Новые формы истерии

Побежал в кассу оплачивать книгу Доналда Бартелми "Белоснежка", едва открыл, едва наткнулся на авторскую анкету: "1. Нравится ли вам дочитанная до этого места повесть? Да ( ) Нет ( )... 3. Поняли ли вы, дочитав до этого места, что Пол - символический принц? 4. Что Джейн - символическая мачеха?.. 7. Считаете ли вы, что порождение новых форм истерии является для современного художника выполнимой задачей?" При ближайшем рассмотрении натолкнулся еще и на такую формулу: "Старайся быть человеком, о котором ничего не известно". Даже странно, до чего весь этот конструктивизм 40-летней давности оказался близок моему сердцу!

Вспомнил историю с так и не прочитанной "Белоснежкой" по окончании фильма "Сотовый". А зачем? Рядовой американский экшн, ничего особенного. Однако неувязки мучили несварением и обещали нечто большее. Стоило воскресить непосредственные впечатления, как фильм во всем признался.

Сначала появляется женщина с малолетним сыном. Это Ким Бейсингер. Она школьная училка: строгий костюм, очки, морщинки. Я пока не знаю об этом фильме ничего. Привыкаю к нему, скучаю. Вот какие мысли посещают меня в первые две минуты: "...когда это нам обещали техногенные катастрофы, в 2003-м или 2004-м? ...а не преувеличен ли износ основных фондов?" Какое там преувеличен, уже два дня у меня дома отключают воду: авария.

Тем временем Ким Бейсингер провожает сына в школу, воркует: ладная фигура, сдержанная улыбка, морщинки... " Износ обнаруживает себя там, где ожидаешь этого меньше всего. Положим, в FM-диапазоне: все чаще срываются музыкальные номера, это одни и те же песни с компакт-дисков 8-10-летней давности. Если я правильно понимаю, "заедает" потому, что диски запилены, зацарапаны, захватаны пальцами, их срок эксплуатации вышел. Выходит, постиндустриальный продукт менее долговечен, нежели индустриальный? Водопровод все-таки починили, а менять диски и музыку в целом не спешат, дают в эфир откровенный брак, с каждым днем все чаще. Кто же после этого оперативнее и ответственнее: руганые-переруганые афони или хваленые бойцы фронта высоких технологий, хозяева эфира?"

Спокойно, ты же в кино. Кстати, идет ли Ким Бейсингер роль училки? Вполне: рассудительные речи, очки, морщинки. Содержание речей вспомню потом, дома, когда фильм наконец проговорится о главном. Вот диалог Бейсингер с мальчиком, который я поначалу квалифицировал как сентиментальные сопли, как дизайн: "Мама, когда я доберусь до старших классов, ты будешь моей учительницей?" - "Наверное". - "Но ведь это ужасно!" - "Наоборот, тогда никто не помешает мне целовать тебя, едва захочется!" Будь я диктатором, я бы обязал наш печально известный Союз кинематографистов выучить этот фильм наизусть. Чтобы напыщенные, безосновательно довольные собой "мастера экрана" получили наглядное представление о художественной норме.

Сразу после ключевого стартового эпизода Ким Бейсингер похищают из ее собственного дома. Свирепые мужики в коже убивают домработницу и прячут недоумевающую училку на каком-то пыльном чердаке. Здесь есть работающий телефон, значит остается надежда. Не тут-то было: один из гангстеров возвращается и плющит телефонный аппарат кувалдой. Внимание, первый намек на некий подпольный дискурс! Почему он плющит телефон при ней, только сейчас? Почему именно такой страшной кувалдой, которая несоразмерна со скромной задачей - пресечь связь беспомощной героини с внешним миром?

Оставшись в одиночестве, сообразительная женщина ловко замыкает проводки разбитого аппарата и - о чудо - дотягивается до случайного молодого человека. 20-летний парень был на пляже, где мирился со сверстницей-подружкой. Чтобы заслужить прощение, теперь отправляется выполнять дурацкое подружкино поручение. В этот самый момент, что важно, с его сотовым телефоном соединяется плененная училка, Бейсингер. Действие развивается в бешеном темпе. Непрерывная связь с юношей - ее единственный шанс. Она умоляет спасти ее сына, спасти ее внезапно объявившегося мужа, из-за которого, оказывается, и началась заварушка. "Как я его узна ю?" - "Ему за сорок, но он в отличной форме..."

Парень носится по городу, похищает одну машину за другой, но опаздывает и к сыну, и к мужу. Поначалу мы объясняем его рвение законами жанра. Скоро этот довод покажется недостаточным: моторика юноши за гранью разумного. Наконец вспоминаем, что основная претензия подружки-сексапилки заключалась в том, что парень легкомыслен. Итак, ему хватило необязательности для того, чтобы восстановить против себя любимую девушку, а теперь он рискует головой ради невидимой незнакомки! Авторы допускают один легкий дискурсивный сдвиг за другим. Например, они ни с того ни с сего сообщают нам, что на зареванной жертве - красивые чулки в сеточку. Чей это заинтересованный взгляд? Чей внезапный голос? Кто, черт возьми, говорит?!

