Заметки на полях "Обращения двухсот двадцати семи"

От редакции: " Обращение 227 ученых-клерикалов", которое уже обсуждалось в "Русском журнале", мы попросили прокомментировать профессионального религиоведа, сотрудника кафедры религиоведения Московского государственного университета им М.Ломоносова.

История с введением духовно-нравственного образовательного компонента (бывшие "Основы православной культуры") в систему общего образования уже давно напоминает страшную сказку на ночь ребенку, который этой сказки боится, не засыпает, и потому она продолжается бесконечно, обрастая все новыми и новыми подробностями. Очередной этап трагикомедии связан с ответом православной общественности на знаменитое письмо академиков. Проформы ради православная общественность прописала себя в качестве представителей разных профессий и научных специализаций, однако интерпретировать "Обращение двухсот двадцати семи" как высказывание конфессионально настроенных ученых нет оснований, так как к собственно науке этот текст отношения не имеет.

В письме, как каждый может убедиться, есть преамбула, объясняющая, на каком основании конфессионально ориентированные "люди со степенями" решили обратиться к президенту РФ В.В.Путину; пять, так сказать, "февральских тезисов" в поддержку клерикализации образования и, собственно, список самих фигурантов.

Во-первых, понятно, что никакой реальной цели у этого обращения нет (в отличие от письма академиков), потому как оно направлено президенту РФ, который через семнадцать дней с момента обращения (14 февраля 2008 года) сменит лицо и фамилию, имя, отчество, вследствие чего письмо потеряет любой официальный статус. Понятно, что В.В.Путин за оставшиеся дни не будет ни отвечать на это письмо, ни предпринимать что-то в связи с этим письмом, потому что на это банально нет времени. Следовательно, наш первоначальный тезис подтверждается - это определенный PR-ход, который по определению нацелен на то, чтобы вновь качнуть общественнее настроение в области религиозного образования в школе. Никакой другой цели, в общем-то, это письмо не преследует.

Начало письма уже само по себе достаточно занятно: " В условиях все более частого проявления рецидивов воинствующего атеизма в деятельности отдельных чиновников, прежде всего - Минобрнауки России...". Увы, но составители этого текста, к сожалению (и это видно из начала письма), не обладают достаточной компетентностью в излагаемой теме. Понятно, что "рецидивы воинствующего атеизма" - это законное нежелание чиновников министерства допустить внедрение конфессионального элемента в светскую школу. Согласно Федеральному закону РФ "Об образовании" от 10.07.1992 #3266-1, одним из принципов государственной политики в области образования является "светский характер образования в государственных и муниципальных образовательных учреждениях" (ст.2, п.4). В самом начале закона приведено важное уточнение: " В государственных и муниципальных образовательных учреждениях, органах, осуществляющих управление в сфере образования, создание и деятельность организационных структур политических партий, общественно-политических и религиозных движений и организаций (объединений) не допускаются" (ст.1, п.5). И действительно, если мы обратимся к любой версии реестра религиозных объединений Министерства юстиции, мы обнаружим там Русскую православную церковь в качестве зарегистрированной религиозной организации. Таким образом, не допуская внедрение конфессионального элемента в систему общего образования, чиновники не проявляют "рецидивы воинствующего атеизма", а просто исполняют требования закона, к сожалению, неизвестного фигурантам "Обращения двухсот двадцати семи".

Следующий небезынтересный момент следует из этой же преамбулы: авторам письма неизвестны отличия светской позиции от позиции атеистической. Вкратце отметим, что в реальности представители атеистической позиции склонны точно так же, как и конфессионально ориентированные люди, пропагандировать свою точку зрения, в том числе и на образование. В свою очередь, светская позиция априори предполагает дистанцию между конфессиональной либо атеистической ангажированностью и реальной деятельностью. Так, чиновник, сомневающийся в необходимости введения конфессиональной компоненты в школу, может быть верующим, а может быть и атеистом - это совершенно в данном случае не имеет значения, потому что как чиновник он обязан соблюдать закон, нравится это лично ему или нет, - именно так светскость и работает. Будет другой закон - будет другой разговор.

Корректный анализ следующих за преамбулой пунктов, честно говоря, весьма затруднителен. Приведем пример: " Создание условий для добровольного изучения школьниками религиозной культуры православного христианства, по развитию теологического образования в государственных вузах, иные формы взаимодействия Русской Православной Церкви и государства в области образования не являются посягательством на конституционные основы Российского государства, на его светский характер". В самом общем виде эта формулировка определенным образом вводит в заблуждение. Так, все граждане России имеют право получать религиозное образование в области, скажем, православного христианства, для чего существуют православные воскресные школы. Действительно, согласно Закону РФ "Об образовании" учредителем образовательного учреждения могут быть "общественные и религиозные организации (объединения), зарегистрированные на территории Российской Федерации" (ст.11, п.1.4), и, таким образом, образовательные учреждения могут быть негосударственными, "частными, учреждениями общественных и религиозных организаций (объединений)" (ст.12, п.3). Согласно сообщению Патриарха Русской православной церкви Алексия II на Епархиальном собрании города Москвы 24 декабря 2007 года, на настоящий момент работает 10 141 воскресная школа. Пожалуйста, кому интересно получить знания о православном христианстве - добро пожаловать в воскресные школы, в чем проблема? Мало школ - откройте еще десять тысяч, почему нет? Зачем внедрять религиозное образование в государственную школу в нарушение законодательства, если есть простой, соответствующий законодательству выход?

