Сергей. Серега. Серж. Серго. Сергио. Сергий. Сергиус. Сережа. Сереженька. Серый. Мне иногда кажется, что все не там искали. Размышляя о Непреемнике, все концентрировались исключительно на фамилии. Но ведь нацлид призывал и призывает к инновациям, к созидательно-разрушающей силе инновационных методов и подходов. Почему бы не посмотреть на имя? Тем более выделяется целая самобытная группа товарищей. В алфавитном порядке: Иванов, Миронов, Собянин, Степашин, Чемезов, Шойгу. Очевидно, что этикет обращения к этим людям и этих людей друг к другу меняется в настоящее - медленно, но уверенно становящееся постпутинским - время.
Дык все-таки движение к европам, англиям и америкам. Индивидуальные проекты интеграции. Демократизм. Краткость. Динамичность. И вот уже происходит вытеснение отчеств из сфер (около-)политического общения. Вместо них в оборот вошли полные имена, которые раньше самостоятельно почти не использовались. Как справедливо замечает "лингвист-профессор" М.Кронгауз: "Ну не называли человека Екатерина, всегда говорили Катя или Екатерина Ивановна. Сегодня совершенно нормально представиться: Екатерина, Ольга, Александр, Константин".
В европо-англо-американских культурах более востребован способ нейтрального обращения к человеку. Ну, чего от них, право, еще ожидать? Они, люди темные, ведь и по-русски-то в массе своей не разумеют. Трудно им с многовековым наследием Кирилла и Мефодия. А уж тем более Н.Некрасова и Ф.Достоевского, Сергея Александровича Есенина и Сережи Довлатова. В первую голову это выражается в принятых формах вежливости. "Язык дает возможность с их помощью выразить то, что важно именно в данной культуре. Для русской культуры очень важны эмоциональная оценка и дистанция между собеседниками. Русское обращение всегда предоставляло возможность их передать: с помощью уменьшительных суффиксов, отчеств и так далее. Это дает эффект присутствия личности говорящего. Нам важно подчеркнуть отношения между собеседниками именно в этот момент. Через час я могу использовать другое обращение, которое покажет, что отношения изменились, и собеседник это услышит. Для русских очень важен повтор имени собеседника в процессе общения. Так мы даем понять, что между нами по-прежнему есть связь. В некоторых культурах это почти запрещено. Скажем, в японской культуре люди вообще избегают называть имена, потому что это слишком сильно воздействует на собеседника".
В этом свете "Владимир Владимирович" уже в августе 1999 года становился духовным лидером, дэнсяопином, аятоллой и просто новым солнцем. На фоне "Борис, ты не прав" появление "Владимира Владимировича" означало, что в страну возвращается доход и порядок. Мир, труд, май. Предсказуемый телевизор и FM-радиосигнал. Выпускники юрфака ЛГУ и ветераны КГБ. Рост рождаемости и потребительское кредитование. Монетизация льгот и милитаризация региона Баренцева моря. Проходит время спекуляций на наших трудностях и проблемах. Спекуляций, создаваемых "старичками" (Егором, Ириной, Анатолием, Борисом Е., Борисом Н.) и "новичками" - Эдуардом, Никитой, Гарри (это имя вообще какой-то нонсенс!) и отдельно взятым Михаилом Михайловичем.
В ноябре 2007 года самым естественным образом звучит: "Вызывают по меньшей мере недоумение политические спекуляции на этих трудностях. Причем со стороны кого? Со стороны тех, кто в течение десятилетий руководил Россией, а в конце 80-х годов оставил людей без самых элементарных услуг и товаров: без сахара, без мяса, без соли и спичек. И своей политикой, безусловно, подготовил распад Советского Союза. Или спекуляции со стороны тех, кто еще каких-то десять лет назад контролировал ключевые позиции и в Федеральном собрании, и в правительстве. Это те, кто в 90-е годы, занимая высокие должности, действовал в ущерб обществу и государству, обслуживая интересы олигархических структур и разбазаривая национальное достояние. Это они нас учат жить сегодня, это они сделали, между прочим, коррупцию главным средством политической и экономической конкуренции. Это те, кто из года в год принимал несбалансированные, безответственные абсолютно бюджеты, обернувшиеся в конце концов дефолтом, обвалом, многократным падением жизненного уровня граждан нашей страны". Именно в произнесении таких слов, непосредственном назывании имен, причем, конечно, без отчеств, и проявился путинский бесспорный статус нацлида. Зачем только декабрьские выборы проводили? Еще референдумом и каким-то плебисцитом их называли. Все же было ясно с самого начала!
