Фильм Джима Джармуша "Сломанные цветы" рифмуется с сериалом "Отчаянные домохозяйки": одноэтажная Америка; немолодые, но все еще неотразимые женщины в количестве; одинокие мужчины с придурью, но не без изящества; секретики, секретики; невыносимая легкость бытия. Наконец, серийность.
Для верности, для точности переименуем термин реальность из предыдущей колонки в повседневность. Ведь воображаемое, которое я так настойчиво противопоставлял реальности, тоже не химера! Воображаемое - особого рода реальность, только праздничная, не правда ли? Ох, я давно жалуюсь на то, что русскоязычный понятийный аппарат не адаптирован, даже не разработан. Зачастую не представляешь себе, какие слова предпочтительнее для читателя, на какие термины он ведется, какие означаемые подразумевает. Нет общеупотребительного языка описания - нет страны. Трудно.
Не удается договориться даже о повседневной символике, о цветах. А цветы, между прочим, вынесены в название, и поэтому хочется разобраться, отчего это старый потаскун Дон Джонсон считает свои долгом дарить бывшим любовницам букетики розовых роз? Я опросил десяток россиян с россиянками: символика какого рода? И все до единого обозлились: никакой символики, сдуйся.
Тогда я усилием воли извлек из глубины сознания эстрадный шлягер 80-х. Итак, ВИА "Веселые ребята" периода своего полного упадка:
Розовые розы - Светке Соколовой.
Светке Соколовой, однокласснице мое-э-эй.
Розовые розы я дарю ей снова
Словно (трам-пам) память наших прежних дней...
Что-то вот такое: плохонькое, позорное. Но символика-то очевидна: розовые розы актуализируют старинные чувства, силятся намекнуть на прежние любовные отношения. Уже хорошо, разобрались.
Между прочим, заглянул сегодня в магазин с видеокассетами: давняя картина Джармуша, "Пес-призрак", прохлаждается в моем любимом шкафчике "Комедии". Нормально, да! Но ведь и "Сломанные цветы" анонсированы нашими прокатчиками в качестве "комедии". Следует хорошенько подумать, что это нам дает. Не в смысле прокатных денег, а в смысле социальной психологии: почему нынешнему российскому обывателю на фильмах Джармуша скорее смешно? Он что, дурачок? Или его назначили, а он на самом деле не смеется, но шевелит мозгами, старается - наперекор постсоветской машине тотального оболванивания? Ситуация, к сожалению, не изучена. Постсоветский человек непонятен. Скрытничает.
Зато американцы раздеваются по полной программе. Не стесняясь, исповедуются. Передовое американское искусство наших дней тревожится по поводу того, что воображаемое вконец распоясалось, и слабый человек легко подвергается манипуляции. Билл Мюррей играет ушедшего на покой компьютерного гения по фамилии Дон Джонстон. Но окружающие путают, переспрашивают: "Как, как, Дон Джонсон?" Мюррей немножечко сердится: "Джонстон. С буквой 'ТЭ'!"
Мне пояснили, "Дон Джонсон" - это не только "Дон Жуан", но еще и знаменитый американский актер недавних лет, герой популярных телесериалов, кумир любвеобильных домохозяек. Вот оно что, персонаж Мюррея символизирует процесс совращения объевшихся повседневностью домохозяек - интересненьким. Пресловутое 'ТЭ" с неизбежностью выпадает, Джонстон превращается в Джонсона и с легкостью соблазняет скучающих женщин из пригорода.
Этот Дон Жуан постиндустриальной эпохи поимел всех-всех-всех. Даже теперь, когда он стар, сед, потаскан, первая попавшаяся сексапилка, Лолита, дочка его давешней любовницы, норовит перед ним раздеться и мечтает ему отдаться. Конечно же, бессознательно, без раздумий, ведь с этим неотразимым секс-символом иначе нельзя! Таковы правила игры и законы природы: воображаемое по определению сильнее повседневного. В разы! Кстати, эпизод с Лолитой действительно смешной. Ладно, пускай будет "комедия". Все же есть основания.
Кстати, Дон Жуан - кто это? Любопытное стихотворение про этого человека написал Николай Гумилев. К счастью, помню.
Моя мечта надменна и проста:
Схватить весло, поставить ногу в стремя,
И обмануть медлительное время,
Всегда лобзая новые уста.
