Грузия: на пороге "теплой зимы"

Кампания по досрочным президентским выборам в Грузии завершена. В то время, как лидер "Единого национального движения Грузии" Михаил Саакашвили празднует победу, оппозиция (представленная несколькими лидерами) протестует против оглашенных результатов, заявляет об очередной победе информационно-административного ресурса действующей власти. "Я планирую работать со всеми и вместе со всеми патриотическими силами бороться за объединение Грузии. Вместе с теми, кто голосовал за меня, и вместе с теми, кто голосовал за других. У нас одна Родина, одни цели. Одни большие задачи, и вместе мы должны победить. Наша победа будет общей победой. Хочу всем протянуть руку дружбы, сотрудничества и взаимодействия", - заявил о своих ближайших президентских планах Саакашвили. У оппозиции, естественно, другие оценки и другие выводы. "Мы не станем отказываться от нашей победы. Мы требуем второго тура". Такие призывы прозвучали в выступлениях лидеров объединенной оппозиции на несанкционированном митинге на площади Европы в Тбилиси. Лидер грузинских лейбористов и один из участников президентской кампании Шалва Нателашвили заявил, что не признает Михаила Саакашвили президентом, и считает прошедшие выборы "постыдными". Грузия стала первой страной Южного Кавказа, где в 2008-м прошли президентские выборы. В феврале наступившего года главу государства будут избирать граждане Армении, а в ноябре свой выбор сделают в Азербайджане.

Избирательная кампания в Грузии была чрезвычайно интересной. Интрига в ней сохранялась с самого начала и до самого конца. Окончательный результат не был запрограммирован, а потому даже близкие власти эксперты и think-tanks были весьма осторожны в своих оценках перспектив второго тура. По словам одного из лидеров Республиканской партии Грузии (оппозиционной) Ивлиана Хаиндравы, "выборы в Грузии, естественно, форс-мажорные. Они проводятся в максимально короткие сроки. Отсюда проистекают сложности, которые испытывает оппозиция". В самом деле, старт предвыборной кампании был дан после жестких действий грузинских властей 7 ноября 2007 года (разгон публичных акций, введение ЧП, фактическая ликвидация свободы слова). Однако по мере приближения даты выборов грузинская власть была вынуждена существенным образом поспособствовать либерализации внутриполитической ситуации. Многие из одиозных (с точки зрения западной демократии) ноябрьских решений Саакашвили были вскоре отменены. 16 ноября 2007 года был отменен режим ЧП, все ТВ- и радиоканалы возобновили свою работу за исключением "Имеди". В прочем, история с "Имеди" требует отдельного рассмотрения. 12 декабря 2007 года вечером и опальная ТВ-компания возобновила вещание, но прервала его спустя две недели.

С одной стороны, вроде бы очевидно, что вся мощь грузинского административного ресурса (начиная с временно исполняющего конституционные обязанности президента Нино Бурджанадзе и заканчивая главами районов) брошена на поддержку третьего президента Грузии. Приведу всего лишь два ярких примера. Сегодня "абхазский вопрос" (как, в прочем, и год-два и три назад) является одним из центральных в грузинской внутриполитической повестке дня. Любой из претендентов на высший государственный пост неизбежно будет использовать эту тему, доказывать, что именно он и никто иной не сможет обеспечить возвращение грузинских беженцев в Абхазию. Однако далеко не каждый будет иметь для этого информационно-административные возможности, которые есть у Саакашвили. В начале декабря 2007 года к тому времени уже не президент, а кандидат в президенты Михаил Саакашвили провел предвыборную встречу с представителями общественных организаций беженцев из Абхазии. И встреча эта прошла не где-нибудь в отдаленном клубе, а в мэрии Тбилиси в присутствии столичного мэра. Впрочем, присутствием высшего должностного лица это мероприятие не ограничилось. Здесь были и СМИ, которые осветили встречу гораздо более концентрированно, чем предвыборные мероприятия других кандидатов. В ходе этой встречи кандидат Саакашвили не скрывал своей уверенности в победе 5 января 2008 года, говоря о своих планах на будущее, как о решенном деле: "Я обещаю, и это не просто предвыборное обещание. Если в январе выборы пройдут нормально (разумеется, кандидат в президенты имеет в виду собственное переизбрание - С.М.), то мы проведем следующую зиму в более теплом климате. Мы вернемся в наши дома. Я обещаю это Вам и гарантирую это".

Конечно, президент остановился на тех причинах, которые помешали ему выполнить свой план в течение 2004-2007 гг. Однако описание их было уж очень туманным: "Я думал об этом в течение моего первого срока, но из-за хорошо известных обстоятельств я сократил этот срок, и в ближайшем будущем, я думаю, что в течение нескольких месяцев, не лет, мы с международным сообществом создадим условия для Вашего возвращения в Абхазию в безопасности и с сохранением чувства Вашего достоинства". Вряд ли любой другой кандидат на пост президента Грузии может рассчитывать на такое привилегированное общение с важной в электоральном плане аудиторией. Напомним, что именно беженцы (а также выходцы из Западной Грузии) сыграли значительную роль в "революции роз" 2003 года и в первом триумфе Саакашвили в январе 2004 года.

Второй пример касается судебных процедур и столь щепетильного для грузинской власти вопроса о соблюдении свободы слова. Когда грузинский суд, самый гуманный (и независимый) суд в мире принял решение снять арест с имущества оппозиционной ТВ-компании "Имеди"? Такое решение было принято Тбилисским судом лишь тогда, когда соответствующая просьба поступила от главы правительства Грузии Ладо Гургенидзе. Об этом журналистам заявил 5 декабря 2007 года сам премьер-министр. О просьбе властей решить вопрос с "Имеди" открыто говорила в начале декабря и Нино Бурджанадзе, подчеркивая, что это важно для того, чтобы ни у кого не было сомнений в том, что в Грузии есть таки свобода слова. Скорее всего, без просьб свыше грузинский суд еще долго бы приступал к изучению столь деликатного и сложного дела. Однако Грузии нужна внешняя легитимация не меньше внутренней, а посему "Имеди" будет работать.

