На многоликом русском фольклоре отложился гигантский пласт народного опыта, не так ли? Упрощенные, превращенные в банальность законы многовековой жизнедеятельности "хомо русикуса" из века в век, из уст в уста передаются предками потомкам, передаются в виде пословиц да поговорок. И потомки, перенимая опыт предков, повторяют эти пословицы, громко декламируют поговорки, часто не задумываясь над их нестареющим смыслом, над их неоспоримой актуальностью - неоспоримой во все времена.
Есть хорошая пословица: "Если долго мучиться, то что-нибудь получится". Мучилась Россия долго - спору нет. Я бы даже сказал - непростительно долго Земля русская рвалась через преграды к своему теперешнему состоянию, к демократической государственности, с которой суждено было ей войти в XXI век. Мучились мы при слабых князьях, мучились при грозных царях, мучились при жалких временщиках, мучились при железных генсеках - все эти крайности, казалось бы, остались на страницах учебников истории, и выбрали мы наконец самый подходящий для нас вариант государственного устройства. Центризм без крайностей. Без преступного левачества, без оголтелой "демшизы". Отмучились, получилось... Демократия! Власть народа, наша власть! Большинство решает, меньшинство соглашается и ждет защиты своих прав. Слава богу, у нас не монархия больше и не партийно-бюрократическая "диктатура пролетариата". У нас теперь, если верить ельцинской Конституции, федеративная республика смешанного типа. Более того, у нас теперь каждый гражданин раз в четыре года может взять бюллетень, нарисовать на нем закорючку в положенном месте, выбросить получившийся документ в урну и таким образом в прямом смысле приложить руку к решению отрезка собственной судьбы длиной еще в четыре года. Посещая или не посещая выборы, он берет ответственность за свое будущее и будущее своей страны. Тем самым при всем несовершенстве избирательной системы рядовой гражданин влияет-таки на то, что происходит "где-то там, наверху". Казалось бы, чем не повод для радости? Отмучились? Получилось?
Да вот нерадостно нам как-то, кошки на душе скребут. Отмучиться-то отмучились, получиться-то получилось, но только где оно, наше вечно желанное "светлое будущее"? Требуем "светлого будущего"! Долой "мрачное настоящее"! Все сделали, умных людей послушали, тиранов прогнали, внешне у нас многое стало "как у них Европе" или "как у них на Западе", но только "человеки" по-прежнему хотят кушать, "человеки" по-прежнему страдают от безработицы, "человеки" по-прежнему ощущают на собственной шкуре разгул криминала, и только 30 процентов "человеков" удовлетворены толщиной своих кошельков. Результат один: задаем извечные вопросы литературных классиков. Кто виноват? Виноваты во многом мы сами. Что делать? Надо что-то менять. Опять же в нас самих.
Серьезные мужички в дорогих костюмах, чьи лица стали нам родными благодаря изобретению телевидения, постоянно повторяют как молитву что-то сложное и заковыристое про построение правого государства, неотъемлемой частью которого является гражданское общество. И многие рядовые обыватели восклицают: "Правовое государство - это зачем? Гражданское общество - это как?!" Потому что терминами-то неродными мужички в дорогих костюмах разбрасываются щедро, а пояснить удосуживаются далеко не всегда... Поясним за них: правовое государство - это такое государство, где закон играет решающую роль, где люди все перед законом и судом независимым равны и где признаются, гарантируются наши с вами права в компании со свободами. Гражданское общество - существующее в условиях правового государства сообщество людей, которое в достаточной мере самоуправляемо, ответственно за свое будущее и способно четко сформулировать более или менее собственную, а не навязанную волю. Вот она - цель! Красивая цель. Особенно когда она на бумаге. Чего же мы, граждане, никак не сольемся в единое гражданское общество? На бумаге же сказано - сливайтесь! Царь так решил. Только подобным образом и могло быть на Руси, где люди, да, становились свободными, но лишь с позволения Его Императорского Величества. Приведем примеры. 1861 год. Один росчерк пера Александра Николаевича Романова - и миллионы крестьян частично получают то, о чем мечтали столетиями. Официальную отмену крепостного права. 1905 год. Один росчерк пера Николая Александровича Романова - и из многообразия уличной политической борьбы возникает официальный парламентаризм.