Развитие теологического образования в государственных вузах еще одна проблема для православной общественности. По состоянию на настоящий момент, по данным федерального портала "Российское образование", направление подготовки и специальность "теология" лицензирована в двадцати пяти вузах, из которых девятнадцать - государственные. А из справочника аккредитованных вузов "Все вузы России" мы узнаем, что направление подготовки и специальность "теология" лицензирована в тридцати шести вузах, из которых государственных двадцать семь. Решение о введении специальности "теология" в государственный классификатор образовательных направлений и специальностей было принято коллегией Министерства образования РФ и на заседании межведомственной комиссии при Министерстве образования под председательством заместителя министра образования В.Д.Шадрикова еще 17 февраля 2000 года, в этом же году было создано Учебно-методическое объединение по теологии, сейчас располагающееся в Православном Свято-Тихоновском гуманитарном университете. Стандарт по теологии был утвержден 13 марта 2001 года (уровень бакалавра). Правда, в области профессиональных дисциплин он наполовину совпадает со стандартом по религиоведению:

Совпадающие дисциплины стандартов по религиоведению и теологии

Из двенадцати теологических общепрофессиональных дисциплин примерно половина по факту совпадает с дисциплинами стандарта по религиоведению.

Итак, все возможные условия для развития теологического образования (пусть оно и скопировано отчасти с образования религиоведческого) созданы, нет никаких причин жаловаться на то, что такое образование недоступно либо государство препятствует его получению гражданами.

Второй тезис письма по меньшей мере спорен: " Теология - это отдельная отрасль науки, никак не входящая в противоречие с другими науками, как гуманитарными, так и естественными". Не ясно, во-первых, отраслью какой конкретно науки является теология. Во-вторых, крайне интересно, каким образом, скажем, учение о творении мира и человека не вступает в противоречие с космологией и биологией, как учение о чудесах согласуется с физикой, священная история - с наукой историей, а учение о душе - с современной психологией. Не вполне понятно, как при столь потрясающем незнании истории науки, постоянно, с самого своего возникновения, противоречащей теологии любого толка, подписчики письма получили свои степени и звания? Вероятно, в их время еще не успели ввести экзамен по истории и философии науки в аспирантуре, необходимость которого после подобных "обращений" в целом не вызывает сомнений.

Третий тезис письма наиболее любопытен: "Клерикализация системы образования в России - это вульгарно-атеистический миф, идеологический жупел, эксплуатируемый воинствующими атеистами и ненавистниками России". Политическое пространство полно различного рода мифологий. Можно привести ряд аналогичных примеров: есть "миф" о Холокосте и те, кто эксплуатируют его "разоблачения" (навскидку: Юрген Граф и Роже Гароди); есть "миф" о русском фашизме, "оскорбляющий", с точки зрения крайних националистов, русский народ; есть вот оказывается и "миф" о клерикализации образования в современной России... Здесь возникает интересный вопрос - откуда взялись, в логике составителей "Обращения", те самые воинствующие атеисты и ненавистники России? Как этот тезис соотносим с другими политическими мифами?

Четвертый тезис письма говорит о "необходимости" введения в государственную систему аттестации научных работников ученых степеней кандидата и доктора теологии. Попытаемся представить: как будет выглядеть ученый совет по такой вот "светской теологии" - в принципе, там должны заседать представители всех или большинства зарегистрированных религиозных организаций России. И вот будущему кандидату по иудейской теологии оппонирует буддистский лама, католический священник и мусульманский мулла. А выносят решение о присуждении степени три протестанта, десять православных богословов и четыре мормона. Забавная картина, не правда ли? Просто не слишком реалистичная, мне кажется. А в противном случае, когда в ученом совете по теологии будут присутствовать, скажем, только православные богословы, такая теология, понятное дело, не будет светской.

Из всех объяснений причин появления "Письма двухсот двадцати семи" наиболее вероятной мне представляется версия о своеобразном PR Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета, в котором присутствует профильное УМО и которому, собственно, принадлежит авторство стандарта. Именно ПСТГУ более всего выигрывает от введения теологии в номенклатуру специальностей ВАК, потому что после такого введения все потоки, как кадровые, так и финансовые, естественным образом замкнутся на собственно ПСТГУ.

Следует также отметить, что в сети идет активное обсуждение проекта ответа на письмо двадцати семи со стороны ученых-антиклерикалов. Общественная дискуссия затягивается, государственное же решение проблемы остается не ясным.

Примечания:

1. "ОПД.Ф." значит: общепрофессиональная дисциплина, федеральный (т.е. общеобязательный) компонент.