Требуется Юнгер!

От редакции. Реплика Валерия Анашвили в журнале "Пушкин" о книгах представителей консервативной революции вызвала оживленную дискуссию. Однако почти все обсуждающие проблему так-то уж чересчур предвзято смотрят на немецкоязычных авторов - Карла Шмитта, Эрнста Юнгера, Ганса Фрайера. НО эти реплики выглядят чрезвычайно неполными и следовательно имеют сомнительную ценность, и вот по какой причине: слово не предоставили именно тем людям, которые издают эту литературу. РЖ не может не отреагирвоать на дискуссию со своей стороны (ведь, собственно, текст Валерия Анашвили впервые в сетевом издании появился именно на РЖ). Вот почему мы предоставляем площадку тем людям, которые издают эту литературу и не считают это зазорным. Итак прочитает читаем ответ Михаила Богатова, философа из Саратова, который считает, что наследие Юнгера в России чрезвычайно актуально, но совсем не в политичсеком аспекте.

* * *

Читать сборник политических статей Юнгера "Националистическая революция"[1], который был издан в Германии лишь в 2001-ом году, спустя почти семьдесят лет после написания последнего, помещенного в нем текста, можно, преследуя, как минимум три совершенно различных цели, если помнить при этом, что перед нами мысль, готовая действовать.

Самое простое и, вместе с тем, самое трудное – это воспринимать ее всерьез именно как некое высказывание, обращенное к читателю. Сделать это несложно постольку, поскольку Юнгер в этих текстах подкупающе прост и понятен. Трудность здесь, однако, состоит в том, что у нас нет такого политического пространства, где это высказывание Юнгера могло бы прозвучать. И дело не в том, что мы живем не в эпоху Веймарской республики, и даже не в Германии, и за окном иное тысячелетие. Дело, скорее, в том, что такое пространство – там, где эти тексты Юнгера зазвучат – никогда и не существовало, а оно всегда, снова и снова, создавалось заново. Полагать, что современникам Юнгера понимать его было просто, понимать и принимать, это значит совершать такую же ошибку, какую совершают те, кто полагают что во времена Ницше все понимали Ницше, а во времена Канта в Кёнигсберге было полным-полно замечательных философов. Конечно же, Ницше понимали по-своему, как и Юнгера, и можно бесконечно долго спорить по поводу адекватности или неадекватности современных толкований. Но от задачи понимания эти споры никогда и никого не освобождали. В этом смысле первая стратегия чтения, чтения сообщения Юнгера, требует большой работы понимания того, что происходит вокруг именно сейчас, как и того, что всегда вокруг происходило и будет происходить.

В какой-то мере нам действительно труднее иметь дело с этими текстом, но, возможно, благодаря именно этой трудности, эти тексты станут еще звучнее, поскольку они призывают как раз к преодолению любых трудностей – при ясной этической и жизненной позиции. Понятно, что подобную работу осилить чрезвычайно сложно, для нее требуется такое усилие, которое сегодняшнему российскому читателю сделать, как кажется, будет довольно трудно, тем более, исторический контекст, безусловно иной.

Если говорить об историческом контексте, то здесь стоит упомянуть о второй возможной цели прочтения: эта книга должна стать незаменимым источником для исследователей политики, философии и истории ХХ века. Эта стратегия чтения позволит увидеть в представленных здесь, по сути, манифестационных текстах, то обилие указаний и деталей, которое довольно трудно вычитать в исторических работах по данному периоду истории (весьма, кстати, неоднозначному, поскольку непросто человеку, далекому от умонастроений этого периода в Германии, отличить, например, националистов от национал-социалистов, и еще сложнее увидеть причину конфликта между Юнгером и НСДАП, в то время как сделать это необходимо, и это делание может оказаться не под силу ленивому уму, привыкшему сваливать в одну кучу все, что требует усилий, ведь куда проще навешивать ярлыки, нежели разбираться в сути дела). Эта книга позволяет почувствовать дух эпохи, дух аристократа и воина, который оказался обманутым и брошенным той ситуацией Германии после Первой Мировой, как и почти все офицеры и солдаты. Особую ценность в познании этого духа книге придает то, что Юнгер здесь предлагает не просто посмотреть на свою жизнь и призвать соотечественников в молчаливые свидетели происходящего, но настойчиво призывает их, объясняет и восклицает. Книга Юнгера – это книга о революции, которая требуется – еще и еще одна, сколько надо, - чтобы как раз избежать конформизма и восприятия сложившегося в качестве должного.

