Статья президента России Дмитрия Анатольевича «Россия, вперёд!» породила целый всплеск публикаций разного объёма, номинала и идейной направленности, в каждой из которых была осуществлена попытка осмыслить тему модернизации и инноваций. Одной из таких попыток явилась публикация группы «Цеха политической критики» – «Модернизация как политическая программа».
Осознание проблемы? Верен ли диагноз?
Существенным в докладе ЦПКр является призыв к самоорганизации интеллектуального класса в политическую силу, а именно в национал-прогрессистскую партию.
Авторы предлагают задачку на самоопределение для остатков российской интеллигенции, как бы задавая вопрос. «С кем вы мастера технологий, инноваций и научных открытий?» Вопрос, отчасти, риторический. Ответ на этот вопрос зависит не столько от интеллектуалов, сколько от достаточно далеко зашедшего процесса глобализации и включённости страны в мировые нелиберальные технологические, экономические, политические, культурные контуры.
Даже не догоняющая, а адаптационная модернизация, приспосабливающая и подчиняющая параметры страны, её экономики, политики, образования к глобальным вызовам – есть важный императив, следовать которому или учитывать требования которого должны и вынуждены будут все политики, независимо от их интенций.
Авторы, демонстрируют понимание этой реальности. Но не отвечают на вопрос: что делать с глобализационными рисками для России и каковы эти риски?
Искушение расслабиться и получить удовольствие, а также определённые деньги от неолиберальной модернизации слишком велико не только компрадоров и сырьевиков, но и для представителей интеллектуального класса. Российский рынок их глобализационных услуг достаточно велик. Изучение языков хозяев и субъектов глобализации, учебников, стандартов ведения бизнеса, пропаганда «утечки мозгов» за счёт переманивания талантливых и денежных абитуриентов в западные вузы и университеты, работа за границей и покупка недвижимости, различные гранты на исследовательские проекты, интересующие западные, прежде всего, структуры, участие в международных НКО и НПО, да и просто рабочие места в российских филиалах западных компаний – это российская повседневность уже в течение долгих лет.
Не уверен, что национальный журавль в небе, предложенный членами ЦПКр, привлекательнее глобалистских синиц.
Можно ещё долго описывать отечественные реалии «интеллектуального класса». Часть его (пиарщики, юристы, менеджеры и прочие торговцы интеллектуальными услугами из воздуха) достаточно адаптивна к статус-кво. У них всё есть. Поэтому вывод авторов доклада о том, что «интеллектуальный класс и коррупционно-олигархическая буржуазия совсем не союзники», представляется не вполне обоснованным, чрезмерно оптимистичным, не во всём соответствующим реалиям.
Вывод: В настоящее время «интеллектуальный класс», скорее, похож на парцеллярное крестьянство, исторически неспособное (в силу парцеллярности своих интересов) на сколько-нибудь прочное и устойчивое объединение. Проблема консолидации «интеллектуального класса» и превращение его в автономного субъекта политики, ориентированного на изменение статус-кво, является, как минимум, теоремой, нуждающейся в обосновании и доказательстве, но не априорной аксиомой. По мере дифференциации в глобальном контексте российского общества, дифференцируется и «интеллектуальный класс». Технологий превращения этого класса в единый «класс для себя», способный отстаивать сущностные, общие долговременные интересы, доклад вообще не касается.
Все «за», а кто «против» модернизации?
Авторы резонно ставят проблему демодернизации, примитивизации общества, политики, государства, в которой нет места творцам, созидателям, интеллекту.
Но как проблема модернизации она лишь обозначена, а не осмыслена.
Как быть с паразитарностью бюрократии и начальства, крышующих «серый бизнес» чиновничества и правоохранительных структур? С пресловутой коррупцией, «откатами», ставшими почти неизбежным спутником любого начинания? Как обходить диктат частных интересов естественных и иных монополий, способных легко обнулить результаты любого модернизационного проекта? И т.д. и т.п. Может на повестке дня объективно стоит вопрос не о том, чтобы всех обогнать, а чтобы хотя бы перестать пятиться назад? Поэтому начать стоит с того, что наша государственная машина пока нередко выступает катком, способным закатать под асфальт любой инновационный побег, блокировать любую модернизационную активность. Она норовит обложить квазифеодальной рентой и баналитетами бизнес, предпочитая обращаться с предпринимателями с позиций феодального сеньора. А, как известно, феодальный уклад и модернизация малосовместимы.
Без чёткого понимания путей решения этих проблем призывы к модернизации и инновациям подобны воззваниям тренеров или болельщиков к толстому, обрюзгшему, давно потерявшему форму спортсмену, дабы он вот так вот всё бросил, встал и выдал мировой рекорд, оставляя далеко позади зарубежных соперников. Модернизация в нынешнем экономическом, социальном, административном, правовом глобальном контексте может оказаться таким же ничем не подкреплённым благим пожеланием как пожеланием к спортсменам занять первое место на Олимпиаде в Ванкувере.
