Соглашусь с мнением митрополита Кирилла о неоднозначности и некоторых спорных моментах Русской доктрины (РД). Однако для меня бесспорно то, что такой проект сейчас России жизненно необходим. Более того, большинство из тезисов РД приятно удивляют меня своей точностью. Люди, которые составляли и систематизировали этот труд, без всякого сомнения, ясно видят многочисленные проблемы российского общества и русской нации. И особенности того национализма, который должен существовать в России.
Если охарактеризовать РД максимально коротко, то можно сказать, что это программа восстановления русской ментальности, основанная на нашей традиции. Методом этого восстановления служит динамический социальный консерватизм. Следует, я полагаю, разобраться в терминах. Нация для авторов РД - это конгломерация людей, основанная не на расовых отличиях, но на единстве ценностно-мотивационной парадигмы. Говоря о восстановлении традиционной ментальности, мы, в рамках РД, говорим о восстановлении нации. Системообразующий фундамент традиции для авторов РД - это Православие. Традиция - это идентичный нашему обществу комплекс ценностных установок, разрешений и табу, внутренняя, негласная логика жизни русской нации. Динамический же консерватизм - это, насколько я понимаю, развитие всех сфер жизни нации и страны именно с упором и в рамках идентичной нам традиции.
Православная Церковь в рамках РД - это духовный стержень, не рядовой элемент, но фундамент и движущая сила развития нации по пути динамического консерватизма. Притом Церковь расценивается здесь не как институт, а как "ekklesia" - единство людей перед Богом.
Поскольку любое здание начинается именно с фундамента, то и мы начнем анализ Русской доктрины именно с нынешнего положения Церкви. Ни для кого не секрет, что у Церкви есть проблемы. После атеистического XX века Православная Церковь в России до сих пор не оправилась от потрясений. Да, открываются новые храмы и реставрируются старые. Работают (и небезуспешно) духовные училища, семинарии и академии. Но внутри церковной жизни есть еще множество явлений, противоестественных для пресловутой православной традиции. Это весьма просто объяснить несколькими факторами. Во-первых, совершенно не ясно, по какому уставу сейчас живет РПЦ. Принятый в 1917 году "Тихоновский устав", с одной стороны, не отменен, с другой - от него в реальном укладе церковной жизни сохранилось лишь малое число элементов.
Во-вторых, нынешний состав духовенства далек от идеального. Есть в среде действующих клириков (особенно это касается провинций) священники, которые больше похожи на сектантских гуру. И приходы у них отличаются редкостной закрытостью и частым отклонением от догмата и канона. Это то священноначалие, которое было рукоположено в сан, в силу необходимости, во время антицерковной кампании хрущевского и брежневского периодов. Этих служителей сейчас элементарно некому заменить.
Что касается епископата, то здесь картина все же намного лучше, но у всех людей, понимающих, о чем речь, перед глазами живо рисуется Чукотская епархия, которая являет собой пример "весьма неоднозначного архипастырского руководства".
В целом же, в силу территориальных особенностей России, можно сказать, что на всех уровнях Русской Церкви имеет место нехватка клира. У нас нет сейчас титулярных и викарных архиереев. Это ослабляет влияние Правящего Епископа на епархию, что, в свою очередь, ведет к "православным девиациям" на некоторых приходах.
Естественно, что завода по клонированию священников и епископов нет. И абы кого рукополагать в сан - тоже не выход. Следовательно, для нормализации внутреннего состояния Церкви необходимо время. Без этого мы не можем говорить о сколько-нибудь вменяемом фундаменте для реализации Русской доктрины.
Следует также сказать и о том, что Церковь - это явление многоаспектное. Самое важное в рамках реализации РД заключается в том, чтобы уберечься от соблазна свести роль Православия только к консолидирующей и морализаторской силе. Не следует забывать про сотериологический и эсхатологический аспекты Церкви.
Авторы РД видят необходимость установления системы взаимоотношений "государство - Церковь - общество". Здесь, кстати, вспоминается доклад Александра Коновалова о роли традиционных религий в жизни современного российского общества, в котором обрисованы некоторые схемы такого сотрудничества и взаимовлияния.
Есть и еще один соблазн, которому поддаются многие наши националисты. Они ставят сакральность нации сначала в одну иерархию с сакральностью Церкви, а потом превозносят первую над второй. Дабы не произошло и этого в рамках реализации Русской доктрины, церковная жизнь должна быть максимально здорова.
