PRO суверенную демократию. Сборник / сост. Поляков Л.В. - М.: "Европа", 2007.
Очередная программная книга издательства "Европа", посвященная идеологии суверенной демократии, получилась тяжелой - как в прямом, так и в переносном смысле. Обычно жанр сборника статей не предполагает особо сложной фабулы. Но на этот раз получилось иначе. Ведь под одной обложкой в книге собраны тексты весьма и весьма разных людей, которые к тому же склонны не столько обсуждать содержание предложенного Владиславом Сурковым понятия, сколько делиться своими мыслями по поводу того всеобщего состояния, которое Виталий Третьяков охарактеризовал как "дефицит идеологии". В этом смысле чтение книги весьма поучительно - иногда за дежурными фразами в ней можно отыскать весьма интересные вещи.
Например, в статье Михаила Юрьева обсуждается проблема постепенного вытеснения левопатриотической риторики официальной риторикой власти. И действительно, коммунистов сейчас почти не слышно, потому что их голос почти полностью сливается с государственническим пафосом президента Путина. В этом же тексте описываются основные (и, впрочем, довольно очевидные) принципы оппозиционного мышления в современной России: поскольку любые действия (а равно и бездействие) властей не приводят к некоторой идеальной цели, то в штыки будет восприниматься просто сам факт наличия власти. На примере проекта Сочи-2014, который был обречен на ожесточенную критику как в случае успеха, так и в случае провала, это было видно очень хорошо. Игра оппозиции беспроигрышна по определению, другое дело, что масштабы этой игры смехотворны.
В статье Алексея Чадаева фиксируется принципиальный стратегический статус обсуждения современной российской идеологии накануне грядущих выборов. В 2008 году борьба пойдет не за преемника, ее предметом станет преемственность курса Путина, реализация которой возможна только в рамках сложившейся системы политических ценностей.
Иногда вместо аналитических докладов в книге встречаются своеобразные политические манифесты. Так, Андрей Исаев в декларативной манере обосновывает необходимость для "Единой России" быть партией, которая наследует как русской, так и советской политической традиции воплощать в себе ценности русской политической культуры. На уровне декларации, если отвлечься от суровой реальности, все это, безусловно, выглядит вполне достойно. Теперь, по крайней мере, никто не может упрекнуть прокремлевских партийных идеологов, что они пытаются усидеть на всех стульях сразу. Выбранным стулом оказалась традиция.
Случаются в сборнике и юмористические тексты. Так, Юрий Лужков в своем докладе пускается во все тяжкие, цитируя видного и при этом совершенно бессодержательного деятеля русского зарубежья - философа Ивана Ильина. Западные народы, по словам Юрия Михайловича, "не разумеют и не терпят русского своеобразия". А когда Ильина, который, кажется, постепенно выходит из сановничьей моды, концептуально не хватает, Лужков обращается дальше, к Николаю Данилевскому. С одной-единственной целью - раскритиковать оскорбительную антирусскую сущность гей-парадов.
Впрочем, книга все-таки выстраивается вокруг одной общей темы - государственной идеологии. И в этом смысле совокупность текстов, представленных в ней, похоже, оставляет открытым один принципиальный методологический вопрос.
Распространенная иллюзия заключается в том, что идеология суверенной демократии является а) волюнтаристской и б) бессодержательной. "Братская могила" издательства "Европа" в этом смысле наверняка была бы названа быстрыми на Бодрийяра оппозиционерами "симулякром". Вступать в полемику по всему фронту этой дискуссии нет нужды. Можно отметить лишь наивность такой оценки, которая, помимо всего прочего, предполагает, что любую идеологию можно произвольно навязать данному обществу в любой момент времени. И что, другими словами, у общества нет никакого исторического контекста.
Такой политический инфантилизм характерен для России и, пожалуй, совершенно безвреден - если конечно закрыть глаза на то, что в кухонных спорах о том, как нам обустроить Россию, бездарно похоронено бесконечное количество человекочасов. Этот сюжет емко зафиксирован в известном анекдоте о двух сценариях развития отечества - фантастическом и реалистическом. Фантастический, как известно, заключается в том, что мы начнем работать и сами решим свои проблемы. Реалистический связан с нашествием марсиан.
Иммануил Валлерстайн в свое время предложил очень простую и эффективную классификацию идеологий. Эта классификация предполагает, что существуют лишь три идеологические модели, в рамки которых можно так или иначе уложить все прочие разновидности идеологических программ и концепций. Две из этих моделей восходят к идеалам Великой французской революции, они покоятся на принципиальных и нередуцируемых основаниях - свободе, равенстве и братстве. Различие между ними состоит в том, что в рамках либеральной модели гарантом этих завоеваний объявляется священное право частной собственности, в то время как в социализме, напротив, частная собственность становится препятствием на пути прогресса. Третья модель, которую условно можно назвать консервативной, попросту отрицает значимость и революции, и прогресса, для нее приоритетом становится традиция.
Применительно к нашим реалиям это означает вот что. Социалистический реванш в силу специфического исторического опыта России представляется достаточно утопической программой и определенно не может стать предметом официальной риторики власти. Для этого существует специально обученная оппозиция. Либерализм же в качестве идеологии совершенно неприемлем для России, которая претендует на место под солнцем в глобальной политике. Отсюда тривиальное следствие - современная российская элита для того, чтобы быть вообще, просто обязана быть консервативной.
Вариантов консервации отечества существовало и существует немало. Собственно, новая российская власть заигрывала с традиционалистской символикой с самого начала 90-х годов. Еще Ельцин (о чем сейчас многие предпочитают не вспоминать) пришел к власти под лозунгами "За Великую Россию". И сегодня палитра консерваторов чрезвычайно широка - от маргинальных расистов до не менее маргинальных "советских патриотов" прохановского разлива. Проблема же и тогда, и сейчас заключалась в том, чтобы осмелиться сделать серьезную ставку на некоторую жизнеспособную и цивилизованную консервативную программу.
В последние два года такая ставка, похоже, наконец-то сделана. Как водится в России - указом сверху. Причем ответ о ее реальной жизнеспособности будет получен нами уже в самое ближайшее время. Правда, одно обстоятельство очевидно уже сейчас: эта ставка была необходимой. Людям, которые ее делали, было не до волюнтаризма.