминала.
В.К.: Ваша книга тоже продается в магазине «Карвер». Скажем о ней несколько слов?
В.Д.: Записки разных лет о взаимоотношениях режиссера с пьесами, есть заметки о спектаклях, есть заметки о драматургии Ионеско, написанные от лица героини Ионеско… И пьеса, основанная на стихах Марины Цветаевой и ее дневнике. Действие происходит в 1919-м году, это был очень голодный год, меня интересовала эта психологическая ситуация: она потеряла ребенка, есть нечего, а она все равно сочиняет стихи.
В.К.: То есть вы себя пытались представить себя в этой ситуации, в 19-м году? Во время голода?
В.Д.: Конечно. Я же актриса.
Варя Джукич в спектакле Национального театра в Подгорице «Кто боится Вирджинии Вульф» (2011).