Три недели назад ресурс "Штаты-2008" сообщил, что перевел, хотя довольно кратко, на русский язык и разместил на своем сайте новенькую статью Роберта Кейгана. Призвал "начать дискуссию относительно готовности России выдержать обещанную неоконсерваторами новую мировую войну". Три недели я относительно внимательно следил за дискуссией. Ждал, когда же она, собственно говоря, начнется. Когда выстроится диалог, аргументированное противостояние позиций. Вдумчивый двусторонний спор. Представлял, как было бы здорово, если хотя бы сотая часть локализованной в России дискуссии была бы переведена "назад" на английский язык и размещена на американском внутриполитическом портале (ресурсе), проходимость через который являлась бы соизмеримой с аналогичным показателем "РЖ". Видимо, ждал и надеялся я зря. Просто не хотел себе признавать этого. Но признать пришлось.
Удивительно, что российский читатель знает Р.Кейгана. Для него имеется свой ярлычок. Он оттэгитирован как известный, скандальный, неоконсервативный и склонный к провокациям. Российский читатель готов всячески ему оппонировать. При этом разворачивает такие полотна-знамена борьбы, что дух захватывает и становится страшно интересно или просто страшно: "Cвежие идеи борца "за международный мир" попахивают Нюрнбергом; редакция "Штатов-2008" предлагает общественности всего мира начать международную кампанию по осуждению, в том числе уголовному, тех политиков и экспертов, которые упорно толкают человечество к четвертой мировой войне".
Россия ведь неспроста интегрируется в глобализрующийся мир. Российский читатель, получается, уже воспринимает себя частичкой "общественности всего мира". Он даже полюбил повторять, что в последнее время мы сильно окрепли, "поднялись с колен", а это, мол, кейганам не нравится, потому что они нас такими боятся и вообще не желают нам добра. Голос этой частички в заокеанской Америке, однако, не слышен. А если и слышен, то предсказуемо не понят. Так как речевые акты случаются исключительно на русском, а для Кейгана и Ко он как китайский. Ну или почти как китайский. Поэтому неудивительно, что Р.Кейган не знает российского читателя. Не знает его искренних чаяний, кажущихся справедливыми оценок и самых-самых гневных слов.
Роберт Кейган хорошо знает американского читателя. Прислушивается к нему. Анализирует то, что принимается или не принимается аудиторией. Политклассом. Политистеблишментом. Политнаблюдателями. И, конечно, американскими политиками. Неоконсерватизм - блюдо из внутриполитического меню. Едим-то дома! Хотя иногда и ходим в этнические - русские или китайские - заведения.
При этом как в некоторых отменных ресторанах не принято указывать цену в напечатанных или нарисованных "перечнях блюд, закусок и напитков", так и цена за "суверенитет по-американски", подаваемый в гламурно-пафосных кафе и барах, не является предметом спора. Избалованному эстету, для которого политгастрономия - приятнейшее хобби, не грозит обыденность и скука при чтении опусов Р.Кейгана. Ведь, рассматривая дискурс десуверенизации как совокупность текстов, создаваемых для коммуникации в сфере политической деятельности, направленной на уточнение пределов суверенного во внутренней и внешней политике американского государства, всегда есть возможность выбирать. Не задумываясь о цене. Похоже, что нынешняя президентская кампания в Штатах склоняет "суверенитет по-американски" к дискурсивности. К поиску вкусовых предпочтений, оттенков и полутонов. К многовариантному поисковому моделированию.
Первая модель характеризуется как ситуация смены дискурсивной стратегии и может быть представлена на примерах замещения дискурсивных ориентиров и принципов формирования американской внешней политики. Второй подход исходит из положения об органичности дискурсивного форматирования анализируемого концепта в направлении от "прилагательные суверенитета" к "суверенитет как прилагательное". Третья модель, определяемая как дискурсивный конфликт, может исследоваться на примерах острых и неоднозначных ситуаций, возникающих в процессе десуверенизации, и сопутствующих этому внутриполитических дебатах.
