Уходя, громко хлопнуть дверью

Дмитрий Медведев озвучил свое последнее послание Федеральному собранию. Больше он ничего капитального (за исключением поздравления к Новому году) озвучивать не будет. Поскольку необратимо уходит с поста президента уже в марте.

Сейчас же конец декабря. И до дембеля Медведеву, таким образом, остается три месяца за вычетом больших зимних каникул. Однако, если верить посланию, на них, собственно, и падает вся тяжесть его финальной модернизации, как китайский чайный гриб, вызревшая наконец где-то в тайных лабораториях ИНСОРа. Не случайно Медведев вспоминает древнекитайского мудреца Лао-Цзы: «Давайте запасемся терпением, в управлении нужно быть последовательным, в делах нужно исходить из возможностей, а в действиях нужно учитывать время…»

Последовательность же эта такова. На ближайшие три месяца падает не модернизация, а спецоперация «Возвращение Путина в Кремль», которая грозит съесть все технические и эмоциональные ресурсы общества и власти. А возможности таковы, что если чего и постарался добиться президент, так это вызвать у нас острое чувства утраты и сожаления. «Какого человека мы потеряли!» «Как многого он для нас хотел». Отчего и сам запинался, а, читая свой текст, похоже, готов был даже пустить слезу.

По форме его речь – второе издание статьи «Россия, вперед!». По стилю – предвыборная программа некоего идеального демократического кандидата на фантастических несуществующих выборах будущего. По исторической аналогии – «Завещание Медведева», таинственно исчезнувшее потом в секретариате товарища Путина. По скрытому смыслу – направленный взрыв против пожара общественного недовольства.

Давайте запасемся терпением и напомним, данное послание попадает аккурат в промежуток между 10 и 24 декабря, когда в одном случае Москва уже фактически отказала политической системе, построенной тандемом, в доверии, в другом, - собирается это сделать повторно и еще более масштабно. Но Медведев – не прост, ставит это себе как бы в заслугу: типа разбудили-таки мы общество своими фальсификациями! «То, что общество меняется, а граждане всё активнее высказывают свою позицию и предъявляют законные требования к власти, – это хороший признак, это признак взросления нашей демократии…»

Однако в данном случае нам важнее другое. Законный отказ в доверии, как это ни печально, пока что сопряжен с весьма скудным набором инициатив снизу. Ну, поставить трибуны. Ну, спеть песни. Ну, поесть кучей малой пирожков. Ну, между делом потребовать вернуть выборы губернаторов, жестко попросить упростить порядок регистрации партий и кандидатов в президенты, принципиально наказать обеспечить оппозиции доступ к электронным СМИ. Ведь все сознают же при этом, что на все это, как говорит Лао-Цзы, требуется уйма времени, уволить Чурова и объявить новоизбранную Думу нелегитимной вряд ли удастся. Другороссы вот попытались, так их повязали.

Ну, а если бы и удалось… В смысле не пропустить депутатов в Думу. Если бы стотысячный митинг, например, провели не на проспекте Сахарова, а напротив прежнего Госплана? Если бы, как в 91-ом, нашли бы какой-нибудь памятник скинуть? За неимением Дзержинского, ну, хотя бы церетелиевских медведей на Манеже… То и тогда было бы не очень понятно, кто и в какой форме начнет проводить в жизнь намеченные улицей изменения.

Со своей стороны, Медведев любит такой оборот: «У нас никогда такого не было. Никогда». Имея в виду, что все появилось при нем, - и рост гражданского самосознания, и интернет, и дети стали рождаться пачками, и цифровое телевидение он изобрел. Так вот, он и стоящие за его спиной Путин с Сурковым, действительно отчетливо понимают, что У НАС НИКОГДА ТАКОГО НЕ БЫЛО, чтобы власть шла на опережение настроениям масс. И, тем более, успевала с реформой.

Не удалось успеть Николаю II – с его манифестом и карманными думами. Не удалось Столыпину – с его эмведешным капитализмом. Не удалось Ленину – с его НЭПом и попыткой ограничить власть вождей (тридцатилетний политический сыск потом он явно не планировал). Не удалось Горбачеву – с его проектно плавным транзитом в социализм с человеческим лицом. Не удавалось всем остальным в промежутках, кто ставил задачи помельче – подольше удержаться на троне. Но, учитывая этот негативный опыт русской политической истории, сегодняшний Кремль резко бежит впереди паровоза.

Если начинали они с того, что «выборов губернаторов в ближайшие сто лет не будет», так вот вам теперь, и четыре года не прошло, а мы уже согласны – выбирайте! Претензии были к партийному представительству в парламенте? – вот вам региональное представительство, кушайте! Не устраивал порог прохождения партий в Думу – нет проблем, уменьшим! Не нравился порядок регистраций новых партий? – вот вам смешная цифра, соберите 500 чел. и вперед! Общественного телевидения захотели? – будет вам и общественное телевидение.

Тут даже и такие запредельно странные новации появились, которых и я не совсем понимаю. «Наконец, сократить количество подписей избирателей, необходимых для участия в выборах Президента России, до 300 тысяч, а для кандидатов от непарламентских партий - до 100 тысяч». То есть непарламентским партиям выдвигать президента будет даже еще легче, чем парламентским? Лихо! Все кричим «ура!».

Но у всего это есть один ма-а-ленький, малюсенький, но существенный недостаток. Медведев-то уходит, а принимать придется фактически… преступной группировке – по выражению В.Семаго. Только что совершившей под видом выборов государственный переворот! И что-то не очень вяжется, что с целью демократизации. На что же тогда рассчитывается, если это не просто громкий хлопок дверью непонятого модернизатора?

Может, он рассчитывает, что «преступная группировка» настолько лояльна и настолько управляема, что утвердит даже собственное повешение, - типа с веревкой приходить или без, если прикажет Кремль? Или все же он рассчитывает на длинный политический цикл потом, в котором утонут и все недовольства, и все оппозиционеры? Явлинскому станет под семьдесят, а Немцов превратится в дядю с брюшком?

Хотелось бы сказать, что «понятно», но непонятно.

Однако я думаю, что смысл всего происходящего в том, что мы по-прежнему не творцы истории, а ее заложники. И если опять искать аналогию, то вот же она классическая – Французская революция. Она ведь тоже не происходила мгновенно, как кажется, если читаешь о ней энциклопедическую статью. На самом деле, и она катилась долгие нудные четыре года, перемежаясь депрессиями, воодушевлениями масс и торможением политического класса, пока озверевшая от долгого ожидания парижская улица не заставила наконец свой «революционный Конвент» пойти на необратимые решения.

Тогда они не были приятны, но надеюсь, что сейчас у нас все же будет не так драматично. Авось и проскочим.

© Содержание - Русский Журнал, 1997-2015. Наши координаты: info@russ.ru Тел./факс: +7 (495) 725-78-67