Многообразие культур vs глобализация

От редакции. Сегодня стало известно, что Следственное управление Следственного комитета РФ по Москве завершило расследование убийства болельщика футбольного клуба «Спартак» Егора Свиридова. Об этом написала газета «Коммерсантъ». Следствие пришло к выводу, что драку, в результате которой погиб Егор Свиридов, спровоцировали уроженцы Кавказа, а сам конфликт возник «из-за различия культур поведения». «Русский журнал» решил вернуться к обсуждению проблемы мультикультурализма и опубликовать беседу на эту тему с русским поэтом Бахытом Кенжеевым, лауреатом многочисленных литературных премий, который вот уже долгие годы живет за границей – сначала в Канаде, а потом в США. Помимо проблематики «кризиса мультикультурализма» был также затронут вопрос о гей-параде, который был жестко разогнан в Москве в эти выходные.

* * *

Русский журнал:Те институты и ценности, которые еще недавно казались незыблемыми, например ценности мультикультурализма, проблематизируются. Есть ли у политики мультикультурализма будущее?

Бахыт Кенжеев: Слову «мультикультурализм» (как и «политкорректности») в русском языке не повезло – с самого начала их обычно произносили с некоторой неприязнью. Впрочем, по-английски «мультикультурализм» тоже звучит достаточно искусственно и уродливо. Когда я работал журналистом на радио «Канада», то старался по возможности заменять его на «многообразие культур».

Сейчас вспомнил, что Уголовный кодекс СССР, предусматривая достаточно строгое наказание за ношение холодного оружия, делал исключение для народов Кавказа, у которых кинжал был частью национального костюма. Сразу не так страшно, правда? Оказывается, как герой Мольера, мы тоже всю жизнь говорили прозой! Многообразие культур в современном мире мне кажется и неизбежным, и необходимым противовесом глобализации, которая, увы, слишком часто приводит к усреднению и опошлению культурного ландшафта. Разумеется, во всем нужно знать меру, и, скажем, вряд ли стоит поощрять людоедство или человеческие жертвоприношения.

РЖ:Остались ли у Европы политические меры борьбы с толпами нелегальных мигрантов или же все идет к тому, что вскоре власти европейских стран будут вынуждены использовать жесткие силовые методы?

Б.К.: Как убежденному либералу, мне бы, конечно, очень хотелось, чтобы добрая Европа приняла к себе всех беженцев – политических, экономических, серо-буро-малиновых и прочих. Увы и ах! Европа не резиновая, а ее гуманное законодательство о беженцах не было рассчитано на такие людские потоки. Вспоминается, как США, несмотря на свою резко антикастровскую политику, в какой-то момент стали вылавливать в море суда с кубинскими беженцами и заворачивать их обратно (правда, с оговоркой – если кому-то удавалось доплыть до Флориды, то убежище все-таки давали). Есть сложности. Например, массовая высылка иммигрантов по национальному признаку (как недавно получилось с цыганами во Франции), пожалуй, приносит больше вреда, чем пользы. Каждый должен иметь право на судебное разбирательство, как говорится во всех конституциях цивилизованных стран.

РЖ: Какая политика может оказаться более успешной, чем политика мультикультурализма, если последняя действительно провалилась?

Б.К.: Я не думаю, что политика многообразия культур провалилась. Скажем, в той же Канаде она осуществляется весьма успешно. Другой вопрос в том, что она должна укладываться в разумные рамки. Нельзя забывать о базовых ценностях той земли, где проживают меньшинства. Допустим, недавно во Франции запретили ношение хиджаба. Что поделать, если в большинстве стран мира этот черный мешок с дырками для глаз воспринимается как символ угнетения женщины? (Кстати, аналогичный запрет был принят в Турции еще в 1920-х годах, если не ошибаюсь.) Несколько лет назад мусульмане Онтарио попросили учредить в этой провинции шариатский суд. Парламент единогласно (что большая редкость) проголосовал против; заметим, что наиболее активным противником шариатского суда выступила женщина-мусульманка, депутат парламента.

Иными словами, на мой взгляд, многообразие культур следует поддерживать – но в определенных рамках. Скажем, можно и нужно поощрять воскресные или субботние школы для национальных меньшинств, однако государственное обучение должно все-таки проходить на официальном языке (или одном из них).

РЖ: В современном мире были выработаны многочисленные механизмы заботы о меньшинствах. Каковы механизмы заботы о большинстве в ситуации «нестабильного мира»?

Б.К.: Мне кажется, механизмы заботы о меньшинствах вырабатывались для компенсации исторической несправедливости. Слишком долго человечество заботилось только о большинстве. Кто спорит: иные меньшинства порой требуют себе еще больше, полагая, что степень их обделенности общественным пирогом выше, чем данное общество считает. Тем не менее вряд ли большинству грозит в связи с этим что-то особенное. Скажем, пандусы и лифты для инвалидов-колясочников влетают социуму в изрядную копейку, как и сохранение исконной культуры малых народов. При этом как-то не замечается тот простой факт, что на армию и бюрократию тратится во много раз больше.

Нуждаются ли мужчины (виртуальное большинство – на самом деле их меньше) в защите перед лицом женщин? Детей? Мне представляется, что защита меньшинств облагораживает большинство. (В классах американских школ, где есть ученики-инвалиды, заметно повышается успеваемость и дисциплина – статистический факт.) Масштабы помощи меньшинствам, конечно, должны быть разумными. Но не надо забывать, что опять же конституция всякой цивилизованной страны не предусматривает деления на граждан первого и второго сорта.

РЖ: Сегодня модно критиковать политкорректность и заявлять, что этот стиль политики себя не оправдал. Не нуждается ли сама политкорректность в политкорректном обращении? То, что, например, в Москве разрешили гей-парад, не является ли признаком того, что и мы идем по пути прогрессивных государств Запада?

Б.К.: Политкорректность, на мой взгляд, есть всего лишь поддерживаемая законом интеллигентность (вежливость, если угодно). Русские же не называют украинцев хохлами, а эстонцев – чухонцами, во всяком случае, публично! Вот вам и вся политкорректность. Правда, у нас она не совсем прижилась. Помню, во время предвыборной кампании в США Обаму в наших газетах называли «чернокожий кандидат в президенты». При этом, однако, не все так безнадежно, ибо Медведева не называют «низкорослым президентом». (Эти два определения, разумеется, равнозначны.)

То есть начатки политической вежливости известны и нам. Ну, конечно, заставь дурака Богу молиться – он и лоб расшибет. Та доведенная до абсурда политкорректность, над которой издевалась Татьяна Толстая, уже, пожалуй, ушла в прошлое и даже не пародируется (хотя сами американцы в свое время тоже смеялись над ней почем зря).

А гей-парад – ну что гей-парад? Я решительно не понимаю, почему это кого-то должно волновать. Государству не место в спальнях своих граждан. Одним гражданам государства не место в спальнях других граждан (если их туда эти другие граждане не приглашают). И что огород городить?

Беседовал Александр Павлов

© Содержание - Русский Журнал, 1997-2015. Наши координаты: info@russ.ru Тел./факс: +7 (495) 725-78-67