Главное – реформа МВД

В разговоре президента Дмитрия Медведева с представителями федеральных телевизионных каналов было поднято несколько важных вопросов. Но, конечно, самый важный – реформа системы МВД, которая позволила бы купировать кризис, разворачивающийся ныне как в сфере управления структурами МВД, так и в информационном пространстве.

Вокруг министерства внутренних дел развивается настолько серьезный информационный ажиотаж, что он не позволяет отмалчиваться ответственным лицам. Назрела необходимость каких-то политических и управленческих решений. Но, безусловно, не стоит ожидать комплексной реформы МВД в соответствии с советами наиболее жестких критиков этой системы. Например, депутата Макарова, который не так давно утверждал, что МВД – это структура, которая в принципе не может быть подвергнута реформированию.

Идея реформы МВД должна исходить из нецелесообразности сохранения той высокой концентрации функций и полномочий, которой ныне обладает МВД. Ведь на сегодняшний день министерство внутренних дел – это суперминистерство. По своим полномочиям оно аналогично советскому КГБ. Оно объединяет под своим крылом и внутренние войска, огромный силовой ресурс и, собственно, органы, ведущие следственные действия. Существует мнение, что было бы целесообразно эти функции раздробить, передать их разным управленческим органам. Скажем, в случае с внутренними войсками мне представляется это вполне очевидным. Подобный шаг, с одной стороны, уменьшит общий лоббистский вес министерства. С другой стороны, позволит разграничить качественно различные функции. Ведь, в конце концов, внутренние войска к задачам милиции и правопорядка имеют косвенное отношение. По сути, задача внутренних войск – это ведение войны на территории собственной страны.

МВД нуждается не только в реформе, но и в контреформе. Некоторое время назад департамент по борьбе с организованной преступностью был реорганизован в департамент по борьбе с экстремизмом. Сторонники этого решения утверждали, что будет лучше, если борьбой с организованной преступностью займутся подразделения по борьбе с экономическими преступлениями. Но, как утверждают специалисты, организованная преступность и борьба с ней имеет свою специфику, не сводимую, собственно, к борьбе с экономическими преступлениями. И подобный взгляд абсолютно оправдан, борьба с организованной преступностью и борьба с экономическими преступлениями – это в значительной степени разные вещи. А сам факт вот такой реорганизации, на мой взгляд, демонстрирует абсолютно чудовищную систему приоритетов.

Это говорит о том, что в нашей стране политический сыск является приоритетной функцией по сравнению с борьбой с организованной преступностью. Что те, кого власть считает экстремистами, представляют с ее точки зрения большую угрозу, чем организованная преступность, которой, увы, не становится меньше. Кстати, одной из причин роста преступлений совершенных организованными преступными сообществами является коррупция. К сожалению, в своем выступлении президент практически не коснулся этой темы.

Однако, как известно, существует два индикатора готовности государства всерьез бороться с коррупцией и одновременно два условия антикоррупционной политики. Первое – это создание действительно реальной системы стимулов, второе – создание работающей системы санкций и наказаний. Если зарплата госслужащих или иных лиц, находящихся в зоне коррупционного риска, является символической величиной, это означает, что государство вообще не проводит антикоррупционную политику. Поэтому в комплексе с созданием системы санкций, чрезвычайно жесткой, неотвратимой, принцип повышения заработной платы работникам МВД может сработать. Соответственно, уменьшится коррупция в рядах милиционеров. Естественно, вне этого комплекса, вне связки стимулов и наказания, повышение заработной платы не оправдает тех надежд, которые на нее возлагаются.

В свете вышеизложенного становится ясно, что наиболее оправданной, решительной и адекватной мерой начала структурной реформы МВД было бы провозглашение приоритета борьбы с организованной преступностью и ликвидация департамента по борьбе с экстремизмом, выполняющего функции политического сыска.

* * *

Что касается достаточно жесткой критики политической элиты страны со стороны президента, и напоминания губернаторам о существовании «кадрового резерва», должен отметить следующее. Кадровые вопросы назначения губернаторов пока являются той территорией, на которой Дмитрий Медведев обладает полной свободой решений. Представляется вероятным, что он этим будет и дальше пользоваться, естественно, с учетом мнения партии «Единая Россия». Что касается других крупных чиновников, мы видим, что кадровый стиль президента Медведева отличается от путинского. Главное отличие состоит в том, что Медведев по итогам публичных скандалов принимает кадровые решения достаточно быстро. Он, скажем так, признает законность, допустимость, правильность, необходимость связки между публичным скандалом и публичным кадровым решением. Это, на мой взгляд, является элементом здоровой политической культуры. Обратная ситуация, при которой господствует принцип неприкасаемости чиновников, ответственных за провалы, мне представляется неправильной.

Подход, реализуемый президентом Медведевым, обнадеживает. Как далеко он распространится, пока сказать не могу, потому что одна из интриг российской политики на ближайший год состоит, собственно, в том, будет ли нарушено кадровое статус-кво, которое, очевидно, является частью пакта о передаче власти. Тем более, что следующий год, я думаю, самый подходящий для нарушения этого статус-кво.

С этой точки зрения, огромную важность приобретает уже давно прослеживающаяся тенденция на укрепление президентской линии в «Единой России». Вероятно, именно за этим процессом будущее. Президент Дмитрий Медведев видит, что «Единая Россия» действительно представляет собой довольно мощную политическую силу, которую лучше, если не контролировать, то, по крайней мере, иметь в союзниках.

* * *

Наконец, мне хотелось бы отметить взвешенную и довольно здравую позицию президента по новому договору СНВ. Я считаю, один из самых положительных итогов года – то, что этот договор не был подписан в той спешке, которая наблюдалась на фоне некоего политического ажиотажа, необходимости продемонстрировать успехи движения России и США навстречу друг другу, показать успех «перезагрузки». Этот политический ажиотаж мог бы стоить нам в дальнейшем существенных проблем при попытках обеспечения собственной безопасности. И тот факт, что договор до сих пор не вышел даже на финишную прямую подписания, говорит о том, что переговоры ведутся в плановом режиме, а это внушает определенный оптимизм.

© Содержание - Русский Журнал, 1997-2015. Наши координаты: info@russ.ru Тел./факс: +7 (495) 725-78-67