В тот же вечер, по телевизору впервые посмотрел "Окончательный анализ", где Бейсингер сыграла очень подходящую ей роль женщины с проблемным прошлым. Она средняя актриса, скорее натурщица. Ей не хватает внутренней пластики, но в определенных случаях, когда нужно изобразить интроверта с предельно закрытым внутренним миром, натурщики вроде Бейсингер гораздо уместнее реактивных импровизаторов. "Старайся быть человеком, о котором ничего не известно" - эта формула Бартелми будто бы ее девиз.

Поняли ли вы, дочитав до этого места, что замечательно тонкий фильм "Сотовый" - это внутренний монолог героини Бейсингер, учительницы биологии, вступившей в кризисный возраст, в пору увядания? Ее вопль, ее мольба и фантазия. Вот почему уже на первых секундах авторы предъявляют морщинки как проблему (а ведь могли бы загримировать). Вот зачем смыслообразующий пролог. Подтекст разговора с сыном очевиден: стремление увядающей женщины продлить молодость. Теперь все становится на места. Фоновый, не проявивший обязательной жанровой ловкости муж, из-за которого вдобавок заварилась каша, - косвенное свидетельство семейного неблагополучия, закамуфлированная женская претензия. А потерявшийся из виду сын-школьник - доказательство того, что именно парень с сотовым, спаситель, стал возрастной проекцией ребенка. Вот именно, симпатичный 20-летний герой - образ ее мечты, ее надежды. Ее обреченная любовь. Показательно финальное прощание Бейсингер и спасителя. Она, обнимая и осторожно целуя: "Что я могу для тебя сделать?" Он, смеясь: "Никогда больше мне не звони!" У меня нет слов. Полный восторг.

Демонстративно разбитый кувалдой телефон - ужас по поводу невозможности коммуникации, ужас одиночества. Внезапно возникшие в кадре ажурные чулки - желание нравиться несмотря на возраст. Парень, в одну секунду позабывший поручение ровесницы и посвятивший всего себя голосу из телефонной трубки, - ревность к будущим подружкам и любовницам сына, фантазм-реванш. Я регулярно пишу о том, что некритически перенесенный на экран психологизм литературного толка должен быть вытеснен иной, органичной для кино повествовательной техникой. Например, художественно реализуя концепт "мать", наша культура предъявляет бесполый, фригидный, полумертвый манекен, на который неловко смотреть и которому никогда не веришь. Чаще это не злой умысел, а технологическая беспомощность. Отчетная картина - пример трепетного, целомудренного и одновременно честного зрения. Не экшн, а изящная психологическая драма.

Лучшие представители западного кино давно, со времен хичкоковского "Подозрения", используют подобную модель, своего рода непрямую речь протагониста. Если избыточная активность центрального персонажа постепенно выходит за рамки здравого смысла, можно не сомневаться, что персонаж этот - лишь фантазм находящегося рядом невротика, внешне пассивного, зато склонного к бурной внутренней жизни. Только невнимательный человек может посчитать детективом упомянутое "Подозрение". На самом же деле это фильм о "трудностях брака".

Удостоенная за свою роль "Оскара" Джоан Фонтейн виртуозно играет женщину, которую разрывает на части влечение к двум главным персонажам ее жизни: Отцу и Мужу. Строгому и ответственному Отцу, чей образ навеки отпечатался в подобном иконе парадном портрете, противостоит Муж, Джонни, легкомысленный игрок в исполнении Кэри Гранта. Используя непрямую речь героини, выдавая Мужа за протагониста, Хичкок умудряется проникнуть в тайники женской души. Ему удается показать, как сочетаются в женщине необузданное чувственное влечение к Мужу со страхом перед справедливым Отцом. Супруг то и дело представляется ей монстром, чудовищем, маньяком, растратчиком и убийцей. "Ты победил, старина!" - обращаясь к портрету Отца, усмехается в такие минуты непонятный Джонни.

Новая картина Киры Муратовой "Настройщик", в сущности, воспроизводит ту же модель. Заемную и бессмысленную в нашем контексте жанровую фабулу реализуют неактеры, талантливые натурщики Георгий Делиев и Рената Литвинова. Они активны, они срывают банк и будто бы побеждают. Но подлинной героиней истории и автором этого почти трехчасового внутреннего монолога является стареющая, теряющая социальный вес и поклонников гранд-дама в блистательном исполнении Аллы Демидовой.

Лавируя между водевилем, социальным гротеском и психологической драмой, Демидова подчиняет всех прочих своей внутренней задаче. Они - герои ее внутреннего мира, фигуранты ее невроза. Делиев играет настройщика по профессии, но подлинным Настройщиком истории выступает Демидова. Ее капризная, ее меланхолическая интонация - собирает сюжет и разнородных героев в единый хор. Это она, постаревшая, но не сдавшаяся, заказывает на уровне фабулы собственное поражение. Ибо, как говорил психиатр Ричарда Гира из "Окончательного анализа", спасение в том, чтобы превратить глубинный невроз в повседневную неудовлетворенность.

© Содержание - Русский Журнал, 1997-2015. Наши координаты: info@russ.ru Тел./факс: +7 (495) 725-78-67