Нефтяной полюс

Нынешняя российская экспедиция к Северному полюсу с участием депутатов Госдумы носит столь же научно-исследовательское, сколь и политическое значение. Это не скрывают и находящийся в составе экспедиции вице-спикер Артур Чилингаров, и сам президент Путин, благословивший участников экспедиции. Как вполне откровенно заявил представитель российского МИДа, на основе результатов этой и других экспедиций после их соответствующей обработки российским специалистам предстоит дополнительно обосновать соответствие их выводов о протяженности континентального шельфа России критериям Конвенции ООН по морскому праву 1982 года и получить положительные рекомендации Комиссии по границам континентального шельфа по этому вопросу".

Экспедиции призвана доказать, что хребет Ломоносова простирается до полюса и является продолжением Сибирской континентальной платформы и, таким образом, частью российского шельфа. В этом случае Россия теоретически сможет предъявить свои права на территорию площадью в миллион 200 тысяч квадратных километров, где, по некоторым оценкам, находится до 25 процентов мировых запасов нефти и природного газа. Тогда Россия сможет претендовать на сектор Арктики между Чукоткой, Северным полюсом и Кольским полуостровом. Считается, что это пространство богато нефтью и газом, и на то, чтобы разрабатывать там запасы полезных ископаемых, претендуют, кроме России, Дания, Норвегия, Канада и США.

Однако вся загвоздка даже не в том, что очень трудно определить, какая страна имеет право добывать нефть и газ в приполярных районах Северного Ледовитого океана. Главная проблема заключается в том, что возможное нефтяное Эльдорадо залегает под вечными льдами и толщей воды в 4,5 км. Добывать нефть с такой глубины пока еще не умеет никто. Так что с этой точки зрения рейс "Академика Федорова" имеет все-таки символическое, а не практическое значение. Морскую добычу нефти и газа Россия пока вынуждена вести с помощью западных компаний, владеющих соответствующими технологиями. Но после истории с проектом "Сахалин-2", Штокмановским и некоторыми другими месторождениями эти компании вряд ли отважатся работать в России на столь рискованных условиях. Сначала им приходится устанавливать дорогостоящее оборудование, несколько лет налаживать производство, чтобы затем, когда месторождение наконец начинает приносить прибыль, их с помощью "Ростехнадзора" и вполне послушных власти российских судов заставляют отдать за бесценок свою долю в совместных проектах.

Разработка приполярных запасов энергоресурсов Северного Ледовитого океана пока дело весьма отдаленного будущего, измеряемого периодом в несколько десятилетий. Ведь еще нет даже технологий для освоения такого рода месторождений. Причем разработка и технологий, и самих месторождений станет рентабельной только в том случае, если цены на нефть еще существенно (в разы) подрастут и на планете будет ощущаться острый дефицит энергоносителей. Последние прогнозы некоторых экспертов о том, что превышение спроса над предложением нефти может наступить уже через пятнадцать-двадцать лет, как будто подтверждают реальность будущих приполярных разработок. Может быть, очень скоро мы увидим буровую платформу над Северным полюсом (интересно, а есть ли нефтегазовые месторождения в Антарктиде под толщей вечных льдов?). Если только, конечно, все эти прогнозы не являются частью пиара тех компаний, которые заинтересованы в разработке дорогостоящих технологий по добыче энергоносителей в экстремальных условиях. Но даже если человечеству придется в обозримом будущем добывать приполярные нефть и газ, буровая платформа над Северным полюсом, к сожалению, вряд ли будет под российским флагом. На этот счет не стоит себя обманывать.

Как справедливо заметил политолог Дмитрий Евстафьев, "от того, что кто-то опустит капсулу с государственным флагом той или иной страны на дно, ничего не изменится. Процесс закрепления территорий за тем или иным государством или оспаривание закрепления - это процесс, который будет длиться с точки зрения правовой годами. Поэтому нужно очень серьезно относиться к такого рода мероприятиям, а не как к PR, особенно если они разовые. Второй аргумент - это способность России постоянно отстаивать право на те или иные территории на практике. То есть начинать хозяйственную деятельность на тех или иных территориях, обозначать свое присутствие на них по факту, и потом уже закрепляется присутствие де-юре".

