Гонтмахер

Vulgar daily

Текст Гонтмахера – совершенно уникальный объем знаний, апогей развития мысли обиженного властью человека, который, по некоторым соображениям, не видит причин и возможности нагадить этой власти в панамку.
Евгений Шлемович, прекрасный человек, сделал штуку, до которой не додумались ни Лимонов, ни НА, ни другороссы, да вообще никто. Он объединил все абстрактные претензии к власти в одно выступление и смешал их с воспоминаниями о времени своего расцвета и формирующихся предъяв к окружающему пространству. Добро пожаловать в девяностые, сынок.
Мне вообще-то претит мысль читать такие объемные тексты с монитора. Мне книжечку подавай, чашечку горячего кофе со сливками, очки на свет проверить не забыть, опять же, пальцами потереть перед перелистыванием. Но надо же иногда слезать с горба трудового народа и идти на жертвы.
Короче, у Евгения Шлемовича вышел идеальный, по-своему, текст.
В нем собраны вообще все мыслимые абстракции. Например, при Борисе Николаевиче была возможность выстроить действительно демократическое общество, власть считает население быдлом, путинская политика после 2003 года резко срывается в застойный период, «тучные» года стимулировали объем критических процессов во внутренней политике России, сырьевая экономика привела страну к внешнеэкономическому поражению, дихотомия Путина-Медведева недемократична и нелигитимна, Буш-младший, при всех его особенностях, более грамотный политик, чем все российское руководство, не стремящееся договариваться.
А теперь представим себе, что такие претензии высказываются итальянскому правительству. В 1993 году руководство страны вынуждено было менять избирательную систему из-за проблем с коррупцией и ротацией правительств. Корумпированная власть считает население быдлом. Сильвио Берлускони оформил итальянский «застой» с успехом поддерживаемый Романо Проди. Правительство Франции, при всех его особенностях, более мобильно во внешней политике. О, может теперь зададим вопросы французскому руководству? Например, о внутренней и миграционной политике страны, а?
Уникальность текста Гонтмахера вот в таком вот животном человеческом занятии – собирательстве, в шаблонности. Притом, шаблонности не аргументированной ничем, кроме искреннего сожаления. Типа, ну как же вот так получилось-то, а?
Остальная часть выступления о России у автора заключается в личных воспоминаниях. Но это, как говорится, уже истерика, а истерику не обсуждают.
Впрочем, у Гонтмахера есть несколько деталей, которые меня, искреннего молодого человека, взволновали особенно сильно.
Сравнивая состояние гражданского общества начала 2000-х с нынешним, приходишь (давайте, наконец, скажем правду) к неутешительному итогу. Дело в том, что власть так и не избавилась от глубинного (чуть ли не царистского) убеждения, что людям надо даровать свободы.
Совершенно непонятно каким образом автор от состояния гражданского общества переходит к комплексам власти? Понятно, что у любой, абсолютно любой власти есть комплексы. Кто бы спорил. Но гражданское общество и Евгений Шлемович настаивает на этом, говоря о Ельцине 96-го года, самостоятельно и самоценно. Комплексы гражданского общества и трудности власти – вещи из разных плоскостей.
Воцарился совершенно отвратительный политический стиль. На людях, публично читать по бумажке о благе народа, а на деле глубоко презирать «население», считая его недостойным и неготовым, например, к полноценному местному самоуправлению, распоряжающемуся большей частью собираемых налогов, а не очередными крохами, как сейчас.
Не удивлюсь, если при следующей встрече Р. Могучий снова спросит меня, почему же я не люблю общество. Я подниму бровь и скажу, что во всем виноват Евгений Гонтмахер. Потому что последний заставляет меня повторить слова о населении, неготовом к полноценному местному самоуправлению. Население, если угодно, не готово к ответственности за собственные дома в три подъезда, какое тут самоуправление.
Готово? Я честно буду думать об этом, когда у меня по стояку выключат воду, а на доске объявлений не появится даже запоздалой бумажки об этом. Я вспомню о готовности населения, когда в соседнем доме снова половину крыши закроют стальным листом, а вторую половину покрасят серебрянной краской. Я вспомню о готовности населения, когда мои соседи, три квартиры из пяти, снова откажутся поменять сообща гнилой напроч стояк. И когда пьянь из квартиры по стояку будет орать, что из-за меня выключили воду по этому самому стояку. Который она, в числе прочих, не хочет менять.
Невозможно любить то, чего нет. За пару десятков лет горажданское общество в России не сформировалось и не хочет формироваться. С помощью правозащитников и фондов или без их помощи. Потому что если бы эти люди были готовы к самоуправлению, у меня сейчас была бы вода и не пришлось бы умываться из чашки. Кроме шуток.
Это отвратительная «политика» наших федеральных телеканалов, новостные выпуски которых отличаются лишь фамилиями ведущих, которые «удивительно» одинаково не сообщают о чем-то, запрещенном сверху, и, наоборот, тиражируют, мягко говоря, неадекватную картину страны и мира.
Над этим пунктом можно долго гнусно смеяться. Но меня интересует живая, пульсирующая боль этих строчек. Что от нас скрывают? Каких таких тайн человеческой мерзости еще не открыл нам телевизор? Что может быть хуже звериной грызни между бывшими друзьями, родственниками или партнерами. И ведь даже этой отвратительной гниющей плотью эфир до сих пор продолжает кормить общество с тонкой душевной организацией. Понимаю Гонтмахера – экран залит кровищей только на две пятых. Удивительно, зачем требовать того, чего не сможешь выдержать и вынести.
Сможешь? Ну, вперед. Блюющее от новостей население не станет обращать внимания на относительно бескровные бизнес-войны, правда? И все начнется сначала: рейтинги «Криминальной России» будут падать и в прайм-тайм поставят милого Малахова с трогательными сюжетами о тринадцатилетних мамашах.
Особенно поразителен вот этот кусок: Вот и чахнут по дальним городам и весям очередные российские кулибины.
Вот, кстати, Кулибин – абсолютно литературный персонаж, за которого надо графоманам отрывать руки. Настоящий Иван Петрович, если верить учебникам истории, был изобретателем и неутомимым творцом, которому и в голову не пришло бы чахнуть где бы то ни было. Однако публицисты с завидным упорством говорят о тоннах кулибиных, которые где-то чахнут и млеют в ожидании пинка под задницу.
И последнее пожалуй. В такой России будет очень некомфортно жить. Все, кто чего-то интеллектуально стоит, вплоть до квалифицированных рабочих, уедут, не вспомнив о патриотизме.
У российской оппозиции, Евгений Шлемович как-то совершенно искренне записывает себя в одну лодку с Евгенией Альбац, например, уникальная какая-то уверенность, что есть страны, в которых всегда комфортно жить. И не было в Англии религиозных войн, во Франции - Людовика XVIII, в США, которым отроду лет двести, депортации коренного населения и Гражданской войны. Везде комфортно. Кроме России. Откуда все, кто чего-то стоит уедут, не вспомнив о патриотизме.
В общем, я еще разок повторюсь, наверно. У Евгения Гонтмахера получился великолепный по уровню мимикрии текст. В него можно вставить любые фамилии руководителей, любые социальные потрясения. Содержание не изменится. Гонтмахер умудрился выступить с отличной райтерской «болванкой» и в этом действительно сила его выступления. Что же до интеллектуальной составляющей и актуальной проблематики, то как известно, когда сила есть – ума не надо.

© Содержание - Русский Журнал, 1997-2015. Наши координаты: info@russ.ru Тел./факс: +7 (495) 725-78-67