«Мне нужен другой, - говаривал Сартр, - чтобы целостно постичь все структуры своего бытия». Всплеск интереса к Другому (таким интересом, как мы знаем, был переполнен ушедший катастрофический век – и оставил его в наследство нынешнему, который тоже ещё себя покажет) – свидетельство того, что с так называемым своим что-то не так.
В представляемых ниже книгах рассматриваются некоторые из сегодняшних способов работы с Иным.
Способы постижения прошлого:Методология и теория исторической науки / Отв. ред. М.А. Кукарцева. – М.: Канон+; РООИ «Реабилитация», 2011.
Простейший вид Иного – прошлое: то, что перестаёт быть своим – и значит, становится Иным - автоматически, без малейших наших усилий, одной лишь силой времени. И что с ним после этого делать? Ответ на этот вопрос не так очевиден, как может показаться. Превращение сырья ушедшего времени в историю как осмысленную конструкцию – искусство сложное и неоднозначное, с исторически изменчивыми правилами. Свидетельство тому – сборник работ отечественных и зарубежных историков, задача которых – осмыслить многообразие современных отношений с прошлым.
Вряд ли одними внутриакадемическими причинами объяснимо то, что на рубеже XX-XXI веков дискуссии о методах исторической науки, о её возможностях, отношениях с истиной и даже о самой её природе приобрели размах, которого ещё лет тридцать назад никто бы не предполагал. Один из авторов сборника, Эдуард Кульпин, всерьёз задается вопросом: «Является ли история наукой?». Что ж, некоторые из историй, как показывает нам книга, безусловно ею являются – из вошедших в неё текстов мы увидим: существует не столько одна «история», сколько множество объединяемых этим именем форм мышления о прошлом. И различий у них едва ли не больше, чем сходства. Во всяком случае, нынче «в исторической дисциплине, - замечает ответственный редактор сборника Марина Кукарцева, - нет единства мнений» даже по поводу того, что в ней стоит считать ключевым, а что - периферийным.
О да, профессионалам явно приходится нелегко – вольного же читателя, жадно рассматривающего карту расходящихся тропок современной исторической мысли, это зрелище не может не радовать: похоже, динамичное, непредсказуемое и вечно новое – потому что живое - прошлое нам гарантировано.
***
Россия и Запад:Сборник статей в честь 70-летия К.М. Азадовского. – М.: НЛО, 2011. – (Научное приложение. – Вып. CI)
Есть и ещё одно как будто автоматически данное нам Иное (то есть, понятно, что его надо ещё обработать и выработать, но материал, к счастью, есть всегда) – другие страны и культуры. Небольшую, но чрезвычайно внутри себя разнообразную полоску спектра наших взаимоотношений с Иным этого рода даёт возможность рассмотреть сборник, подготовленный к семидесятилетию одного из ярчайших отечественных литературоведов - Константина Марковича Азадовского.
«Ещё подлежат культурно-психологическому и политико-психологическому исследованию, - пишет один из авторов книги, Яков Гордин, - причины, которые приводили к тому, что целый ряд блестящих русских филологов при несомненной тяге к родной культуре добивался незаурядных успехов прежде всего в изучении культур европейских». Каковы бы эти причины ни были, среди них наверняка должна быть и вот какая: смыслы лучше всего, объёмнее всего высвечиваются на перекрестьи разных культурных потоков.
Сам адресат сборника (среди прочего - переводчик с нескольких языков) известен прежде всего своими работами о взаимодействии русской культуры с другими, в первую очередь – с немецкой. Поэтому у книги, изданной в его честь, были все основания объединить авторов из разных стран, чьи статьи посвящены во многом тем же сюжетам: особенностям складывания образа чужого. Что, например, происходит с немецкой поэзией (Рильке) в русском переводе (Пастернака)? Каким виделся в XIX веке относительно недавно присоединённый и вполне чужой Кавказ русскому поэту (Пушкину)? Каковы особенности самосознания эмигрантов – людей, переселившихся из своей культуры в чужую? А некоторые тексты представлены здесь на других языках – немецком и английском. Не иначе, для того, чтобы читательское чувство Иного не теряло своей остроты!
***
В иных мирах. В иных временах:Из истории фантастической литературы. – Т. I-II. – М.: [Издательство не указано], 2009-2011.
И, наконец, эта книга – о конструировании такого Иного, какого не найти на свете. Ведь если нужного Иного не сыскать, а избавиться от потребности в нём тоже не удаётся – его же можно сделать и вовсе из ничего: придумать! У такого придумывания есть, нам на радость, свои закономерности, свои правила – своя поэтика. Лучше всего это можно рассмотреть на примере фантастической литературы, которая изобретением несуществующего (иносуществующего?) только и занята.
Двухтомник об иносуществующих мирах и временах вышел в два приёма, с разрывом в два года. Он даже написан оказался двумя коллективами авторов, но это - скорее по несчастью: его основного автора, Вениамина Липмановича Кана, замечательного переводчика фантастической классики, составившего уникальный двухтомный указатель «Библиография зарубежной фантастики ХХ века» (1970, в соавторстве с Е. Брандисом) и написавшего множество статей и заметок об этом виде литературы, к моменту выхода первого тома уже десять лет не было в живых. Написать замысленную им «Историю фантастической литературы» Кан не успел. Поэтому первый том по материалам, сохранившимся в его архиве, написали А. Лидин и С. Неграш, а второй – В. Окулов и С. Соболев.
Книга – хотя авторы в предисловии и спешат заверить нас в том, что она «не претендует на всеобщность» - устраивает читателю довольно основательную экскурсию по вымышленным мирам. В первый том вошли обзоры фантастических книг двух рубежей веков (рубежи – вообще времена по определению фантастические, не правда ли?): XIX-XX-го и XX-XXI-го, эссе об англоязычных фантастах. Второй том знакомит с историей фантастической периодики (и фантастики в периодике нефантастической) в нашем отечестве и предлагает очерк российской альтернативной истории. А ещё в нём есть глава, написанная самим В. Каном, которая посвящена особенностям литературного мироизобретательства.