В любом хорошем правиле есть одно, но очень-очень нужное исключение. У нас таким стал Сергей Владиленович. Совсем даже не "сюрприз". Бережливое и требовательное отношение к отчеству в практике публичного общения позволило его обладателю сохранить прочнейшие позиции в элите. Седьмого декабря принято решение о том, что Сергей Владиленович возглавит государственную корпорацию "Росатом", которой передаются акции ОАО "Атомный энергопромышленный комплекс", "Атомэнергопром" и имущество федеральных государственных унитарных предприятий, находящихся на балансе агентства по атомной энергии. Новая структура объединит практически все предприятия атомного энергопромышленного и ядерного оружейного комплексов, институты фундаментальной науки, организации, работающие в сфере ядерной и радиационной безопасности.
Ну а как там наши Сергей Борисович, Сергей Михайлович, Сергей Семенович, Сергей Вадимович, Сергей Викторович и Сергей Кужугетович? С латинского языка имя Сергей переводится как "высокий" или "высокочтимый". Родовое имя Сергиус с течением времени перешло в категорию личных имен. "На Русь это имя попало благодаря христианству, из Византии. Святой покровитель Сергеев, родившихся 11 июля, - преподобный Сергий Валаамский. Уравновешенность Сергея дает ему возможность стать прекрасным дипломатом, он может быть упорным, но вывести его из себя довольно трудно. Сергей предпочтет найти компромисс, использует мягкий подход для достижения согласия; если же он увидит, что спор разгорается, то вовремя уйдет в сторону. У Сергея обычно много друзей, полно знакомых, он не страдает от одиночества". Конечно, страдать от одиночества нашей великолепной шестерке (внимание: читатель, здесь не заложен второй смысл!) не приходится. Они везде любимы и всеми желанны. Они же не какой-то там "Виктор Алексеевич" - персонаж исключительных достоинств, но о котором еще три месяца назад не знал никто, кроме его зятя. Хотя, может, еще полусотне граждан, озабоченных и обеспокоенных постоянным финансовым мониторингом, икалось при звуках этого имени-отчества.
Однако не все Сергеи одинаково полезны. Вернее, бесполезны. И следовательно, разная у всех у них властеемкость, т.е. способность оказаться в непреемниках. Тем более абсолютных. Приняв челобитную "Единой России", нацлид косвенно признал, что без реальных рычагов власти остаться номером один в российской политике после 2008 года, может, и не получится. На честном слове в мире государственных корпораций и басманного правосудия ничего не держится. Сообщество Сергеев - это не рыцарский орден, а скорее, "дикая дивизия", внутри которой мир длится лишь до тех пор, пока все слушаются одного общепризнанного комдива. Необходимо вводить вторую переменную. Отчество. И все, кстати, сразу становится на свои места. Строго по ранжиру. По уставу службы. По "внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств" (статья 67 ГПК).
Пять из шести Сергеев - преемники фактически никакие. Сергей Кужугетович - какое-то нерусское отчество. Сергей Викторович - какое-то банальное, мутное и неясное. Сергей Вадимович - счетовод, с него много не взять. Сергей Семенович - слишком простецкое отчество, все-таки "коренной северянин в третьем поколении": уроженец села Няксимволь Березовского района Ханты-Мансийского автономного округа. Сергей Михайлович - слишком справедливое. Сергей Борисович ... О! Вот это уже могло быть интересно! Тем более мгновенно вспоминается ноябрьское: "Мы должны с вами сделать все, чтобы решить главную задачу. В чем она? В чем она, эта главная задача? Она в том, что необходимо сохранить преемственность курса на стабильное, устойчивое развитие страны. И гарантировать от политических рисков рост благосостояния и безопасность Отечества". Без сомнений, "Владимирович" было бы как-то по-лакейски (при живом-то нацлиде), не в духе нанотехнологий и вообще, положа руку на сердце, недемократично (хотя и вполне суверенно). Но "Борисович" - вообще ни в какие ворота. С таким отчеством можно быть только Абсолютным Непреемником.
Контрольный вопрос. Третий элемент. Фамилия? У Борисовича она - очень-очень русская. Даже как-то слишком. Нездорово лояльная. Конечно, легко запоминаемая. Без наворотов. Без политических рисков. Популярная до бесконечности. Даже склонная к известному харизматизму. С потенциалом стремительного роста рейтинга. Но ведь есть еще Петровы, Сидоровы и Смирновы. И, кстати, Медведевы! Таким образом, с учетом инновационных подходов и методов, критического рассмотрения всяческих филологий и глубочайшего компаративистского переосмысления субъект-объектных отношений современного российского политпроцесса, Борисович значительно опережает всех СЕРГЕЕВ. Но только их.