Изучение последовательной смены дискурсивной стратегии позволяет в хроноцентрическом аспекте выделить и зафиксировать очевидное замещение дискурсивных ориентиров. На первых этапах протекающей президентской кампании эти ориентиры были предопределены отношением основных кандидатов к проблеме вывода американских войск из Ирака. Дифференциация внутри политического, аналитического и медийного сообществ США проходила по границам "традиционного" размежевания школ и течений теории международных отношений и "линиям разлома" двухпартийной политической системы. Реалисты и среди демократов, и в лагере республиканцев исходили и исходят из того, что на поведение государств оказывает влияние баланс сил между странами, а не качество внутренних политрежимов. Либералы же полагают, что тип режима непосредственно влияет на поведение на мировой арене и ценностное, сущностное формулирование внешней политики, особенно при определении правил "вхождения" в двух- и многосторонние коалиции. Именно с позиций наложения перекрестного "расхождения позиций" и следует анализировать такие аспекты межгосударственного партнерства США, как антитеррористическая кампания, расширение инфраструктуры НАТО на восток и изменение функциональных задач военно-политического блока, например по участию вооруженных сил в обеспечении энергетической безопасности стран - участниц Североатлантического альянса.
Со временем концепт "суверенитет" стал проблематизироваться в пространстве отношений к миграционным реформам. Самым спорным элементом реформирования является легализация примерно 12 миллионов нелегальных мигрантов, находящихся в США. Большинство американцев видят в этом очередную амнистию нелегалов на манер "преобразований" 1986 года. Тогда разом было амнистировано 2,8 миллиона чужаков. В результате менее через чем двадцать лет число нелегалов увеличилось в четыре раза. Кроме того, критики считают амнистию нелегалов несправедливой по отношению к миллионам иностранцев, которые не переходили и не переползали тайком американскую границу, а честно подали заявления в визовые отделы американских дипмиссий и годами ждут своей очереди.
Многие обозреватели обоснованно считают, что дешевая рабочая сила нелегалов искусственно понижает уровень заработной платы в стране. Аналогичными соображениями руководствуются профсоюзы США, некоторые из которых, на самом деле, представляют собой очень влиятельных акторов на уровне штатов, где и проходят предварительные выборы. Интересен момент, фиксирующий то, что многие республиканцы не жалуют реформы, опасаясь, что, получив заветное гражданство, большинство бывших нелегалов, львиную долю которых составляют латиноамериканцы, будут голосовать за демократов.
Третья смена дискурсивной стратегии происходит в настоящее время. В условиях, когда обсуждается система потенциальных угроз американскому лидерству. Теоретически значимым при этом остается вопрос о собственно возможности лидерства в глобализации. Если глобализация понимается как формирование и развитие систем, находящихся за пределами контроля отдельных государств, насколько релевантным выступает положение о наличии государства - лидера глобализации? С другой стороны, если глобализация в ее либеральной трактовке подтверждает тезис об универсалистских претензиях Соединенных Штатов на мировое превосходство, насколько объективным является формулирование внешнеполитической повестки дня в категориях сугубо национальных интересов? Эти теоретические положения выражаются в противоречиях исключительно практического характера и связаны с американским феноменом продвижения демократии. Защищает ли демократия от терроризма? Если да, то каким образом? Только через понижение градуса внутриполитических конфликтов и напряжений? Или также через снижение насилия между демократическими и все еще демократизирующимися государствами? Именно об этом и размышляет Роберт Кейган.
Смена дискурсивной стратегии предопределила форматирование концепта суверенитета. В отличие от привнесения "традиционных" классификационных ограничений, разбивающих некую общность на группы и классы, в той или иной степени контрастно противопоставляемые друг другу, рассматриваемое форматирование непредставимо в категориях "центра". Дихотомическая пара "суверенитет - несуверенитет" подразумевает, что любое "положение", не совпадающее с традиционным, классическим, абсолютным, реальным, исключительным, полным, полноценным, веберовским, вестфальским, оказывается несуверенитетом. Среднего/центрального положения с его собственными политическими "правыми" и "левыми", "либеральными" и "консервативными" не существует.
