«Когда Америка кашляет, у Европы грипп». Именно эта пословица лучше всего характеризует нынешнее состояние мира. Этот кризис уже сравнивают с Великой депрессией 1929 года. Можно усомниться в данном сравнении, ведь МВФ даже после некоторого понижения своего прогнозa развития мировой экономики все равно оценивает ее рост на 2008-2009 годах в среднем в 3 процента мирового ВВП. Это вряд ли можно назвать рецессией, которая была бы в состоянии вызвать настоящую панику...
В том, что проблемы начались в США, никто не сомневается. Но виновата ли одна Америка в этом кризисе? И виновата ли Америка в тех проблемах, решением которых теперь столь интенсивно стали заниматься в Европе?
Положить всю вину за кризис на США и заниматься одними лишь его последствиями, говоря что не мы, а они во всем виноваты, довольно легко. Однако это утверждение является не вполне правдивым. Дело в том, что последний кризис лишь обострил внутренние, до этого не признаваемые европейскими государствами структурные проблемы. На сегодняшний день, когда кризис ударил по всей Европе, недостатки экономической политики налицо. Исландия финансировала свою жизнь за счет будущих поколений, набрав долгов в размере своих 6 годовых ВВП. Ирландия и Испания проживали настоящий бум ипотек, который, казалось, уже никогда не закончится. Почти единственным измерением развития экономики Европы стал рост ВВП. Страны радовались своим успехам, а расплачиваться за них им не хотелось.
Не так давно, когда Алан Гринспен, бывший глава Федеральной Резервной Системы (ФРС), уходил со своего поста, большинство комментариев восхищалось его способностью предотвращать наступление финансового кризиса в американской экономике. Снижение ставок рефинансирования отразилось положительно на американских потребителях, которые таким образом получили возможность брать на выгодных условиях кредиты. Администрация Буша сделала упор на внутреннее потребление, и весь мир последовал ее примеру. Мир, в том числе Европа, стал финансировать беспрецедентный до той поры американский долг и, в обмен на это, получал существенную долю роста. Теперь, когда пришлось расплачиваться за допущенные ошибки, возникло желание приписать вину за все беды одной лишь Америке, оградившись от нее и ее ошибок.
Первые проблемы американского рынка начались приблизительно в апреле 2007 года. Европейские страны и, весь мир, стал успокаивать себя мыслью о том, что проблемы являются чисто американским делом и не имеют с их собственной экономической ситуацией ничего общего. Европейские банки, мол, ведут себя более осторожно. Однако статистические данные говорят о другом: например, по уровню объемов финансовых средств европейские банки в среднем превосходят американские.
В настоящее время ясно, насколько верны были эти утверждения, ориентированные в первую очередь на предотвращение паники среди населения. Наибольшими паникерами в условиях нынешнего кризиса оказались политики. Европейские страны повели себя также, как они обычно действуют в подобных ситуациях. Пакт стабильности и роста, их прежний символ веры, был сразу же списан со счетов. Страны стали бороться с кризисом доверия собственными методами и собственными силами. Паника среди европейских политиков стала почти всеобъемлющей, причем они были склонны к принятию решений, выходящих далеко за рамки стандартных механизмов регулирования рыночной экономики. Лидеры европейских государств стали заявлять о стопроцентных гарантиях банковских вкладов, для того чтобы предотвратить панику среди населения. Проблема заключалась не в том, что эти страны стали реагировать на кризисные явления, а в том, что они стали реагировать на них, игнорируя друг друга.
Насколько сильно ударит кризис по реальной экономике? Пока он ударил по самой чувствительной к потрясениям на мировых рынках отрасли - автопрому. Очевидно, что, например, для чешской экономики, автомобильная промышленность является системобразующей отраслью. Сейчас достаточно сложно предсказывать последствия кризиса для этой отрасли в Европе, хотя очевидно, что по крайней мере в Центральной и Восточной Европе вряд ли можно ожидать двадцатипроцентногo падения продаж автомобилей, как это уже произошло в США.
Представлять себе финансовый кризис стихийным бедствием, безусловно, можно, но не вполне справедливо. Кризис является стандартным явлением рыночной экономики, которое способствует ее очищению от «слабых и больных». Можно напомнить дефолт 1998 года, когда Россия испытала на себе экономический кризис. Однако падение через довольно короткое время превратилось в экономический рост, который длится и по сей день.
Как и в 1998 году, кризис наиболее сильно ударит по тем экономикам, в которых проблемы заложены собственными промахами. С этой точки зрения обвинять только США не вполне корректно. Кризис европейских рынков лишь подтверждает известный факт: чем больше рискa, тем больше и прибыль. И за риски теперь приходится кое-кому расплачиваться.