Проблема энергетической безопасности - одна из немногих тем, которые в последнее время постоянно входят в повестку дня. Фактически мир разделился на две части - на продавцов и потребителей энергоресурсов, которые отстаивают свои собственные интересы. И если покупатели уже давно стараются координировать свои действия, как это делают страны Евросоюза, то продавцы только сейчас начинают разрабатывать стратегии объединения усилий, с тем чтобы из энергетических придатков США и Старой Европы превратиться в полновесных игроков на мировой арене. Так, в самом конце января иранский духовный лидер аятолла Али Хоменеи предложил Москве оформить газовые отношения, создав некую организацию, которая станет аналогом ОПЕК. По его мнению, подобные меры позволят странам более эффективно договариваться об условиях и направлениях поставок, а также значительно увеличат потенциал влияния двух стран на мировые политические процессы.
На первый взгляд это заманчивое предложение. Ведь в последние пару лет Кремль действительно стремится вернуть утраченные позиции в мировой политике именно за счет своих энергетических возможностей. Иран же обладатель огромных запасов газа (около 27 трлн. куб. м. газа), и Европа мечтает добраться до них, чтобы избавиться от "российской угрозы". Но враждебный режим Иранской Республики не позволяет им на полную катушку разворачивать свои проекты в регионе. "Газпром" же активно продвигает строительство газопровода Иран - Пакистан - Индия: в начале лета представители монополии заявляли о том, что "Газпром" хотел бы не только оказать помощь в строительстве этого газопровода, но и принять участие в реализации иранского газа. А, следовательно, газ, на который так рассчитывает Европа, "Газпром" может увести на Восток, что усилит зависимость ЕС от российских поставок. Если же Иран и Россия объединят свои усилия, то борьба за влияние на Европу будет почти выиграна.
На пользу в этом случае пойдет, например, и вхождение в ГазОПЕК Алжира, с которым Кремль уже наладил довольно серьезные контакты в газовой сфере. Стоит напомнить, что в августе прошлого года Европа пришла в ужас, узнав о том, что "Газпром" и алжирская государственная нефтегазовая корпорация "Sonatrach" подписали меморандум о взаимопонимании. В нем говорится о плотном взаимодействии в нефтегазовой сфере, в частности в области добычи, транспортировки, развития газотранспортных систем и реализации природного газа и нефти в Алжире, России и третьих странах. Уже в январе этого года власти двух стран перешли от деклараций к делу и "Газпром" предложил алжирской стороне восемь объектов в добычном сегменте, из которых алжирская компания отобрала для себя четыре в обмен на доступ к газовым залежам Центральной Африки. Хотя алжирские власти пока называют идею газового ОПЕК преждевременной, но если сотрудничество "Газпрома" и "Sonatrach" дойдет до обмена долями в месторождениях, то вместе страны будут обеспечивать примерно 40% потребностей ЕС в газе. "Газпром" и "Sonatrach" могут скоординировать свои действия как в области ценовой политики, не вступая в конкуренцию, так и в области требования доступа к конечным европейским потребителям. И страны Европы практически лишатся возможности маневрировать при заключении контрактов на поставки газа.
Получается, что у идеи создания ГазОПЕК есть много положительных сторон. Однако, присмотревшись более детально, можно найти и серьезные минусы. Прежде всего, это антизападная политика властей Ирана. Хотя Европа более толерантно смотрит на контакты с Тегераном, этот аспект, несомненно, будет накладывать свой отпечаток на отношения России с мировым сообществом. Как бы то ни было, Европа - главный торговый партнер России, и создание альянса с Тегераном даст дополнительные козыри силам, которые постоянно обвиняют Москву в попытке монополизировать европейский рынок энергоресурсов и таким образом навязывать Старому Свету свои правила игры. Недаром в Давосе российские официальные лица во главе с первым вице-премьером Дмитрием Медведевым уверяли европейский истеблишмент в том, что Россия ни в коем случае не собирается использовать свой статус энергетической державы в корыстных целях (что, правда, вызвало здоровую долю скепсиса, особенно в контексте ограничений поставок нефти через Белоруссию из-за "маленькой победоносной войны", разыгравшейся в начале года).
В отличие от Европы, США отреагируют на создание подобного альянса более жестко. Не стоит забывать, что Америка всеми силами пытается, во-первых, исключить Россию из системы транзита энергоресурсов, финансируя ряд проектов строительства мощностей в обход территории нашей страны (тот же нефтепровод Баку - Тбилиси - Джейхан), во-вторых - вообще вытеснить Россию из Каспийского региона, где у Вашингтона тогда останется только один противник - Иран. В этой связи США могут пойти на крайние меры (вплоть до вооруженной акции против Тегерана), чтобы помешать созданию российско-иранского альянса.
Да и самой России, если присмотреться, институционализация энергетических отношений с Ираном ни к чему. Недаром власти Алжира весьма скептично отнеслись к подобной идее. Иран - игрок нестабильный, с восточным менталитетом, предполагающим известную долю хитрости и изворотливости. Достаточно посмотреть на отношения с Туркменистаном при покойном ныне Сапармурате Ниязове, чтобы понять, что Тегеран постарается использовать заключенные соглашения исключительно в свою пользу. И в немалой степени это будет связано с его ядерной программой.
В итоге Россия окажется "замазана" в ядерных играх Тегерана, поссорится с США и Европой, взамен получив довольно ненадежные обещания согласовывать политику газопоставок. Здесь есть над чем подумать, и очень хотелось бы, чтобы на сей раз, для разнообразия, решения в этой сфере принимались в той структуре, которая должна этим заниматься, то есть в Министерстве иностранных дел РФ, а не в различных окологосударственных корпорациях, преследующих, по большому счету, свои собственные интересы.