Ослабление или удержание суверенитета оказывается в дискурсивном поле уже после начала "отхода" от веберовского понимания суверенитета и от вестфальской государственно-центристской модели международных отношений. Дополнительно наблюдается ситуация, при которой на стадии проявления "эрозии" суверенитета, т.е. движения в направлении "мира без суверенитета", концепт "обрастает" прилагательными. Одним из них стало прилагательное "иракский", т.е. фактически никакой. Одновременно с этим в "мире без границ" суверенитет сам оказывается прилагательным. В качестве своеобразного маркера этого процесса выступает противопоставление "суверенных государств", которые, как правило, однако, нарушают права своих граждан, "международному сообществу".
Дискурсивное форматирование неотделимо от ситуации дискурсивного конфликта. Именно в этом ключе представляется целесообразным рассматривать "упражнения" Роберта Кейгана. Неоконсервативному крылу Республиканской партии, к которому он принадлежит, необходимо если не выстраивать взаимодействие, то хотя бы контактировать со сторонниками политреалистичного подхода. Самый простой, но весьма эффективный именно в ходе протекающей предвыборной кампании способ сделать это - тщательно выговаривать и выписывать слово "суверенитет".
Кандидату в президенты от республиканцев Джону Маккейну приходится маневрировать и балансировать. Он, стараясь, как правило, напрямую не упоминать администрацию Дж.Буша-младшего, критикует стратегию, "основанную на поддержке ближневосточных автократов". Кейган подыгрывает Маккейну. Он умело "пополняет" список автократов: "Идея истинного стратегического сотрудничества между США и Россией или США и Китаем в войне против террора почти похожа на фантастику. Для России война с террором - это война в Чечне. Для Китая - это проблема уйгурского населения провинции Хиньянг. Но когда дело касается Ирана, Сирии и "Хезболлы", Россия и Китай предпочитают видеть не террористов, а полезных партнеров в борьбе великих держав".
Соединенные Штаты в свое время вполне реалистично, не по-неоконовски поддерживали иранского шаха, египетских диктаторов, саудовских принцев и даже Саддама Хусейна, но все это привело к тому, что, по мнению Маккейна, "в мусульманский мир просочился элемент фундаментализма". А теперь регион, атакующую позицию которого поручено артикулировать Ирану, угрожает растущей нестабильностью. А вот макрорегион патологической нестабильности включает уже суверенные Россию и Китай.
Маккейн убежден, что США "больше не могут обманываться, полагая, что опора на эти изжившие себя автократические режимы - лучшая ставка". Он в той или иной степени пытается заигрывать и с неоконсерваторами, и с реалистами. Неоконы по-прежнему сильны. Реалисты по-прежнему важны. И если неоконы утверждают, что Маккейн "слишком либерален", то, чтобы добиться высокого уровня универсальности внутри партии, 72-летний сенатор "вынужден" произносить слова о том, что Америка, "как нация свободных людей", должна использовать все свои силы, чтобы привести, прежде всего, народы Ближнего Востока к свободе. При этом он преднамеренно "путает" полюса идеократических вероисповеданий: "Это не идеализм. Это истинный реализм. Только опираясь на демократические страны, мы можем и должны построить долгосрочный мир".
В таком свете обсуждаемая статья Р.Кейгана продолжает риторику исключительно внутриполитических дебатов в стане республиканцев. Статья представляется очень ситуационной и даже во многом конъюнктурной. Кейган делает шаг навстречу реалистам, так как этого требует нынешнее состояние политической системы. Он даже готов сказать, что "концу истории" наступает конец. Лишь бы "суверенитет по-американски" дискутировался и обсуждался. Прежде всего, в самой партии. Ну а если при этом что-то "докатилось" до России или Китая, то пускай. Пользы от этого нет. Но и большого вреда тоже.