У всех весенний авитаминоз плюс обострение протекают по-разному. Я вот, килограммами ем помидоры, и в моем мозгу опять образовалась идея. А не наблюдаем ли мы в наши десятые годы зарождение такого нового феномена, как социальное юродство? Кто они – новые «Николки» и «Василии Блаженные»? Если уж так много интересных и умных людей называют девушек из Pussy Riot юродивыми, то в чем их подвиг?
Исторический юродивый прежде всего «похаб»: он ходит голым, сам ругается на чем свет стоит, и сносит ругань и побои. Он может начать молиться кабаку, потом объясняя, что взывает к помощи ангелов, стоящих у стен кабака и стыдящихся в него войти. Так парадоксальным образом, бормоча о чем-то своем, совершая безумные поступки, юродивый лучше всего понимает, что происходит в современности.
Первым (первым ли? Ну да ладно.) стал этой осенью Иван Охлобыстин со своей «Доктриной 77» и идеей баллотироваться в президенты. Наделав много шуму, медийный повод сдулся, оказавшись рекламным трюком нового тарифа сотового оператора. Толпа, готовая то ли закидать Ивана камнями, то ли внести в Кремль на руках, то ли и то и другое одновременно, поворчала про бесстыдные пиар-технологии и разошлась. Прозреть суть явления своим добрым сердцем и ясным умом с моей точки зрения удалось только Ирине Дуденковой. И вроде как исчерпав себя, – ведь кроме запрета в служение по поводу возврата к актерской деятельности, Охлобыстин не был замешан в каком-либо скандальном действе, – тема наполнилась для меня новым смыслом в эти дни, когда разноцветье девичьей панк-клумбы уже не символ дурашливого протеста, а знамя раскола и раздрая.
С одной стороны — современный социальный юродивый гораздо более защищенная фигура, чем юродивый Христа ради. Он не носит вериг, не ходит босым по снегу, его не дразнят дети, он не бездомен, не сидит на паперти и не просит копеечку. То есть, социальному юродивому нет нужды входить в особое духовное состояние, природа которого научному изучению не подвластна, да и для официальной церкви сомнительна.
Однако кое-что из арсенала юродивых Христа ради перешло им по наследству. Это дар символического ясновидения, дар странный и сложный для толкования. В сентябре ведь еще никто не подозревал, что вполне реальным, а не шутовским кандидатом в президенты станет довольно молодой человек, никогда ранее политикой не занимавшийся. У него будет не очень четкая, но индивидуальная и обоснованная программа действий. Он будет обаятельно-угловатым, но при этом очень «свежо» смотреться на фоне говорящих голов из телевизора, как дурной сон преследующих нас уже много лет. Еще в сентябре Михаил Прохоров не был надеждой большой части прогрессивной интеллигенции на обновление и президентство с человеческим лицом. Охлобыстин подготовил «матрицу» для восприятия обществом этого кандидата, потому что сторонники «президентства» о. Иоанна говорили как раз о необходимости появления на нашем политическом горизонте свежего, молодого, нестандартного героя.
Но не только появление Прохорова как претендента на симпатии общества предсказал Охлобыстин. Свою «Доктрину» он изложил довольно странным способом: стоя в одиночку на вершине белой пирамиды посреди стадиона. Не триумф, скорее даже провал текста, напоминающего сырой сценарий ролевой игры. Но не «матрица» ли это стадионного «путинга», главное лицо которого так и не смогло завести публику и явно проиграло трибунному Навальному в природном драйве? Не указание ли это на тщету желания раздуть из себя «гиганта мысли», когда ты стоишь, совсем маленький и беззащитный, на дне огромной чаши стадиона, а на тебя смотрят тысячи равнодушных глаз?
Не знаю, думали ли девушки из Pussy Riot, идя на свои панк-молебствования, что рискуют свободой до такой степени. Ведь в отличие от Ксении Петербуржской, принявшей имя и одежду покойного мужа, что было невероятным скандалом для ее времени, акционистки, примерив на себя безличный образ, чувствовали много большую защищенность. От аудитории с камушком в руке их отделяло огромное пространство Интернета, по которому разошелся заботливо смонтированный ролик. Наверное, их просто вдохновил общий дух социального юродства, витавший над Болотной, Сахарова, Белым кольцом и т.д. Ведь даже человек-танк заключил себя в конце концов в келью-клеть, надев добровольные вериги. Пока сложно сказать, на что нам указывают девушки, нежный фрик-образ которых так непохож на мрачный панк-стиль.
Напомню только один эпизод из величайшего романа ХХ века. Когда Иосиф Прекрасный, возлюбленный сын и таинник видений, избрал проводить дни и ночи в молитве, ожидая гласа свыше, и лелея в себе сердце, готовое к встрече со Всевышним, отец его Иаков, боровшийся некогда с Ангелом, испугался, что сын уподобится тем безумцам, которые криками наполняют пустыню, тем служителям опасных культов, что не смыкают очей, исступленно повторяя невнятные имена, всем, кто подвергает себя опасности, изнемогая от желания увидеть прежде незримое. Иначе говоря, сердце Иакова испугалось, что Иосиф станет неприкаянным юродивым, а не почтенным отцом семейства. Но вся дальнейшая история Иосифа – рассказ о том, как главный герой напоминал отцу о его отцовских обязанностях, а братьям – о братстве.