Вот и теперь нас сверху просят стать гражданами западноевропейского образца. Князь не просил, царь не просил, император не просил, генсек не просил, а президент просит. Умоляет. Голову на рельсы положить обещает. Так в чем же дело-то? Почему не шли навстречу тому "всенародно избранному" и не идем на встречу этому? Может, потому что "царей-князей-генсеков" мы боялись, а "президентишек" как-то не особо страшимся? Царь-деспот Петр Великий приказывал нам: "Строить Питер!" И строили. Потому что нельзя не выполнить волю помазанника Божьего. Супротив Бога не попрешь. А если помазанник еще и нрава крутого... Генсек-деспот Иосиф Сталин приказывал нам: "Строить Магадан!" И строили. Потому что нельзя не выполнить волю, пусть и не помазанника Божьего, но наследника Маркса и Ленина. А если наследник еще "стереть в лагерную пыль" может... Их боялись. А этих - нет. Те нам приказывали. А эти - просят. Поэтому нынешнюю криминальную столицу и небезызвестный порт в бухте Нагаева мы все-таки построили, а мифическое строение гражданского общества осилить не можем. Но здесь, я думаю, дело не столько в закономерном и неизбежном исчезновении Страха (следствие эволюционного процесса), сколько в отсутствии законченного понимания того, чего от нас хотят, и того, чего хотим мы сами.
На первом кирпиче высокого здания российского гражданского общества можно написать словосочетание "гражданская позиция". Именно ее нам надо окончательно заиметь, поборов предварительно собственную аполитичность. Причем речь здесь не только о молодежи, которая восьмьюдесятью процентами себя любимой плюет на всякую политику, а соответственно и на будущее России. Речь также и о старших поколениях. Желательна мгновенная политизированность большинства социальных слоев и всех возрастных групп.
Но это в идеале. Только идеальное видение будущего может дать нам изображение россиян, возжелавших вдруг быть гражданским обществом под влиянием такого стимула, как серьезные претензии к прошлому своих предков и к настоящему самих себя. Чтобы могли засвидетельствовать летописцы наших дней: "И через пятнадцать лет долгого и трудного пути обрели люди то, за чем шли, и то, за что боролись".
Желательно, конечно, не напороться на то, за что боролись. В 90-е годы многие всерьез решили, будто напоролись на демократию. Будто это она пронзила их советское тело и посреди развалин империи пригвоздила к мишени, расстреливать которую со всей беспощадностью принялась совокупность беспредела "новой России". В действительности же напоролись на не слишком удачное олицетворение греческого слова "демократия": напоролись на тех персонажей, многим из которых народ дружно сказал "нет" во время последних парламентских выборов. Может быть, изгнание из Думы "Яблока" с СПС и есть одно из первых свидетельств зарождения подлинного гражданского общества? Российского гражданского общества, способного решать свою судьбу самостоятельно.
И если это не до конца родившееся общество топтали, убивали, насиловали, если над ним издевались и глумились, если его спаивали и у него отнимали последние остатки культуры на протяжении всех 90-х годов, то почему бы ему, обществу, не наказать тех, кто творил все эти злодеяния? Не через кровь, не через революции и бунты, а мирно и законно - через выборы. Отвергнутые ушли, но не сдались. Возжелали вернуться, стали неровно дышать в сторону "оранжевых" сценариев. Но если продолжить считать результаты парламентских выборов 2003 года одним из первых деяний молодого гражданского общества, то нужно, оперевшись на логику, констатировать: возможная реализация "оранжевого" варианта, предполагающего навязывание изгнанными самих себя всей России, будет не только антизаконной и антилегитимной, она, помимо этого, еще и окончательно поставит крест на российской демократии, наступит на лицо воле российского гражданского общества. Если оно, общество, "доформировавшись" наконец, не изменит свою волю... Но здесь вряд ли, конечно. Потому что, если гражданское общество чего решит, тут хоть тресни, а подчиняться надо. Ведь это мнение. Собственное. Не навязанное.
