Научная карта России пополнилась новым книжным центром: Митрополия Русской Православной старообрядческой Церкви объявила о создании читального зала библиотеки редких книг и рукописей. 25 сентября в Рогожском поселке состоялась встреча представителей научного сообщества и Митрополии РПСЦ, посвященная этому событию. В ней приняли участие известные исследователи древнерусской истории, литературы и старообрядческой культуры - Елена Агеева (МГУ), Виктор Боченков, Валерий Волков (Библиотечно-архивный отдел Митрополии), Ирина Поздеева (МГУ), Наталья Понырко (Пушкинский дом), историк, член Союза журналистов Дмитрий Урушев, Елена Юхименко (Государственный исторический музей) и другие. Собранию предшествовал молебен на открытие Читального зала, совершенный Высокопреосвященнейшим Корнилием, старообрядческим митрополитом Московским и всея Руси.
В этом году это уже не первая подобная встреча: в апреле в Костроме прошла Всероссийская научная конференция «А мне глаголати неленостно», посвященная 330-летию мученической кончины протопопа Аввакума, где было представлено более полусотни докладов, отражающих проблематику современной рефлексии старообрядческого наследия и древнерусской культуры в целом.
За последние 150 лет отношение к старообрядчеству в России претерпело существенные изменения. От неприятия и эмоциональной брезгливости до внимательного и бережного интереса эволюционировало и внимание научного сообщества. Сейчас уже очевидно, что заслуга сохранения культурной и гуманитарной традиции – письменной и устной - во многом принадлежит старообрядческой среде. Также становится ясно и то, что многие современные социальные, культурные, экономические и геополитические процессы в российском обществе своими корнями уходят в середину XVII века [4, с. 3], когда в российском обществе, только-только преодолевшем последствия Смуты, произошел новый тектонический сдвиг, именуемый Расколом Русской Православной Церкви.
Книжное собрание на Рогожском начинает свою историю практически с самого основания старообрядческого кладбища в 1771 году и строительства трех храмов – св. Николы (1776), Покрова в 1792 и Рождества Христова в 1804 [10, с. 14]. В первой половине XIX века библиотека формировалась преимущественно из книг религиозных, исходя из задач сохранения и распространения древнего благочестия: преобладали богослужебные книги, святоотеческая и агиографическая литература, памятники церковного права [10, с. 96].
По мере того, как правительственное давление ослабевало, а гражданские права старообрядцев восстанавливались, появлялись и новые возможности для расширения влияния общины Рогожского кладбища как духовного центра. Благодаря пожертвованиям и целенаправленным покупкам, книжный фонд библиотеки в конце XIX века был существенно расширен. Изменился и спектр собираемой литературы: появились сочинения полемической и литературной направленности. Сам книжный фонд за эти годы вырос почти в два раза, что позволило ему превратиться в крупнейшее старообрядческое собрание [10, c.97], отвечающее вызовам того времени – растущему интересу к истории России, изменению роли старообрядчества в социально-экономической жизни страны.
В эти же годы было проведено первое описание библиотеки. Диакон Иоанн Васильевич Власов (впоследствии священник), библиотекарь Рогожского, составил опись, включившую в себя 448 рукописей, 664 книги церковной печати, 20 печатных книг на греческом языке и 564 книги гражданской печати. Всего библиотека в конце XIX века насчитывала порядка 1700 единиц рукописных и старопечатных книг [10, с. 98-99]. Среди источников пополнения исследователи отмечают не только жертвования, но и вклады на помин души. Так, Евангелие учительное 1460 г. было пожертвовано «на память Ивана Ивановича Шебаева» в 1903 году [10, с.100].
После Октябрьской революции новая власть конфисковала значительное количество собранных памятников. В 1924 году национализированные собрания были перевезены в Румянцевский музей, а в настоящее время составляют фонды 246 и 247 в Отделе рукописей РГБ, а также фонд 1475 в Российском государственном архиве древних актов [1, с. 3]. Тем не менее, многое из той, дореволюционной библиотеки на территории Рогожского поселка удалось сохранить до наших дней. Что-то не вывезли по недосмотру, что-то удалось спрятать в ризнице [1, c.4]. В условиях советских гонений на религию и церковные организации, ни о каком восстановлении полноценного и официального книжного центра и речи быть не могло. Но и в этих условиях библиотека стараниями духовенства и прихожан продолжала пополняться [1, с. 5].
