Поездка в Америку

Любой мало-мальски знакомый с внешнеполитической кухней человек давно и бесповоротно уяснил для себя следующую максиму: всевозможные форумы (как бы они ни назывались: G8, G20 (или G – сколько там еще надо) сами по себе не имеют никакого значения. А если что в них и значит хоть что-нибудь, так это двусторонние встречи лидеров стран, входящих в «восьмерку», «двадцатку», да пусть хоть в триста восемьдесят четверку.

Нечто подобное продемонстрировали и саммиты G8 и G20, состоявшееся в минувший уикенд в Канаде.

Я не буду сейчас распространяться на тему о том, почему саммиты были проведены именно в Канаде и почему канадские правоохранительные органы не смогли (или не захотели) совладать с горсткой отморозков из лагеря анархистов-неоглобалистов. Захотели бы – смогли бы, но не об этом сейчас речь.

А речь о двух принципиальных моментах.

Первый. А что, собственно говоря, представляет из себя «большая двадцатка»? Еще пару лет назад довольно высокопоставленные сотрудники управляющих структур «большой восьмерки» на мой вопрос: «Почему бы не включить в состав этого органа, например, Китай и Индию?» отвечали коротко: «У нас есть «восьмерка», и никакой «десятки» нам не надо».

И вот обнаружилось очень простое в чисто математических терминах, но очень сложное, если говорить о глобальном внешнеполитическом и внешнеэкономическом балансе сил, противоречие. Некий гипотетический орган, полномочный принимать решения и состоящий, допустим, из 4-5 стран, такие решения принимать сможет. Но будут ли они приемлемы для остальных 190 с лишним государств мира? Или, наоборот, членами ООН является подавляющее большинство из двух сотен государств, официально зарегистрированных на карте мира. И что? Кто-нибудь припомнит хотя бы одно из решений ООН и Совета безопасности за последние двадцать лет, которые хоть как-нибудь повлияли бы на развитие мировых событий? Я не говорю о решениях типа: Пусть зимой идет снег, а летом светит жаркое солнце.

А второй момент состоит вот в чем. Создавая на базе «восьмерки» «двадцатку», сильные мира сего, видимо, упустили из виду то, что на каком-то этапе и «двадцатка» может оказаться недееспособной. Резко обозначившееся в Канаде противоречие между Европой, не желающей больше раздувать свои бюджеты ради помощи утопающим, и США, готовыми печатать новые и новые порции долларов, лишь бы скрыть – пусть на короткое время – серьезность нынешнего кризиса, только подкрепляют этот мой тезис.

Ну, не получилось в Канаде свести к единому знаменателю позиции США, Евросоюза и Китая! Да ведь никто этого и не ожидал.

Зато на этом фоне двусторонние встречи лидером выглядели весьма привлекательно. Президенту РФ Медведеву, например, удалось добиться от президента США Обамы заявления о готовности поддержать Россию при вступлении в ВТО. Я не буду распространяться на тему о том, что подобные обтекаемые формулировки звучали и раньше, а также о том, что и до сих пор сохраняются серьезные возражения со стороны стран Запада, в частности, в том, что касается охраны прав интеллектуальной собственности. Проще говоря, когда 99% российского населения с удовольствием скачивает пиратские версии фильмов и музыки из интернета, правоохранительные органы по определению оказываются бессильными.

И вот, вроде бы все завершилось вполне благостно – даже кардинальные противоречия между США и Евросоюзом о необходимости (или отсутствии оной) раздувать бюджетные расходы ради помощи утопающим предприятиям и целым отраслям промышленности удалось облечь в какие-то взаимоприемлемые фразы о «согласованных действиях», правда, с констатацией того, что «отдельные страны могут избирать собственные пути решения финансово-экономических проблем».

И, конечно, явным диссонансом с более-менее благостной атмосферой канадских саммитов прозвучало сообщение о том, что в понедельник, 28 июня, в США были арестованы сразу 11 членов некоей шпионской группы, собиравший разведданные о США в пользу России.

Вопрос не в том, были или не были шпионы. Они были, есть и будут вечно.

Вопрос в другом. Почему об аресте российских агентов (а арест сразу 11 человек означает ликвидацию довольно крупной сети) было объявлено после встречи Обамы с Медведевым?

Обама не знал об этом? Более чем странно.

Знал, но не хотел говорить? Тогда почему?

Оптимистичный ответ звучит так: Обама придает слишком большое значение отношениям с Россией и не хотел огорчать своего собеседника.

Дай Бог, если так.

Однако более вероятной представляется другая версия.

Суть дела в том, что американская внешняя политика давно имеет два адреса получателя. Один – внешний мир, другой – обыватель внутри страны.

Если учесть, что в последнее время ярые неоконсерваторы откровенно пошли войной на администрацию Барака, апеллируя не к традиционным для критики «справа» аргументам, касающимся внутренней политики и вопросов экономики, но и прямо обвиняя президента в предательстве национальных интересов во внешней политике, то вся ситуация выглядит более чем естественной. Обама что-то там пообещал Медведеву, но обещать это – значило «подставить» национальные интересы. Вот, посмотрите, например, на то, как российские агенты проникают в самое сердце систем жизнеобеспечения Америки.

Для нас в этой ситуации один вывод. Не надо «вестись» на внешне благостные и дружелюбные заявления западных партнеров. Сначала надо посмотреть: а что стоит за белозубыми улыбками и радушными объятиями?

И не прячет ли очередной белозубо улыбающийся собеседник некий камень за пазухой, подобный «шпионскому скандалу», что разгорелся в США?

© Содержание - Русский Журнал, 1997-2015. Наши координаты: info@russ.ru Тел./факс: +7 (495) 725-78-67