Все здесь верно. Вот только с экономическим освоением даже собственных шельфовых месторождений без иностранного участия в России дело обстоит не очень здорово. Поэтому пока что не приходится рассчитывать, что нашей стране удастся в исторически короткий срок получить до сих пор еще не существующие технологии разработки глубинных месторождений.

Вторая сторона вопроса - установление эффективного национального контроля над приполярными районами и недопущение туда "чужаков". Тут у России тоже козырей нет. США пока что не ратифицировали упомянутую конвенцию ООН по морскому праву, хотя как будто собираются сделать это до конца текущего года. Но при любом развитии событий, независимо от того, будут ли Соединенные Штаты связаны данной конвенцией или нет, их действия в не столь отдаленном будущем предвидеть нетрудно. В случае если у Америки появятся соответствующие технологии (а она пока что остается мировым технологическим лидером, и вероятность появления именно там таких технологий достаточно высока) и если применение этих технологий в тот момент из-за сверхвысоких цен на нефть станет рентабельным, то американцы просто поставят в арктических льдах собственные буровые установки, а охранять их будут американские авиация и флот. И трудно себе представить, чтобы какая-то страна рискнула ввязаться в войну с Америкой из-за арктической нефти. Равно как и призрак нынешней "холодной арктической войны" существует только на страницах некоторых СМИ, слишком горячо воспринимающих проблему арктического шельфа, но не в головах серьезных политиков.

Но это только одна сторона проблемы. Есть и еще одна, собственно научная, или, точнее, научно-политическая. Вопрос состоит в том, кто и каким образом будет определять, какие приполярные подводные хребты продолжением какого континентального шельфа являются - сибирского, гренландского или аляскинского? Достаточно ли для этого одной экспедиции, если все предыдущие экспедиции так и не справились с этим вопросом? И насколько можно доверять выводам ученых, представляющих одну из заинтересованных стран? У меня почему-то есть предчувствие, что ученые на "Академике Федорове" решат спор в пользу России. Однако у меня также нет сомнений, что страны-конкуренты такого результата не признают. И к полюсу направятся другие экспедиции, американская или, например, датская, которые, по всей вероятности, проявив патриотизм, найдут аргументы в пользу своих стран. Теоретически для того, чтобы разрешить спор, к полюсу надо посылать швейцарских или китайских океанологов. Но, боюсь, и тогда их выводы не признают те страны, которых они не устроят. Возможно, выходом из положения было бы проведение не одной, а серии совместных экспедиций с участием ученых из всех заинтересованных государств, которые бы пришли к определенным научным выводам на основе консенсуса, а правительства заранее бы обязались принять выводы ученых и руководствоваться ими в определении границ арктического шельфа. Однако пока что заинтересованные государства не проявляют склонности к такому решению вопроса, предпочитая действовать сепаратно.

Тем не менее экспедиция "Академика Федорова" имеет не только пиар-составляющую. В принципе ее результаты помогут России выставить свои претензии на арктические льды и в этом отношении выступать на равных с другими приполярными государствами. Возможным конечным решением проблемы может стать решение о совместном использовании ресурсов приполярных областей Северного Ледовитого океана за пределами национальных двухсотмильных зон. России решение, безусловно, было бы выгодно, так как в этом случае она могла бы рассчитывать на какие-то компенсации, в том числе энергоносителями, если западные компании начнут добычу в приполярных районах. Второй вариант - признание этого региона нейтральным, где право на добычу имеют все страны мира. Это решение для России сейчас кажется менее выгодным из-за отсутствия у нас соответствующих технологических наработок. Но положение может измениться, если государство будет вкладывать средства в развитие технологий энергодобычи как в приоритетную отрасль. Шагом в этом направлении может стать фактически происходящая национализация "нефтянки". Продажа Михаилом Гуцериевым "Русснефти" - из этого ряда. Национализация нефтяной отрасли, возможно, приведет к монопольному росту цен на энергоносители для внутренних потребителей и к вероятному увеличению коррупции. Положительным же следствием как раз и может стать рост инвестиций в увеличение добычи и разведки и в разработку новых технологий.

© Содержание - Русский Журнал, 1997-2015. Наши координаты: info@russ.ru Тел./факс: +7 (495) 725-78-67