В настоящее время Библиотека рукописей и редких книг насчитывает почти 6 тысяч единиц хранения. Это и богослужебные издания дониконовского периода, экземпляры книг старообрядческой печати XVIII-XX вв [1, c.19]. Особое место в собрании рогожской библиотеки занимают древние рукописи, большинство их которых уникальны и представляют высочайшую научную и художественную ценность. По словам священника Александра Панкратова (г. Великий Новгород), руководителя Библиотечно-архивного отдела Митрополии, значительную часть из них только предстоит ввести в научный оборот.
Собирание печатных книг и книжных древностей вообще характерно для различных направлений старообрядчества. Опубликованный в середине XIX века каталог «Библиотики» (1829) старообрядческой литературы из собрания Павла Онуфриевича Любопытного, принадлежавшего к беспоповцам поморского согласия, содержит список из порядка 650 книг, принадлежавших перу 43 старообрядческих писателей-полемистов, преимущественно беспоповцев. В предисловии издания 1861 года отмечается широкий тематический диапазон Каталога – произведения полемические, исторические, а также «разные правила, постановления, службы, письма, воззвания, церковные слова, поучения и т.п.». Если для тех лет эти книги не заслуживали, по словам автора предисловия, «никакого внимания по ничтожности своего содержания и отсутствию литературной формы» [3, с.13], то для современного исследования такие произведения представляют, конечно, значительный интерес.
Еще Виссарион Белинский, говоря о труде отечественного исторического романиста, горько отмечал, что «мы так отделены или, лучше сказать, оторваны эпохою Петра Великого от быта наших праотцов, что … произведению … непременно должно предшествовать глубокое изучение этого быта» [2, с. 92-93].
Понимание того, насколько важно беспристрастное, деидеологизированное изучение такого феномена русской общественной жизни, как «раскол, именуемый старообрядчеством», в российском обществе начало формироваться уже к середине XIX века, а к концу столетия стало и совсем очевидным. «Период социальных опытов над безгласными массами проходит, - писал в 1881 году «народник» Иосиф Каблиц (псевдоним – И. Юзов). Как и Афанасий Щапов, известный русский историк-федералист XIX века, Каблиц вполне объективно считал, что «раскол» - явление не только религиозное, но в полной мере социально-политическое и культурное. «Раскол, объявивши себя защитником старых порядков, стоял не за старые, а за лучшие порядки» [9, с. 22]. По мнению публициста, в старообрядчестве проявились в полной мере «умственные и нравственные особенности нашего народа» [9, с. 5], и в этой связи изучение «раскола» необходимо для всякого «общественного деятеля, который хотел бы идти не ощупью и не наугад в своих действиях и предприятиях» (там же).
Щапов в ряде своих работ убедительно доказывал, что «раскол» - это особое социальное движение русского народа, направленное на сохранение культурной идентичности, выражающее духовный протест против перестройки народной жизни по чуждым образцам, не только не имевшим никаких духовных оснований, созвучных русскому человеку, но и не отвечавшего стремлениям и думам в области общественного устройства. Дело не в том, что насаждаемая западноевропейская культура была антагонична по своей сути русскому народному духу, но как раз в том, что именно насаждалась, отвергая традиции русского общества, его культуру, объявляя ее «темной», «дремучей» и «невежественной»: «эти просвещенные учители не хотели понять коренных народных начал и требований духа национальнаго, муштровали народ по своей методе, считая его Иванушкой-дурачком" [8, с. 471]. Не западноевропейский либерализм сам по себе чужд России, но отвержение собственных гражданских начал, зачастую представлявших из себя значительно более либеральные и демократически совершенные институты, чем искусственно противопоставляемый русской жизни образ тлетворного «Запада».
Даже известный исследователь старообрядчества Николай Субботин, не скрывавший своей реакционности по отношению к древнеправославной вере, признавал, что «так называемые старообрядцы суть коренные, исконные русские люди, исконные члены русского народа и государства», предупреждая о негативных последствиях планировавшегося в конце XIX века включения старообрядчества в юрисдикцию закона об иноверцах и их священнослужителях [6, с. 7-8].