Как кажется, эта книга – третья после опубликованных на русском языке “Рабочего” и «Сердца искателя приключений» (перевод, комментарий и послесловие известного исследователя немецкой философии Александра Михайловского), – эта книга позволяет услышать Юнгера напрямую, минуя дневниковую и художественную форму (все важнейшие дневники Юнгера на русском уже, видимо, вышли, чего пока нельзя сказать про его художественные произведения, которые еще ждут своей очереди). Кроме того, эта книга – источник понимания истории мысли, поскольку уже хорошо известно внимательное чтение Хайдеггером “Рабочего” Юнгера. Эти тексты требуют не меньшего внимания, а, зачастую и гораздо большего, поскольку их легче, чем “Рабочего” или “Тотальную мобилизацию” принять за простые выкрики или же пожелания, в то время как эти статьи концептуальны и, как и все концептуальное, остаются актуальными; эти тексты просто необходимы для тех, кто занимается Шпенглером или Ницше, а также кругом мыслителей “консервативной революции”. Сюда относятся те же Карл Шмитт или Мартин Хайдеггер, которые, благодаря определенным веяниям – в политической жизни и в издательских стратегиях нашей страны – становятся все более и более популярными (что, надо полагать, большой пользы для их понимания, к сожалению, не принесет).

Третья цель, которую может преследовать тот, кто возьмет эту книгу в руки, почти диаметрально противоположна первой и вообще-то она недостойна даже озвучивания, поскольку сводится к иронизированию над этой проигравшей Гитлеру пафосностью и романтичностью. В России среда интеллектуальная еще довольно труслива для серьезного осмысления происходящего, а потому довольствуется зачастую самой простой, иронической позицией, которая позволяет занимать позицию взгляда сверху вниз, не прилагая к этому никаких усилий. Повторяем, что эта цель не заслуживает даже упоминания, но для тех, кто без задачи понимания воспримет Юнгера всерьез, подставляя вместо его смыслов свои собственные, занявшие такую же поверхностную ироническую позицию послужат единственно достойными собеседниками для их незамысловатого разговора, переходящего, как водится, к ссоре, которая, как это случалось уже по поводу Ницше или Хайдеггера, служит лишь необоснованной компрометацией самих этих мыслителей, за счет которых ленивые читатели пытаются смотреть на мир свысока. Не хочется об этом говорить, но Юнгер обречен на подобную компрометацию – и задача читателя перед самим собой – ее не допустить.

Тексты Юнгера заслуживают внимания читателя, который умеет быть внимательным. Юнгеру в России необходимы вдумчивые собеседники, а не политические акционеры, ведь, несмотря на политическую окраску всех его текстов (а их тут около сорока), здесь ставятся вопросы техники, аристократии духа, социального устроения и гражданского долга, а также вопросы искусства. Книга снабжена достойными комментариями к каждому тексту и статьей Михайловского, приводящей необходимый контекст для первоначального понимания автора. Ведь, в конечном итоге, избежать однобокости этих трех упомянутых целей, исключающих одна другую, можно только проделав самостоятельную работу понимания, которую за читателя не сможет сделать никто. Даже такой выдающийся воин и писатель как Эрнст Юнгер. Это – лишь приглашение к внимательному чтению, которое перед мыслью, готовой действовать, требует смелости мысли, готовой понимать.

* * *

[1] Рецензия на: Эрнст Юнгер. Националистическая революция. Политические статьи 1923-1933. М.: Скимен, 2008. 368с.

© Содержание - Русский Журнал, 1997-2015. Наши координаты: info@russ.ru Тел./факс: +7 (495) 725-78-67