Говоря об административном ресурсе, надо учитывать и тактику "борьбы с заговорами", которую активно практикует сегодня власть в Тбилиси. Эта тактика сочетается с постоянными открытиями-закрытиями уголовных дел против оппозиционных кандидатов.

Но с другой стороны, вся избирательная кампания в Грузии не ограничивается одними лишь мерами административного вмешательства в ход выборов. Здесь представители оппозиции в ходе всей президентской кампании имели возможность открыто обвинить власти в использовании и административного ресурса и ограничениях прав и свобод граждан. 25 декабря на пресс-конференции представителей грузинской объединенной оппозиции прозвучали обвинения в адрес Саакашвили в использовании им методов "телефонного терроризма". В ходе нынешней избирательной кампании "Ассоциация молодых юристов" Грузии обратилась с иском в судебные инстанции о лишении регистрации Михаила Саакашвили, как кандидата в президенты (на основании того, что в его предвыборных действиях обнаружен факт подкупа избирателей). Судебный иск не был удовлетворен, однако нельзя не отметить сам факт подачи такого политически нелояльного к действующей власти иска. 21 декабря 2007 года массовые акции протеста оппозиции прошли в Тбилиси и в Кутаиси. При этом молодежное движение так называемой объединенной оппозиции провело акцию у дома Михаила Саакашвили. И наконец, после того, как ЦИК Грузии начал озвучивать предварительные итоги, кандидат от объединенной оппозиции Леван Гачечиладзе в прямом эфире заявил о фальсификациях в ходе выборов, и о собственной победе 5 января 2008 года. А накануне своего телевыступления он заявил следующее: "Против нас идет медиатеррор. Сейчас я иду на единственный свободный телеканал "Кавкасия", чтобы призвать людей завтра, в 2 часа дня, выйти на площадь Рике для того, чтобы мы не потеряли нашу страну". Заметим, такой хотя бы единственный канал в Грузии существует. Как существует и его информационное влияние (после эфира люди вышли на упомянутую площадь, их количество составило порядка 10 тыс. человек вместо заявленных 100 тыс.). Но, пожалуй, самое главное - это конкуренция политических проектов, которая, несмотря на всю мощь административного ресурса, имела место. Оговоримся сразу, речь идет о конкуренции внутриполитических проектов. По внешнеполитическим приоритетам Грузии у Саакашвили и Гачечиладзе нет серьезных разночтений. Для Саакашвили приемлема сильная президентская власть, "сильная Грузия" с мощным национальным лидером вождистского типа во главе. Гачечиладзе выдвигал на выборах программу превращения Грузии в парламентскую республику, ликвидацию поста президента в принципе.

Таким образом, прошедшие президентские выборы лишь закрепили ту политическую тенденцию, которая существовала и существует в постсоветских трансформирующихся обществах. Говорить о Грузии как о новом "тоталитарном государстве" или даже жестком авторитарном государстве было бы, как минимум, несправедливо. Как впрочем, смешно делать выводы и об образцовой постсоветской демократии и качественной избирательной системе в этой бывшей республике советского Закавказья. Оба лубочных изображения Грузии не соответствуют действительности. Грузия, как и любая другая страна СНГ, родом из СССР со всеми присущими нашей бывшей стране недостатками (политическая нетерпимость, ксенофобия под личиной интернационализма, упрощенчество и стремление одновременно решать все проблемы сразу и в сжатые сроки) и вместе с тем со стремлением походить на передовые страны мира, заимствовать любой прогрессивный опыт. В этой связи ожидать быстрого перехода от авторитарно-популисткой модели к демократии не приходится.

Грузия, как и Россия, и другие наши вчерашний соседи по общему советскому дому еще долгое время будет оставаться конгломератным государством и обществом, сочетающим в себе и демократию, и авторитаризм, и клановость, и национализм. По словам российских политологов Алексея Богатурова и Андрея Виноградова, для "конгломератных обществ характерна устойчивая востребованность всех типов отношений и специализация каждого анклава на той или иной функции: общество равномерно воспроизводит типы связей, характерные для всех анклавов и прагматично пользуется этим многообразием". Именно в этих социумах реализуется после 1991 года проект государственного строительства и нациестроительства. Отсюда и кажущиеся для непосвященных неожиданные всплески ксенофобии и архаики, неожиданные повороты к рынку и демократии со столь не неожиданными авторитарными тенденциями и клановостью. Таким образом, лидеры (а также элиты, и население) Грузии могут быть "традиционными" и современными одновременно.

Транзитное состояние Грузии может быть растянутым во времени. Однако задача экспертов и аналитиков понимать закономерности ее развития, и судить о внутренней политике в этой стране не по внешнеполитическим сюжетам (будь то сближение Тбилиси с США или российско-грузинское противоборство). Внутреннее развитие Грузии (ее политические и партийные институты, внутриэкономическое развитие, межэтнические отношения и роль церкви) должно рассматриваться как самостоятельная проблема. Иначе адекватное (а не пропагандистское) представление об этой стране будет невозможно, и многие события ее политической жизни будут вызывать не понимание их механизма, а удивление, смешанное с ожиданием немедленного краха всей системы.

© Содержание - Русский Журнал, 1997-2015. Наши координаты: info@russ.ru Тел./факс: +7 (495) 725-78-67