Когда распался СССР, интернета еще не было. Более того, не было и такой устоявшейся уже привычки - устраивать публичные дискуссии на интернет-форумах. Впрочем, дискуссии эти и сегодня в большинстве своем совершенно бестолковые, так что любой здравомыслящий человек держится от них подальше. Но зато такая форма общения в максимальной степени воплощает в себе принципы гласности. И дает уникальную возможность ознакомиться со стилями, аргументами и умонастроениями представителей самых разных политических сил нашей необъятной родины.
Перед нынешними выборами в Белоруссии благодаря интернету каждый желающий смог совершить своеобразное путешествие в прошлое. И лично спросить непуганых сторонников демократических реформ, что же они хотят для своей страны и ее народа. Спросить с учетом пережитого опыта реформ 90-х годов и нарастающей волны социального регресса, прокатившейся практически по всему пространству бывшего Советского Союза.
Ни для кого не секрет, что в глазах многих Белоруссия Лукашенко выглядит сегодня островом экономической стабильности и спокойствия. И если это действительно так, то основная проблема заключается в том, чтобы понять, каковы действительные цели непримиримых белорусских оппозиционеров. Ведь недавний опыт победоносного шествия "демократической революции" по Украине уже показал: такая революция улучшает жизнь лишь тех, кто ее заказывал.
Ближайшее рассмотрение вопроса и опыт непосредственных дебатов с представителями белорусских демократов показывает, что ответить на вопрос о целях своей непримиримой революционной борьбы они толком не могут. Основные соображения здесь сводятся к тому, что Лукашенко лично глубоко несимпатичен типичному белорусскому оппозиционеру и в стране нарушается демократия. Что именно понимается под демократией, здесь не уточняется, но зато всем ясно, что цели оправдывают средства - нужно вернуть эту самую демократию любой ценой.
Ясно, что понятие демократии уже давно стало разменной монетой в различных языковых играх политиков, так что значение этого термина становится все более расплывчатым. Учитывая баланс сил в современном мире, можно достаточно уверенно говорить о том, что демократия обычно - это лишь то, что выгодно в текущий момент времени США и их ближайшим союзникам. Соответственно, когда оппозиционеры утверждают, что Беларусь сегодня - это единственная страна в Европе, где "действует тоталитарный режим", это можно понимать так: сегодня это единственная страна в Европе, которая не соответствует представлениям американского правительства о том, как должна быть устроена эта часть планеты.
Либеральные идеалы оппозиции поэтому достаточно легко диагностируются как обыкновенное желание заработать деньги за выполнение определенных поручений "сверху". Никакого другого реального содержания в программе оппозиционных кандидатов просто нельзя обнаружить. И в отличие от 1991 года вряд ли найдутся желающие поверить в то, что Беларусь может по мановению либеральной волшебной палочки превратиться в новую Голландию. Соответственно перед нынешними выборами оппозиция практически не имеет никакого иного символического капитала помимо личной неприязни части населения страны к Лукашенко. Отсюда ясно, что для того, чтобы максимально использовать этот эффект борьбы с "тоталитаризмом", оппозиции нужно как можно убедительнее и нагляднее страдать от него. Именно поэтому фактически вся предвыборная тактика оппозиционеров сводится сегодня к серии провокаций против власти. Чем скандальнее и громче будут такие провокации, тем лучше будет видно оппозицию в лучах славы зловещего КГБ Лукашенко.
Если говорить более абстрактно, перед нами классическая оппозиция социализма и либерализма. Здесь либерализм, говорящий от имени универсальных общечеловеческих ценностей и прав человека, предлагает всем согласиться с существующим устройством мира и признать своеобразное право первой ночи Запада. При этом если либеральные ценности реализуются по отношению к странам третьего мира (куда так или иначе в этой системе ценностей следует отнести и Беларусь), то это означает возможность проведения самой варварской социально-экономической политики.
Для Белоруссии такая политика будет означать уничтожение всего того, что было создано за годы советской власти и преумножено при "диктаторе" Лукашенко. В противовес этому консервативный социализм нынешней власти направлен на последовательное удерживание и развитие уровня жизни населения республики, сохранение базовых социальных гарантий. Для России здесь особенно показательной может быть та историческая преемственность, которую власть Лукашенко сохраняет по отношению к Белорусской Советской Республике. Это можно было заметить, например, в том, как в Минске отмечали 60-летие Победы: чисто по-советски, но без всякого лишнего пафоса.
Как уже было сказано выше, оппозиции нечего предложить в этой ситуации. И, по большому счету, исход будущих выборов ясен всем здравомыслящим наблюдателям. Когда выбирать приходится между откровенной демагогией и стабильным экономическим развитием, только очень самоотверженные демократы могут заявлять о возможных фальсификациях. Поэтому в конечном счете белорусским западникам так или иначе приходится говорить от лица "элиты". И хотя типичная риторика демократов строится на апелляции к "стонам нации под пятой тирана", в действительности народ, сочувствующий "батьке", оппозицией презирается. Якобы существуют некоторые либеральные ценности, доступные и понятные "настоящим европейцам" и оправдывающие деятельность оппозиции, вот только поверить в это по-настоящему могут только сами непримиримые "инакомыслящие".
Любопытно то, что белорусская оппозиция, как некогда и советские диссиденты, играет здесь в своего рода защитников "духовности". Например, национальная культура якобы страдает от засилия русского языка, а недавно Лукашенко будто бы даже вновь продемонстрировал свое халатное отношение ко всему белорусскому, заявив, что первопечатник Скарына работал в Питере. Действительно, поскольку никаких социально-экономических аргументов у борцов с кровавым режимом не находится, то можно хотя бы назвать себя защитниками высокой национальной культуры перед лицом малограмотной деспотической власти. Сейчас об этом вспоминают редко, но лозунги российских демократов 1991 года тоже апеллировали к великой национальной России и ее культуре. Если культуры мало, то еще можно сетовать на то, что Лукашенко слишком часто проводит войсковые учения, а армия Беларуси постоянно закупает новую технику. Понятно, что всё это - явное свидетельство тирании!
Для России ставки перед этими выборами связаны даже не столько с перспективами союза России и Белоруссии, сколько с проблемой очередного ударного наступления диктатуры общечеловеческих ценностей на постсоветском пространстве. Ведь союзное государство пока остается только бумажным проектом, в то время как сама Белоруссия уже сейчас является примером грамотной и независимой экономической политики. В конечном итоге нынешние выборы вновь ставят вопрос о том, будет ли в современных условиях существовать многополярный мир или все-таки все мы рано или поздно "ляжем под демократию".