Бойцы метафизического фронта

К то говорит? Да вот они: писатель Сергей Лукьяненко, режиссер Тимур Бекмамбетов, продюсеры Эрнст и Максимов. Спрашивать "кто говорит?" учил, кажется, Ницше. Умница Ницше: его вопрос сильно прочищает мозги. Никакого абстрактного "качества" не существует. Допустим, некто заинтересован в том, чтобы электробритвы почаще выходили из строя, потому что этому некту сильно нравится продавщица электротоваров.

Так и с "Ночным дозором". Я рад ему по множеству причин. Например, сводив в Киноцентр малознакомую девушку, изучил таким образом особенности ее дыхания и устройство ее мозгов. Еще: на протяжении месяца становился центром внимания в любой компании, ибо все посмотрели "блокбастер" и желали сравнить свое мнение с мнением "критика". Еще: сейчас воздвигну на чужом фундаменте конструкцию своего текста.

"Погоди, не увиливай! Все-таки хорошее кино или нет?" - Мне-то какое дело? Где оно и где я? Понимаешь ли ты, насколько твой вопрос не имеет смысла? Более того, разве это вопрос? "Кто говорит?" - вот вопрос. "Стоит ли это смотреть?!" - не вопрос. Если есть кого выгулять, если есть свободное время и свободные деньги, если, наконец, современное кино не кажется тебе диверсией дьявола, тогда иди и смотри. Не следует преувеличивать значение художественного творчества, красота мир не спасет. По преданию, падший мир обречен. Меня неизменно забавляют надутые от важности щеки мастеров искусств и наученных ими обывателей. Главное - не париться, спасаться самому, в индивидуальном порядке.

Итак, говорит известный русский писатель Лукьяненко. Писатели опять в моде. Некоторое время страна заинтересованно следила за новым русским, либералом и киллером, но потом решительно забраковала всех троих: легкомысленны, склонны к поспешным решениям, к аффектам. Потребовался испытанный тип: старый добрый русский писатель. Этот, напротив, размышлял о судьбах мироздания с пеленок. Тужился и наконец выстрадал мировую правду. Более того, грамотно пресловутую правду записал. В назидание современникам и потомкам.

Еще в середине 90-х я предсказал то, что ныне происходит на наших глазах: экспансию писателей в киноиндустрию. Достоевский и Сорокин, Толстой и Шукшин, Булгаков и Пастернак, Пушкин и Хрюшкин: погодите, скоро вся наша действительность будет сведена к их грамотным фантазиям. Считается, что люди с улицы спасти разрушенную перестройкой киноиндустрию не могут. Однако не только во всем цивилизованном мире, но даже в ортодоксальном Иране кином занимаются небумажные люди! Нет, в России не так. Власть боится русского человека с улицы, потому что этот человек по определению свободен. Никому не обязан, не связан корпоративными обязательствами, смотрит на мир в упор, а вдруг скажет полную, убийственную правду? Не дай бог, сделает это весело, с огоньком?! Пускай лучше безобидные писатели. Вот она, очередная Великая Книга: проверена временем, поедена молью, убита.

Я слышал, картонный сериал "Идиот" пользовался успехом разных слоев населения. Какое, милые, тысячелетье на дворе? "Идиот" - это благонравный, безнадежный канон: взгляд назад. Те, кому нравится, в сущности мертвецы. Вечер за вечером сверять глянцевое телекино с книжечкой, изданной миллиардным тиражом, - форменное безумие! Да, страна больна грамотой. Страна боится жить.

А между тем улица корчится безъязыкая. А между тем страна потихоньку оживает и ждет соучастия, сопереживания, адекватных речевых жестов. Навсегда запомнил момент, когда впервые за полтора десятка лет мертвецы дали слабину. Девятого мая 2002 года, возвращаясь из гостей, завернул в тульский парк культуры и отдыха, где проходили праздничные гулянья. Год назад, день назад ничего подобного не обещалось, зато теперь в вечернем воздухе был разлит давно позабытый страной биологический восторг! Еще недавно по грязным улицам ходили вялые, угрюмые, бесполые дегенераты. Как вдруг: воля к жизни, плавно переходящая в томление плоти. Пили иначе, чем вчера. Улыбались, целовались и разговаривали - иначе. Растворившись в толпе знакомых и незнакомых людей много моложе себя, я бормотал что-то вроде: "Еще не все потеряно, еще есть шанс. Последний".

И вот этим молодым, этим взыскующим жизни девушкам и парням в качестве языка самоописания, в качестве образца для подражания предлагается некрофилическая история про то, как два закомлексованных чудака братаются над окровавленным и, значит, бесполезным телом красавицы Настасьи Филлиповны! Хуже того, молодым предписывают испытывать чувство неполноценности в случае, если они не пожелают с чудаками идентифицироваться! Эту элитарную фабулу тиражируют на всю страну, впаривают в лучшее телевизионное время.

Одновременно молодым подбрасывают невменяемую картину "Займемся любовью", где под видом кальки с американского кино осуществляется ревизия всех мыслимых жанровых клише. Положительный, по мнению наших продвинутых авторов, паренек трахает свою бывшую подружку прямо на ее свадьбе, в белом платье, в туалетной кабинке, оставляя в дураках доверчивого жениха, Бандита Боксеровича. После того как жених закономерно наказывает ублюдочную парочку, авторы не устают транслировать свое слезоточивое сочувствие изменщице и соблазнителю! Где, в каком "бездуховном" американском мейнстриме вы видели что-нибудь подобное?! Нигде, никогда.