Недавно прошла информация, что Вьетнам собрался развивать атомную энергетику. Перед этим он принял пакет нормативных актов, определяющих и регулирующих социальное, институциональное и правовое пространство развития АЭС в стране.
А каков правовой механизм, регулирующий в России инновационную деятельность? Что считать инновациями? Важнейший вопрос, определяющий, что именно государство будет поощрять, дотировать, обеспечивать всевозможными льготами. Наш «интеллектуальный класс» способен спроектировать оптимальную правовую и институциональную среду для модернизации? Спроектировать на уровне государства механизм, чутко улавливающий любой перспективный инновационный импульс, бережно его поддерживающий, не навязывающий в соавторы изобретения кучу высокопоставленных чиновников и начальников? Взять и написать или, хотя бы, провести экспертную оценку конкретных релевантных законопроектов, а затем чётко и аргументированно объяснить общественности, к каким именно последствиям приведёт принятие данного закона? Лишь только после того, как это будет сделано, у нас более не будет «дырявых», поощряющих коррупцию законов и отпадёт куча проблем на уровне правоприменения.
Иначе под «модернизационными проектами» мы с вами можем получить в лучшем случае лишь некий ритуал и голый пиар. Или даже такие «инновации», в стиле «новое платье короля», что мало не покажется. Разве Чичиков или Мавроди с его «МММ» не являются яркими примерами «инноваторов» рыночного толка? Бежать со знаменем впереди инноваций желающих уже больше, чем хотелось бы. Намного больше, нежели самих инноваций, во всяком случае. В джунглях же российского рынка и в повседневной борьбе с Левиафаном российских государственных институтов выживают пока не столько инноваторы и творцы, сколько торговцы сырьём, хитроумные создатели разных «схем» и особо приближенные к власти бизнесмены.
Вывод: Первичный импульс к модернизации и инновационному развитию, возможно, вообще лежит не в инвестициях, не в нанотехнологиях и не в Сколково. А в каком-нибудь афоризме, в духе Кеннеди: «не спрашивай, что Россия может сделать для тебя, но спроси себя, что ты можешь сделать для России». И сдвиг этот реально без аксиологической или этической революции невозможен, по определению. Ибо любая меритократия измеряется не только рыночным успехом и толщиной кошелька. Наши «смыслократы» или «экспертократы» умеют проектировать, инициировать, управлять такими смысловыми революциями? Нет? Тогда какие же они «смыслократы?» Поэтому согласен, с авторами, что сам «интеллектуальный класс» нуждается в существенном апгрейде.
С чего начинаются инновации?
Хотелось бы поддержать авторов в их пафосе консолидации «интеллектуального класса». Беда в том, что этот пафос слабо увязан с правом на интеллектуальную собственность и может даже противоречить ему. Модернизационная тема обсуждается не первый день, уже высказан ряд любопытных идей (в докладе ИНСОРа, Деятельность общественного совета Владислава Иноземцева, статьи Сергея Степашина, опального олигарха и т.д.) Но доклад ЦПКр демонстрирует довольно аутичный стиль, почти не вступая ни в полемику, ни в обсуждение высказанных ранее другими авторами идей и мыслей. В духе лермонтовского: «Выхожу один я на дорогу» авторы не желают пиарить конкурентов, размещать «продакт плейсмент» конкурирующих за заказ фирм? Но любая консолидация начинается с коммуникации, с диалога пусть и с оппонентами.
Умеем ли мы проектировать интеллектуальное развитие детей нашей школой? Когда-то педагоги-инноваторы были такими же частыми гостями экрана как сегодня гламурные персонажи. Они пытались донести до учителей и родителей свои идеи. Или мы пресловутый ЕГЭ будем считать вершиной российского интеллектуального проектирования? Нужно ли быть доктором педагогических для понимания того, что внедрённый аракчеевскими методами ЕГЭ – несовместим с формированием творческого потенциала, креативностью, а также чреват деинтеллектуализацией всего образовательного процесса. Несовместимы с ним и дальнейшие инициативы рыночников, предлагающих пускать школьные скорлупки в бурное море рыночной погони за прибылью. И мы ещё увидим как партия «консервативных модернизаторов» радостно поддержит эту «коммерциализацию» российской школы. Во имя модернизации, естественно.
Итог? Задачи проектирования государства, развитие именно социально-гуманитарных, а не просто информационных технологий представляются мне первичными условиями модернизационного прорыва. Питательным бульоном, в котором завелись бы модернизаторы и инноваторы в количестве, превышающем обычные статистические отклонения и мутации, рождающие самородков-одиночек. Ведущим звеном представляется проектирование государства, проектирование качества законов, качества законоприменения.
Проектирование самого субъекта и технологий модернизации.
Нечто вроде подвига барона Мюнхгаузена, вытащившего за собственные волосы и себя и свою лошадь из болота.