Тут хорошо схвачена сущность архетипа: Дон Жуан - раб лампы, то бишь серии, то есть дурной-дурной бесконечности. Дон Жуан тиражирует приключения. Одно приключение должно сменять другое. Зазор невозможен, пауза страшна. Ведь пауза сразу актуализирует повседневность, а кто же добровольно согласится на повседневность сразу после очередного интересненького! Ровно с этим же самым архетипом работают "Отчаянные домохозяйки", которые с каждым сериальным блоком становятся все интереснее, все изощреннее, все слаще!! Короче, Джармуш попал в самую десятку, в яблочко. Дон Жуан, конечно. Сегодня, в Америке и России, повсеместно.
Недавно по телевизору снова показали любопытную картину "Плохой парень", с потрясающим Деннисом Лири и ослепительной Элизабет Херли. Этот фильм чуточку поможет, ведь на фабульном уровне он схож со "Сломанными цветами". Деннис Лири очень нравится женщинам, они вешаются на него гроздьями и отдаются при первом же удобном случае. Его жизнь - это перебор интересных ситуаций, его задача - "обмануть медлительное время", пришпорить и ускорить. Элизабет Херли одновременно исполняет функции фабульного моторчика, моралистки и карателя. Сначала она говорит плохому, но по-прежнему неотразимому парню, что его пуританка-тетушка перед смертью обещала племяннику миллион долларов. Но только если он повернет время вспять, то есть проедется по стране, навестит всех женщин, которыми когда-то воспользовался, и попросит у каждой прощения.
Любопытная коллизия. Херли предлагает заменить одну серию на другую. Путешествие в прошлое сопрягается в ее варианте с фальшивым, хорошо оплаченным покаянием. Впрочем, к финалу выясняется, что все еще хуже: когда-то в юности Херли сама стала "жертвой" любвеобильного Денниса. Эта самолюбивая женщина поклялась отомстить и вот, спустя много лет, разыграла вполне дешевый спектакль, не упустив, кстати же, случая переспать с плохим парнем еще разок. Что, кстати, лишний раз подтверждает добровольный характер женского выбора. Она сама хотела быть соблазненной и покинутой, она мечтала об опасности и сопутствующей сладости! Это важно: таким образом, Дон Жуан оказывается не столько подлецом, сколько жертвой, назначенным идолом. Его взыскуют, его заказывают, его берегут, на него молятся. А кто, если не он, обеспечит домохозяйкам, да и домохозяйкиным мужьям, интерес к жизни? Кто еще гарантирует напряженность, простите за эвфемизм, сюжета?
Путешествуя в прошлое, Деннис Лири находит девочку, которая по всем признакам является его дочерью. Плохой парень становится добропорядочным папой. Если не ошибаюсь, в финале, гуляя с девочкой, он натыкается на отвергнувшую его Элизабет. Скорее всего, рано или поздно они соединятся, и дурацкая сериальность, превращающая Дон Жуана в робота по уничтожению времени, будет преодолена. Одна женщина, один ребенок - все как у людей, нормальное жанровое разрешение. Но Джармуш не жанровый, Джармуш честный.
Стихотворение Гумилева заканчивается значимым образом.
И лишь когда средь оргии победной
Я вдруг опомнюсь, как лунатик бедный,
Испуганный в тиши своих путей,
Я вспоминаю, что, ненужный атом,
Я не имел от женщины детей
И никогда не звал мужчину братом.
Вот от этой картинки, нарисованной русским поэтом, и начинается фильм весьма независимого американского режиссера. Только что от Дона Джонстона ушла молодая подружка. Кажется, навсегда. Афроамериканский сосед Дона корректно, но решительно отпихивает стареющего соблазнителя от своей слишком живой супруги: мало ли что, как бы чего не вышло. Ненужный атом и бедный лунатик, Дон лениво валяется перед телевизором. Его блистательная серия, кажется, завершилась. Его время остановилось. Дело идет концу.
Но в этот момент Дон получает анонимное письмо в розовом конверте. Одна из его прежних любовниц сообщает, что у Дона все-таки есть ребенок. Что 20 лет назад она невзначай зачала и родила, и теперь повзрослевший сынуля направляется к Дону в гости, чтобы познакомиться, чтобы пообниматься. Чтобы пустить слезу и закорешиться.