Современное изучение старообрядчества – это не только изучение древнерусских книг и полемических сочинений в качестве памятников истории и литературы, - это еще и изучение богатейшего социального опыта, различных практик, считает историк Владимир Богданов [11], которые, несмотря на все официальное противодействие, позволили сформировать в том числе и «русское экономическое чудо» рубежа XIX и XX веков.
С книгами старообрядческой библиотеки в свое время работали старообрядческие археографы Е.И. Усов, И.В. Власов, П.И Власов, известные светские ученые - археограф и библиофил В.Г. Дружинин (1859-1937), историк и искусствовед Н.П. Лихачев (1862-1936) [1, c. 3].
Выступая на открытии библиотеки, Елена Михайловна Юхименко отметила высокий научный потенциал работы по изучению книжного собрания старообрядческой Митрополии. «Подвигом и чудом» назвала известная исследовательница древнерусской литературы Наталья Владимировна Понырко всю совокупность усилий организаторов – помимо библиотеки открылась и выставка, посвященная истории старообрядчества – «Москва старообрядческая и Отечественная война 1812 года».
Значительную часть трудов по организации доступного читального зала несут на себе сотрудники Митрополии, среди которых известный историк-археограф Валерий Волков.
Преемственность научного труда отметил руководитель библиотеки, священник Александр Панкратов, говоря о возможности «открыть новые источники для научной работы» как для современных ученых, так и для их учеников. Научный руководитель «Саши Панкратова» Владимир Фотиевич Козлов, ныне - зав. кафедрой региональной истории и краеведения Историко-Архивного Института РГГУ, обратил внимание на недавнюю столетнюю годовщину начала деятельности Комиссии по охранению древностей и редкостей храмов общины Рогожского кладбища (1911-1917), в планах и мечтах которой была и организация читального зала, подобного вновь открытому. «Большой и благой вестью» для всех исследователей – историков, литературоведов, искусствоведов – назвал Владимир Фотиевич сам факт организации доступной научной библиотеки на Рогожском.
Для будущих читателей Митрополия подготовила специальную брошюру, содержащую информацию не только о правилах работы в читальном зале, но и очерк истории старообрядческого книгохранилища.
Библиотека будет действовать для посещения во вторник, среду и четверг с 11 до 19 часов. Запись осуществляется по запросу научного или учебного учреждения.
Список литературы:
1. Архив и библиотека редких книг и рукописей: История. Краткий обзор фондов. Правила. Справочная информация. / Архивно-библиотечный отдел Митрополии Московской и всея Руси РПСЦ; Сост. Авт. Текстов В.В. Боченков, В.В. Волков; Фотографии В.В. Боченкова, В.В. Волкова, свящ. Алексея Лопатина. – Москва; Ржев : Маргарит, 2012. – 48 с. : илл.
2. Белинский В.Г. Полное собрание сочинений. т. I—ХIII. М., Изд-во АН СССР, 1953—1959.
3. Любопытный П.О. Каталог или библиотика старообрядческой церкви, собранный тщанием Павла Любопытного. - Москва: Типография Грачева, 1861. – 160 с.
4. Рассадин Н.М. Приветствие ректора костромского государственного университета им. Некрасова профессора Рассадина Н.М. // «А мне глаголати неленостно...»: Раскол и старообрядчество в современной рефлексии : сб. науч. тр. / сост. и науч. ред. И. А. Едошина. – Кострома : КГУ им. Н. А. Некрасова, 2012. – 308 с.
5. Рыбаков А.С. Духовная библиотека при Московской старообрядческой общине Рогожского кладбища. - М., 1911.
6. Субботин Н.И. О сущности и значении раскола в России. – Санкт-Петербург : Синодальная типография, 1892. – 47 с.
7. Щапов А.П. Земство и раскол. Выпуск первый. – С.-Петербург: Типография товарищества «Общественная польза», 1862. – 161 с.
8. Щапов А.П. Русский раскол старообрядчества. – Казань: Иван Дубровин, 1859. - 550 с.
9. Юзов И. Русские диссиденты. Староверы и духовные христиане. – С.-Петербург: Типография А.М. Котомнина: 1881. – 180 с.
10. Юхименко Е.М. Старообрядческий центр за Рогожской заставою. – М.: Языки славянской культуры, 2005. – 240 с.
11. Богданов В. "Изучая древнерусскую книгу" (интервью) // "Гефтер.Ру’’ - http://gefter.ru/archive/4461