Лучший текст, посвященный годовщине событий в Беслане, если кто не в курсе, был опубликован в том единственном издании, в котором он смог быть опубликован - в сентябрьском номере дамского журнала "Гламур" (в интернете большинства материалов номера, к сожалению, нет). Говорят, "Гламур" таким образом попытался реабилитироваться после того, как год назад в траурные дни его издатели устроили пышную вечеринку по случаю выхода первого номера этого журнала. Так или иначе, репортаж из Беслана у "Гламура" получился именно таким, каким он должен был быть - я попробовал представить себе выражение лица человека, который его писал (там была указана его фамилия, но я никогда ничего не слышал о таком журналисте), и не смог представить ничего, кроме улыбки сквозь слезы, именно улыбки и именно сквозь слезы, это очень редкая интонация, которую, наверное, можно поймать только в том случае, если ты - автор глянцевого журнала. Потому что и ты, и твой журнал, бесконечно далеки от контекста, в котором бесланская тема, скажем прямо, очень здорово погрязла. Лучше всего это было видно во время дискуссии о политической судьбе комитета "Матери Беслана" - то есть понятно, что делать из материнского горя политику могут только подонки, но кто сказал, что доказать это можно только с позиции еще большего подонка?
Говорят, ежемесячный журнал ЦК ВЛКСМ "Веселые картинки" был единственным советским изданием, не подвергавшимся цензуре. Я, если честно, об этом еще в детстве догадывался, потому что, когда умирали генсеки, в "Веселых картинках" не печатали некрологи, а, скажем, в "Мурзилке" печатали. Сейчас, видимо, происходит то же самое: в роли "Веселых картинок" - уже упомянутый "Гламур", все остальное - либо "Правда", либо Радио "Свобода". Даже ниша "Литературной газеты" пуста. Ну вот РЖ разве что.
На бессловесном митинге на Васильевском спуске я встретил одного либерального журналиста. Митинг, в отличие от всех предыдущих мероприятий такого рода, был организован блестяще (когда стоит девушка с зажженной свечой и плачет, слушая удары колокола, а на обеих ягодицах у нее наклеены два круглых стикера "Без слов" - это действительно производит очень правильное, неотталкивающее впечатление), поэтому я мысленно похихикал над этим либералом - подумал, что тяжело ему придется писать о митинге, поскольку понятно, что нужно как-нибудь на организаторов наехать (не потому, что руководство велело, или, как любят говорить люди, не видевшие в жизни ни одного журналиста - таков Заказ, а просто в силу особенностей устройства советско-интеллигентской психики, предусматривающей добровольную приверженность более радикальным взглядам, чем ожидает идеологическое начальство), а уцепиться решительно не за что - ни плакатов нет, ни автобусов с активистами, ни старших товарищей, отмусоливающих молодежи купюры за галочку в журнале посещаемости митингов. Похихикал - а назавтра открываю газету и признаю свою неправоту: репортаж либерала был построен на том, что пока участники митинга скорбно молчали, сотрудники охраны, бессовестно нарушая молчание, переговаривались друг с другом по рации - иными словами, никакого молчания не было, сплошная показуха.
В ныне существующей российской прессе (и в этом смысле, кстати, пресса очень серьезно отличается от остального общества) немного найдется людей, которые бы с симпатией относились к Владимиру Ленину. Между тем знаменитая его статья "Партийная организация и партийная литература" о том, что " Литературное дело должно стать частью общепролетарского дела, 'колесиком и винтиком' одного-единого, великого (...) механизма, приводимого в движение всем сознательным авангардом всего рабочего класса", похоже, остается руководящим документом всех российских СМИ. Я, надо сказать, уважаю Ленина, и не вижу никакой трагедии в том, что всякое СМИ служит интересам тех или иных сил, представленных в обществе - допустим, "Красная звезда" рассматривает все происходящее в мире с позиций российского генералитета, а сайт "Гей.ру" - через призму борьбы за права педерастов. Наивысшим достижением такой, по-настоящему и по хорошему партийной журналистики, наверное, стоит назвать выпуски "Спорт-экспресса" от 21 августа 1991 года и 5 октября 1993-го - ни в том, ни в другом, конечно, ни слова не было сказано о событиях у Дома Советов - в самом деле, зачем - ведь читатель ждет от газеты совсем другого.
Но все же и "Красная звезда", и "Гей.ру", и "Спорт-экспресс" при всем к ним уважении - не мейнстримовая пресса. Для мейнстрима партийность - это совсем другое. И чтобы понять, о чем идет речь, нужно обратиться к партийному (в буквальном смысле) опыту постсоветской России.
В девяносто третьем году, когда выборы в Госдуму впервые проходили по партийным спискам, все выглядело так, будто участвующие в этих выборах партии, частью созданные специально к выборной кампании, частью уже существовавшие к тому моменту год-два, - настоящие, только слабые, и что пройдет несколько лет, партийная система укрепится, и все будет хорошо.
Система укрепилась. И оказалось, что у всех российских партий (за исключением полностью политтехнологических проектов) есть одна потрясающая особенность. С одной стороны - все как у людей. Устав, программа, съезд, руководящие органы, партийные списки на выборах. С другой - невозможно представить себе, например, съезд партии "Яблоко", на котором делегаты - скажем, по предложению лидера какой-нибудь региональной организации, - выражают недоверие Григорию Явлинскому и отправляют его в отставку. Или - отставка Владимира Жириновского на съезде ЛДПР по инициативе делегатов. Съезд КПРФ, на котором в отставку был отправлен Геннадий Зюганов, мы, надо сказать, видели. Но он был настолько фарсовым, что даже сами его делегаты и организаторы не особенно настаивали на своей правоте, когда Минюст признал протоколы съезда недействительными.
Все дело в том, что каждая из российских партий фактически принадлежит ее лидеру, соответственно - все существование любой партии - это не более чем проявление личной жизни ее лидера. И для любого партийного функционера нет другой идеологии кроме как быть около лидера в момент даже не прихода к власти (потому что у власти есть своя партия), а во время очередных выборов. Больше никакой идеологии нет и быть не может.
Если бы это печальное правило распространялось только на политические партии, зарегистрированные в Минюсте и ЦИКе, ничего страшного, конечно, не было бы - их круг узок, от народа они страшно далеки, все нормально. Но, к сожалению, этим кругом российская партийная система не ограничивается. Есть партия власти - явление гораздо более сложное, чем легальная "Единая Россия", есть партия политэмигрантов, есть партии помельче - и каждая партия устроена точно так же, как и КПРФ или ЛДПР: никакой, решительно никакой идеологии кроме частных интересов и личных обид вождей.
СМИ между тем остаются той самой партийной литературой, законы которой то ли придумал, то ли, скорее всего, просто описал покойный Ленин. И дефекты партий автоматически распространяются на эту литературу. Если ты в одной партии, то будешь осуждающе писать о том, как во время минуты молчания охранники разговаривали по рации. Если в другой - то будешь транслировать Антитеррористическое обращение Деда Мороза, не замечая, что выглядишь круглым идиотом.
А для беспартийных журналистов, желающих оставаться беспартийными и не желающих ставить партийные интересы выше банальной (а она действительно банальна!) объективности, кажется, осталось одно убежище - журнал "Гламур". Это ужасно, вы не находите?