Совершенно не важно, кто написал и кто придумал: афроамериканский сосед-моторчик, едва сбежавшая от Дона мстительная подружка или все-таки реальная старинная любовница, мать действительно случившегося ребенка. Был ли мальчик - не важно. Джармуш сознательно затуманивает эту проблему, попросту на нее плюет. Важно, что таким образом переключается регистр восприятия Мира. Все-таки плотская любовь с неизбежностью приводит к деторождению. Иначе говоря, рано или поздно пауза между приключениями - случается. Для гедонистского сознания ребенок - это черная дыра, разрыв тканей, стоп-машина, иное измерение, другое время. Перемена участи. Поскольку весь фильм можно воспринимать как фантазм быстро стареющего одинокого мужчины, можно сказать, что это сам Дон Джонстон отправил себе сообщение о давнем рождении мальчика и о скором появлении юноши на расстоянии вытянутой руки! Это его внезапный заказ, его мечта и его надежда:
Я вспоминаю, что, ненужный атом,
Я не имел от женщины детей...
Смысловой центр картины, ее ударный кусочек, ее чреватая гениальностью кульминация - те несколько мгновений, когда вернувшийся из неудачного путешествия в прошлое Дон замечает на улице юношу с рюкзаком. Важно понимать: это ровно те же самые секунды, с которых фильм начинается!! Ведь специфическое время Дона, время приключений, истекло, остановилось. Потасканный рантье с гарантированным высоким доходом. Диван. Телевизор. Тупик. Тупая мизантропическая улыбка. "Испуганный в тиши своих путей", близкий к сумасшествию, Дон внезапно вскакивает с дивана и бросается на улицу, к первому попавшемуся юноше с рюкзаком: а может быть, сын?? А вдруг разрыв его специфической, его приключенческой временной ткани все-таки был?? Прежде он так боялся этого разрыва, боялся повседневности, спешил прочь от неинтересного. Он все еще может удовлетворить женщину, даже если эта женщина - Шэрон Стоун, он все еще способен возбуждать малолеток, привлекать соседских жен. Но он уже понял, что для смертного никакая серия не может длиться вечно. Герой почувствовал приближение конца. Джармуш сообщает про это новое чувство опосредованно, тонко. Дон Жуан наконец понимает, что с приключениями случился перебор. Теперь вместо серии, вместо дурной бесконечности он возжелал чего-то штучного, сына.
"Почему ты не хочешь признаться, что ты мой сын?!" - точно лунатик, словно безумец бросается Дон на первого попавшегося юношу. Юноша в ужасе убегает. Вот вам зримое отличие жанрового фильма от авторского: Дэннису Лири разрешено поменять свою абстрактную серию на живого ребенка, разрешено резко переродиться, переиграть и перекодировать всю предшествующую жизнь; Биллу Мюррею - нет, не разрешено. Уже через секунду он замечает в случайном автомобиле очередного двадцатилетнего парня. Он с надеждой заглядывает парню в лицо: может быть, этот?! Мы тут же вспоминаем, что на протяжении всего своего путешествия Дон жадно интересовался двадцатилетними юношами, любопытствовал, мечтал и воображал. Типичная клиника. Картина про одинокого старика, поселившегося на диване и сошедшего с ума.
Джармуш не дарует своему герою избавления от сериального кошмара, сериального мышления, не разрешает ему ни сына, ни жены. Он лишь издевательски заменяет одну серию (прекрасные любовницы) на другую (дети-фантомы). Постаревший Дон Жуан не может остановиться и тиражирует детей ровно с той же неутомимостью, с которой прежде, в свои лучшие годы, тиражировал удовольствия.
Выдающаяся, да попросту великая картина, единственный герой которой без малого два часа экранного времени провалялся на диване перед телевизором и лишь в самом конце выскочил на свою провинциальную улицу, чтобы сначала безосновательно прицепиться к мальчику, а после подставить свое безвольное, свое растерянное, свое ополоумевшее лицо лучам закатного солнца.
Не road movie, как, уверен, уже понаписали в нашей прессе, и даже не "комедия", хотя смеяться не возбраняется. Немножко Беккета, но, скорее, фильм ужасов, комнатный апокалипсис. Многим, впрочем, не страшно: автор позаботился об анестезии. Сразу и не поймешь, что к чему.