Жрецы литературного канона, знатоки "Идиота", ругающие "стиль MTV" и презирающие американские молодежные комедии, делают одно дело с деконструкторами жанрового искусства, якобы приобщающими нашего человека к западным ценностям. Трахать чужую невесту в туалете - это не западные ценности, а ваши местечковые. Пускай те и другие не сядут за один стол, не подадут друг другу руки, что с того? Они в равной степени блокируют живое.

Достоевского с Шукшиным жалко не меньше, чем оскорбленного Боксера Бандитовича, жениха. В сущности, зачем элитарным писателям-классикам телевизионная аудитория? Зачем случайные потребители? Ни денег, ни здоровья не прибавляют. С Лукьяненко несколько проще: тут никто не виноват, он сам пришел. За Лукьяненко искренне радуюсь. Не Акунин, конечно, но пускай тоже заработает.

Однако там, где большие деньги, там массовая культура. А там, где предусмотрен массовый зритель, логично ждать выполнения всех жанровых обязательств. Еще раз: писателю - канон, кинематографисту - жанр, не путать. Что в этом фильме симптоматично и нестерпимо? То, что канон подавил жанр. То, что глобалка заместила текучку.

Итак, говорит Тимур Бекмамбетов. В 90-е он сделал тысячу рекламных роликов. А что такое реклама? В антропологическом смысле это воплощенное женское "хочу". Вспышка света, каприз, своеволие и необязательность. Даже самый никудышный мужчина заранее знает, чего ему надо. А женщин приходится подталкивать, соблазнять. На что они в конечном счете ведутся, клюют? Никогда доподлинно не известно. В этом страшная, убийственная сила женского. Мужчина ставит на деньги, на внешность, на обаятельный треп. Однако сегодня женщина рассчитывает на иные деньги, на другую внешность, на молчание, в результате полный провал. Человек, привыкший идти на поводу у женского "хочу", теряет нить жанрового повествования.

Ведь что такое жанровое кино? Это мужское "надо", дисциплина, полная определенность. Если автор выносит имя героини в название ("Водитель для Веры" Павла Чухрая), то он за героиню отвечает, не имеет профессионального права бросать героиню на растерзание подонкам. Если фабула основывается на том, что главный герой пожелал любимой и ее нерожденному ребенку несчастья ("Ночной дозор"), значит, у автора должны быть очень серьезные основания два часа возиться с этим героем, позабыв, позабросив ту самую любимую, словно проказливую собачонку, словно персонажа массовки. Тот, кто рассматривает "Ночной дозор" и картину Чухрая в качестве адаптации западного жанрового кино, жестоко ошибается. Адаптирована технология изображения, картинка. Все остальное незаемное, свое. Не случайно, говоря о стремлении создать "моду на российскую действительность", Бекмамбетов называет единственно "стулья, стены, машины". Он мыслит в категориях комфортного дизайна.

Итак, писатель Лукьяненко приобщил команду успешных дизайнеров к традиции русской духовности, к вечному. "Достоевский" в режиме высоких технологий - вот что такое "Ночной дозор". Тем заметнее пренебрежение авторов к человеческому содержанию, к "малым сим".

Подчеркиваю, уточняю: мое расхождение с современной российской действительностью носит сугубо эстетический характер, я не настолько самоуверен, чтобы рисковать состязаться в духовности с кем бы то ни было. В конечном счете я для этого слишком мал. Напротив, не в первый раз требую от "наших" внимания к азам, прописям, азбуке. Оставьте достоевское Пушкинскому дому и многочисленным филфакам. На достоевском топливе страна далеко не уедет (никуда не уедет!). До сих пор в демократической России не проработан основной, базовый сюжет мироздания. Лицом к лицу встречаются юноша и девушка, мужчина и женщина. Как меняются их взгляд и дыхание, куда тянутся руки, чего требуют слова? Неизвестно. Мы не видим этого, не знаем. По улицам Тулы, по улицам Москвы, по диким степям Забайкалья ходят миллионы юных, которые хотят наконец жить. Если их не травмировать некрофильскими сюжетами, если им верить, если их любить, они откроют все десять заповедей заново.

Однако их не любят. Им не верят. Их боятся. Их подозревают в самом худшем, глушат "нравственностью" старые грешники! Не случайно едва народившемуся герою "Ночного дозора", подростку, назначено быть плохим, темным, служить силам Зла. Так устроили старшие товарищи: "дневной дозор", "ночной дозор", все эти бессмысленные бойцы метафизического фронта.

Советское ханжество сменилось пошлой скороговоркой. Вместо слишком человеческого на повестке снова утопия, поиски земного рая и философского камня. В результате героиня "Ночного дозора" выброшена на помойку сюжета, а героиня Чухрая застрелена. Базовые жанровые задачи не решены. Новая песня Сергея Шнурова удачно стилизует постсоветскую антропологическую норму: "Замечательный мужи-ик меня вывез в Геленджи-ик!" Вывез, а потом бросился в метафизическую воронку спасать мир.

Посадить напротив друг друга парня и девушку. Держать сцену десять минут, полчаса - вот актуальная задача. Как в гениальном, презираемом нашими мыслителями MTV-шном сериале "ФАКультет". Пускай "ночной дозор" бегает наперегонки с "дневным", пускай "темные силы нас злобно гнетут". Главное, чтобы этим двоим понравилось быть вместе.

© Содержание - Русский Журнал, 1997-2015. Наши координаты: info@russ.ru Тел./факс: +7 (495) 725-78-67