Евросоюз – это еще не Европа

Русский Журнал: Насколько разделение на "старую" и "новую" Европу является важным политическим фактором европейской жизни?

Хероним Граля: Я глубоко уверен, что здесь намного больше риторики и, я бы сказал, внешнеполитического антуража, чем реального отражения действительности. Дело в том, что "старая" и "новая" Европа – это довольно удобное клише, которое ничего не объясняет. Это формула, которую любит часть элит, наследников тех, кто создавал Евросоюз, как бы тем самым подчеркивая свою первичность, свое, так скажем, "право первой ночи" на принадлежность к Евросоюзу.

Евросоюз – это еще не Европа. Евросоюз пока еще не охватывает всю Европу, не охватывает все страны, которые внесли вклад в европейскую культуру и цивилизацию. Следовательно, отождествлять Евросоюз с Европой не совсем уместно. Страны, которые участвуют в европейской политике уже вторую тысячу лет, которые имеют за собой большие культурные достижения, даже если они присоединились к Евросоюзу позднее в силу политических обстоятельств, не являются молодой новой Европой. Поэтому неуместно называть Польшу, Венгрию, Чехию младшими братьями. Они в этой Европе были всегда, и родословная славян не хуже и не короче, чем родословная немцев, потомков антов или готов. У нас всех общие корни. Так что давайте не будем отождествлять Европу с Евросоюзом.

Конечно, имеет место традиционное идущее из поздней античности и Средневековья разделение Европы на два цивилизационных лагеря, на то, что когда-то называли византийской и латинской цивилизацией. Это имеет свои следствия. В этом сила и слабость нашего региона. Именно наши страны были рубежами двух лагерей, значит, в какой-то степени они являются зоной синтеза и совмещения двух цивилизационных порядков. Данными обстоятельствами обусловлено богатство наших культур.

Европа одна, вопрос – где ее границы? Кроме того, когда у нас есть громадная политическая структура, имеющая свои пределы, свои пограничные зоны с разными цивилизациями, с разными системами, то традиционно наступает что-то типа специализации. Когда речь заходит о политике Евросоюза в отношении Северной Африки, абсолютно уместна ситуация, когда наши испанские, французские и итальянские коллеги уже изначально пользуются большим доверием, чем все остальные. В силу тех же самых причин Чехия, Польша и Литва знают не меньше, а очень часто куда больше своих западноевропейских и центрально-европейских коллег про то, что такое Восточная Европа. Тут дело в длительности политических и даже иной раз филологических процессов. Это диффузия, которая всегда происходит в порубежных зонах.

РЖ: Как скажется на изменении европейского ландшафта приход нового американского президента?

Х.Г.: Больших стратегических изменений для Восточной Европы я не жду. Мой прогноз опирается на анализ предвыборной кампании и первых заявлений Барака Обамы.

Интереснее посмотреть на отношения США – Евросоюз в контексте экономического кризиса. В конце концов, если пессимисты правы и если действительно самая мощная экономика мира может со дня на день лопнуть, то это может привести к серьезным последствиям, так как экономическая связь между Европой и Соединенными Штатами сейчас сильна как никогда. Короче говоря, экономика будет куда более значимым фактором, чем личность нового президента и его советников.

РЖ: Можно ли сейчас продолжать говорить о Восточной Европе как о едином геополитическом пространстве? Не происходит ли внутри него размежевания, в том числе по отношению к России?

Х.Г.: Каждый будет преследовать свои личные цели. Но – и это уже давно надо было всем понять – существует общая платформа Евросоюза и однажды наступит такой момент, когда Евросоюз заговорит в один голос.

РЖ: Могут ли Россия, Польша, страны Прибалтики, Украина научиться так называемому искусству забвения прошлых обид?

Х.Г.: Римляне, как вы знаете, обожали пословицы и афоризмы. И у них существовала такая фраза: "Ясные условия определяют друзей". Если мы говорим без обиняков, если мы ничего не скрываем друг от друга, то это и есть залог честного диалога, а дальше – дружбы. Мы говорим иногда об антагонистических интересах, но это не надо путать с багажом прошлого.

Прошлое, накопленное за более чем тысячу лет русско-польских отношений, имеет разные – позитивные и негативные – составляющие. В начале XX века вы бы меня, наверняка, спросили, сможем ли мы забыть о разделе Польши. В начале XIX века бы меня спросили, сможем ли мы забыть о Суворове, Екатерине и т.д. В начале XVIII века вы бы меня спросили, можем ли мы забыть о войнах за украинскими землями. В начале XVII века вы бы меня спросили про смуту или про Ливонскую войну. И все-таки всегда удавалось найти пути для примирения: у нас были многочисленные периоды сотрудничества, были "вечные миры", были периоды тесных культурных связей.

В данный момент поляки смотрят на Россию не через призму XX века, призму Катыни или чего-то еще. Есть куда более злободневные проблемы. Что такое Россия для современного поляка в возрасте 30-40 лет? Он слышал про перестройку, он знает, что Россия перешла от коммунизма к демократии, то есть к европейской модели развития, что это наш крупный экономический партнер. Кроме того, среднестатистический поляк прекрасно знает про Чайковского, Достоевского, Толстого, Пушкина, знает, что это великая культура. Кроме того, когда-то вместе с петербургскими коллегами мы делали фильм про польских строителей петербургских мостов, про великого российского инженера польского происхождения Станислава Кербедза.

В последние годы произошли определенные, на многое повлиявшие социальные и демографические процессы. Например, миллионы российских челночников годами еще до дефолта торговали на польских рынках. Они способствовали тесному сближению наших этносов. Это не декретированные "поезда дружбы" и не конституционный наказ дружить с соседом, это просто миллионы человеческих судеб, взаимные беседы, взаимные дела, взаимные проблемы и т.д.

Во-первых, сегодняшняя Россия стала куда более открытой страной, к вам сейчас попасть куда легче, чем в советские времена. Во-вторых, Польша стала намного более посещаемой русскими страной, сегодня она открыта для русских, пусть даже и как место транзита в остальные страны Европы. Все это способствует тому, что наше отношение друг к другу сильно изменилось по сравнению с времена 30 или 40-летней давности. Данное обстоятельство очень радует.

Короче говоря, есть некоторые события прошлого, которые будут неизменно возвращаться, и если мы не залечим этот шрам, если мы не сможем вытащить эти осколки из живого тела, то рана не заживет. Если мы окончательно не проясним некоторых событий и будем каждый раз прикидываться, что ничего не было, то это не приведет к дружбе, к истине. Здесь нам надо поучиться у многих европейских народов.

Вы знаете про нас, также как и мы, больше, чем какой-нибудь другой народ в Европе. У каждой страны есть свой скелет в шкафу. Но ведь как-то другие страны смогли преодолеть прошлые обиды.

Беседовала Наталья Давлетшина.

© Содержание - Русский Журнал, 1997-2015. Наши координаты: info@russ.ru Тел./факс: +7 (495) 725-78-67