Церковь по ту сторону белого и красного

Вышедшая недавно в издательстве «Сибирский цирюльник» книга «Гражданская война в России: Энциклопедия катастрофы» привлекла моё внимание неожиданным взглядом на, казалось бы, давно известные исторические события.

Чем она отличается от историй Гражданской войны, каковых написано великое множество? Прежде всего концепцией. Официальная историография всегда рассматривала Гражданскую войну через призму противостояния красных и белых. Одновременно конфликт описывался и как противостояние находившегося в Москве центрального большевистского правительства многочисленным «сепаратистам» – белым генералам Колчаку, Деникину, Юденичу, Врангелю. С точки зрения советской историографии, какой она была создана при Сталине, большевики выступали «иванами калитами», собирателями распавшихся русских земель. Поэтому культ империи в постсоветский период не случаен – его корни в пропагандистской модели сталинских времен, когда победа большевиков в Гражданской войне подавалась как возрождение русского национального государства. С тем же успехом, впрочем, завоевание маньчжурами Китая можно трактовать как успех китайского национального строительства.

Концепция книги противоречит стандартно-общепринятой. Авторы рассматривают Гражданскую войну не с двух, а с трех точек зрения. Они пишут не только историю красных и белых, рассказывая об их вождях и основных событиях войны, но и превращают православную Церковь в отдельную историческую силу. Это не значит, что Церковь воевала, а «на колокольне был замечен поп c пушкой». Но это значит, что её история выступает обзорной площадкой, с которой хорошо видна сиюминутность и посюстороннесть той страшной войны. Почему так? Потому что Церковь осталась единственной силой, которая в ситуации тотального политического и национального раскола сумела сохранить чувство историчности русского народа, его миссии. Насмешники назовут это «богоносностью». Что ж, пусть.

Если приглядеться, оба проекта, и белый и красный, отрицали за Россией право творить историю. Самой формулировать принципы бытия не только для самой себя

* * *

Проект красных подразумевалприсоединение России и русских к мировой коммунистической революции. Не на правах творцов, конечно, а на правах бесправной колонии, которая должна была лечь костьми во благо создания всемирной марксистской республики.

Проект белых означал присоединение России к глобальному Западу на правах колонии или полуколонии, лишь выполняющей пожелания заокеанских хозяев. В книге упоминается думское политическое масонство («Великий Восток народов России»), действовавшее в этом направлении. На благо Франции и Англии, но на благо ли нашей страны?

Иначе говоря, и при реализации красного и при реализации белого проектов на территории одной, отдельно взятой Российской империи (хорошо – Советской республики) наступал Конец истории. Он наступал не для государства, а для русского народа, который просто прекращал историческое бытие, превращаясь в подножие для многотонного монумента… кому? Великому Ленину? Да, он выиграл, и история превратила СССР в памятник его зловещему гению.

Но при иной конъюнктуре мы имели бы историю Великого Керенского, вряд ли отличимую от истории Ататюрка и современной Турции, многолетней периферии Европы, много десятилетий подряд уныло пытающейся европеизироваться. Впрочем, на месте Керенского представим и любой белый генерал.

Российский капитализм оказался достаточно силен для того, чтобы свергнуть монархию, удерживавшую Россию в истории, но оказался слишком слаб для того, чтобы сохраниться в ней сам.

Конечно, над тем вариантом историчности, который предлагают современные церковные круги, принято смеяться. Дескать, славянское единство, Третий Рим, православное братство – всё это устарело, архаика. Да, но вопрос в том, что кроме.

* * *

Практика показала, что народ, отказывающийся от своей исторической миссии во имя модернизации, срывает и модернизацию и миссию. Напротив, тот народ, который видит целью модернизации воплощение своего исторического призвания, всегда выигрывает. Американцы создавали свое государство, как несущее миру свободу, демократию и права человека. Благодаря экономической модернизации конца XIX – начала XX века они смогли распространить свою модель на весь мир.

Турки, напротив, отказались от своей «турецкости», начали копировать западные модели – и проиграли.

Есть, правда, вариант блокады модернизации с помощью ссылок на историческую миссию («поскольку мы - Третий Рим, будем носить вшивые бороды и не мыться, а трактор запретим, как несовместный с исконной тягловой силой нашего народа – пахать надо на жене и детях»). Но он абсурден, это уж совсем «евразийство». Если твоя цель – творить историю, есть смысл сказать всему миру, что ты - Третий Рим, используя радио и при свете прожекторов, а не шепотом и при свете лучины.

В условиях Гражданской войны раскол прошел через Церковь. В ней были и сторонники белых, и сторонники красных («обновленцы»). Но она была опасна самим фактом своего существования, напоминанием о том, что история русского народа продолжается, что он не зернышко, попавшее меж жерновов противостоящих друг другу сверхпроектов, а самостоятельное начало, которое несет миру собственный смысл.

Поразителен параллелизм. Февралисты уничтожили монархию. Большевики уничтожили патриаршество. Но если монархия пала, Церковь победить не удалось («врата ада не одолеют» - так было обещано и так свершилось).

* * *

И не случайно, что в момент перелома в Великой Отечественной Сталин вспомнил о Церкви. Обычно его решение объясняют корыстными и циничными мотивами – необходимостью польстить серьезно пострадавшим в ходе боевых действий русским («дворец Кремля огнем сияет, там Сталин в роскоши живет, и на банкетах выпивает, за голодающий народ» - писал несколькими годами позже Анатолий Жигулин), утешить вдов погибших. Но согласие Советской власти на возобновление Патриаршества и восстановление (пусть частичное) Церкви было и признанием права русского народа на историческое существование. Права, в советских условиях неизбежно ограниченного. Но для русских, надломленных революцией и войной, чрезвычайно важного.

Собравшийся под руководством Натальи Сёминой коллектив профессиональных историков (а среди них такие известные личности, как специалист по белому движению Сергей Волков, известные историки Дмитрий Володихин, Сергей Алексеев и многие другие) проделал большую работу, для того чтобы из пестрого калейдоскопа событий, дат, личностей Гражданской войны вычленить главное, вычленить нерв войны.

Похоже, им удалось его найти: несмотря на сшибку на территории России не на жизнь, а на смерть двух глобальных проектов, русскому народу удалось не выпасть из истории. А значит, сохранить шанс на неизбежное возрождение. Сделать это удалось благодаря Церкви. Которая не была «стороной» в той войне, но зато помнила, что кроме кровавой сшибки «проектов» есть еще народ, есть Бог, относительно которого только и возможна любая история.

Гражданская война в России: Энциклопедия катастрофы. М.: «Сибирский цирюльник», 2010.

Составитель и ответственный редактор Дмитрий Володихин, научный редактор Сергей Волков.

© Содержание - Русский Журнал, 1997-2015. Наши координаты: info@russ.ru Тел./факс: +7 (495) 725-78-67