Наше гражданское общество, оно живет, вопреки некоторым суждениям, не только в городах центральной полосы России, не только в двух столицах. Да, Россия славится катастрофически неравномерным распределением ресурсов. Практически 80 процентов всех благ, всех денег, всего интеллектуального потенциала сосредоточено в Москве. Чего нельзя сказать ни о США, ни об с Испании с Италией, ни об Австрии. Мы проигрываем Западу по уровню распределения ресурсов, имея супернаполненный центр и пустые пространства, окружающие его со всех сторон. Но тем не менее граждане есть и на Урале, и в Сибири, и на Дальнем Востоке. Какие предпочтения у жителей тех мест - хорошо известно.
Недавно мне приходилось общаться с людом из деревень Татищевского района Саратовской области. Живописные места, очень русские места. Деревни Идолга, Сокур, Мизино-Лапшиновка, Сторожовка... Больные бабушки, мрачные дедушки, утопившие свою жизнь в водке молодые люди и дети их без будущего - последних совсем немного. С ними я и беседовал на политические темы. Сколько же боли в этих людях накопилось, сколько горечи и обид. Но и они ходят на выборы, как ни странно. И голосуют за Путина в компании с "Единой Россией". Потому что раньше им жилось совсем невыносимо, а сейчас они чувствуют хотя бы минимальные изменения к лучшему. Они, жители окраин и глубинок, жители сокуров и сторожовок, знаменок и каменок, - они тоже часть общества, их тоже нельзя выбрасывать за борт. Люди имеют память - в этом все дело. Не в патернализме, не в "тоталитарном сознании", а в отсутствии народного склероза. Никто не забыл 90-е годы, никто не забыл. Поэтому говорить на подобные темы сейчас интереснее не с правыми деятелями, а с левыми. Что я и сделал:
Илья Пономарев, лидер Молодежного левого фронта: Я не поклонник термина "гражданское общество". Он запутывает, помогает строить буржуазную демократию, а не истинное народовластие.
- Так есть оно у нас, это экзотическое "гражданское общество"? Формируется потихоньку?
И.П.: Гражданское общество есть всегда, если рассматривать его в широком смысле. Потому что в любом государстве есть какие-то неправительственные общественные организации и структуры, которые чем-то занимаются. Такова природа человека - ему всегда хочется что-то делать. И не все делают "что-то", кооперируясь с государством. Но у нас подобные структуры не имеют достаточного влияния, не могут менять курс, диктуемый сверху. Влиять они могут на что-то, а степень влияния остается очень незначительной. В западных странах это влияние намного больше. Я предпочитаю рассматривать термин "гражданское общество" с институциональной точки зрения.
Что до формирования - нет этого постоянного процесса. Больше похоже на расформирование.
- То есть?
И.П.: Поясню. Я считаю, что гражданское общество - атрибут пусть и буржуазной, но развитой демократии. Мы не движемся к ней - мы стремимся от нее уйти. А куда мы движемся? Есть два пункта конечного назначения: либо мы придем к реальной диктатуре фашистского толка (которой сейчас, конечно же, нет), либо получим плоды социалистической революции. И там и там - перспектив мало. Мы очень любим крайности и не уважаем срединные пути. Центризм в России только кажется олицетворением слова "стабильность". На практике он как раз делает положение очень нестабильным...
Интересная позиция. Подход институциональный, попытка понять реальное положение вещей через сравнение желанной атрибутики с имеющейся атрибутикой, тем не менее не сильно меняют картину. Пусть нет еще по-настоящему масштабного уровня гражданской активности, пусть нет еще полноценной работы многих общественных институтов, которым положено функционировать. Зато происходит становление понятного мнения. Позиции гражданской становление. Не последует ли за ней и объективно востребованная самоорганизация, и расширение влияния определенных институтов, и все остальное? А почему бы нет? Общество почти проснулось и почти определилось. Более того - оно, пройдя через крайности, судя по всему, начинает уважать срединные пути. Давно пора.
Верны ли эти предположения? Посмотрим. Но если верны, то за будущее гражданского общества, идущего под руку с правовым государством, можно быть в достаточной степени спокойным.