Нация и Церковь - понятия хоть и связанные между собой в России, но далеко не тождественные. Когда мы говорим о единстве и сакральности нации, мы имеем в виду, в первую очередь, моральные и нравственные ценности, их идентичность традиции русского народа. Церковь все же делает упор на веру, на догмат и канон, которые, будучи аксиологией нашей ментальности, все же являются вещами несколько иного, "неотмирного" порядка. По сути дела, мы приходим именно к философскому осмыслению идеи симфонии в условиях современной России и современного мира. Именно правильно определив формы симфонической жизни Церкви, государства и общества, мы сможем говорить о восстановлении традиционной государственности, духовности и ментальности в России.
Сегодня в России одной из самых главных предпосылок такого осознания видится воцерковление элит, пассионарной, направляющей части российского общества. Процесс этот идет быстро и качественно, потому, собственно, и появляются такие проекты, как Русская доктрина. Но пока, к сожалению, еще нет той критической массы православных пассионариев, которая бы создала предпосылки к рывку в плане практической реализации РД или ей подобных. На это тоже необходимо время.
Более того (и пусть сейчас на меня обидятся множество православных националистов и "имперцев"), все православные империи в ходе истории были разрушены. Сегодня нет ни одной. Не пора ли говорить не о Православной Империи, а об Империи Православных? Где не столько и не только государство будет формулировать законы, исходя из догмата и канона Церкви, но где православная мораль станет, по факту добровольного принятия, общественной нормой. Ну а если мы говорим именно о моральной стороне Православия, то здесь мы можем увидеть близость с моральным аспектом любой традиционной религии на территории России.
Поголовное номинальное воцерковление населения не приведет ни к чему хорошему. Но вот если интеллектуальные элиты и лидеры общественного мнения донесут до масс понятия о добре, служении, милосердии именно в контексте нашей традиции, то процесс внедрения Русской доктрины в жизнь общества пройдет мягко и безболезненно и Русская доктрина станет естественной в массовом сознании, как воздух, которым мы дышим.
Об этом говорится в РД, и говорится именно в расчете на будущее, когда встает вопрос о проблемах образования. Вообще, нынешнее состояние школы с "обязательным факультативом ОПК" выглядит как-то странно. При том, что, помимо основ православной культуры и культур иных традиционных религий, мы имеем сейчас гуманитарный корпус предметов, таких как, в первую очередь, литература и история, которые развивают скепсис к религии лучше любого "научного атеизма".
Система образования вообще нуждается в колоссальных преобразованиях. Чтобы пресловутый нравственный компонент в школах нормально функционировал, нам нужна нормальная во всех отношениях школа. Переформатирование же системы средней и высшей школы, форм и содержания преподавания, кадрового состава, поднятие престижа профессии учителя - дело не пяти и не десяти лет.
Интересными в Русской доктрине представляются тезисы, касающиеся внешней политики. Особенно значимы, на мой взгляд, моменты интеграции компонентов восточных культур в православно-русскую культурную матрицу. Не берусь оценивать верность или неверность "православно-конфуцианского стиля экономики" или "русско-индийского гуманитарного самосознания", но сам факт того, что в РД нет так часто встречающегося в среде националистов изоляционизма, радует и лишний раз говорит о всесторонности данной программы.
Русская доктрина, конечно, не исчерпывается этими моментами. Это обширный труд, который по праву претендует на статус программы национального возрождения. Но ряд моментов, описанных выше, по-моему, наиболее ярко характеризует долгосрочность реализации РД. С самого начала авторы говорят, что их программа не является политической, сиречь предвыборной. Не является она, по словам авторов, и "политтехнологическим инструментом". Нет речи и о законченности и статичности РД.
Действительно, она слишком глобальна и долгосрочна. Изменения и доработки, отказ от каких-то фрагментов и сюжетов и внедрение новых в процессе реализации доктрины будут, и авторы это прекрасно понимают. Потому, собственно, и необходимо говорить о достоинствах, спорных местах и недостатках данной программы.
И, видимо, поэтому программа ориентирована не столько на политику, сколько на ментальность. Политика вне традиционной ментальности весьма изменчива. Русская доктрина - это не оголтелый национализм по принципу "бей всех, кто на нас непохож!". Пожалуй, РД можно назвать первой в современной России попыткой глубоко задуматься над будущим нации и страны, исходя из нашего прошлого, нашей традиционной ментальности. Что для России и русских естественно, а что противоестественно? Вот на какой вопрос пытаются ответить в национальном масштабе авторы Русской доктрины. Правилен ли их ответ или нет - покажет время. И время неблизкое.