"Русский журнал": Мировой финансовый кризис по-новому поставил вопрос о взаимоотношении государства и бизнеса. Государство фактически национализирует банковскую систему, причем этот процесс идет одновременно в нескольких странах. Как вы думаете, формирование какой тенденции в мировой экономике мы сейчас наблюдаем?
Виталий Найшуль: В разгаре кризиса сложно говорить о формировании какой-то устойчивой тенденции. Пока можно с уверенностью сказать, что современная финансовая система оказалась неэффективной. Кризис явился результатом уже давно произошедшего сращивания государства и бизнеса в финансовой сфере. Теперь власти вынуждены отвечать по обязательствам, которые возникли в результате этого слияния.
То, что эта современная финансовая система порочна сама по себе, что это не рыночная система – очевидно. Потому что рыночная система – система саморегулирующаяся. Максимум, что может произойти с нормальной рыночной системой при исчезновении надзорных органов – временное увеличение продаж некачественных товаров. В нынешней финансовой системе сердцевина – как раз надзорные органы; если их убрать, лопнет она сама, а вслед за ней грохнется и вся экономики страны.
В рыночной экономике каждый отвечает сам за себя, и конкуренция осуществляет отбраковку худших. Погибшему предприятию плохо – всем остальным хорошо. А финансовая сфера искусственно устроена так, что проблемы ее плохих предприятий являются головной болью для всех. То, что сейчас происходит в финансовой сфере во всем мире отнюдь не кризис либерализма – в этой сфере экономики он уже давно не ночевал.
Думаю, что эту проблему придется решать путем радикальной либерализации. И дело здесь не в любви к либерализму, а в отсутствии эффективности. Любая система – и командная, и рыночная – подразумевает жесткую ответственность. А нынешняя финансовая система этой ответственности лишена.
Хочется процитировать здесь одного из творцов знаменитых чилийских экономических реформ, бывшего министра финансов и председателя Центрального банка Чили Серхио дела Квадро. Он сказал: "единственное, что мы полностью скопировали с США – банковская система, и это было худшее из того, что мы сделали".
РЖ: А каким образом её можно изменить?
В.Н.: Есть решения этой проблемы, предлагаемые австрийской школой, есть исламский бэнкинг, в котором также нет подобных проблем. Кстати, именно исламский бэнкинг порекомендовал Квадро российским коллегам. И это, конечно, не полный перечень возможных подходов.
РЖ: Некоторые эксперты полагают, что можно построить капитализм без фондового рынка. Согласны ли вы с этой точкой зрения?
В.Н.: Есть общая беда с радикальными предложениями, рождающимися в России. С одной стороны, Россия с ее разрывами преемственности является настоящей лабораторией под открытым небом. Поэтому здесь могут и должны рождаться необходимые стране (и миру) оригинальные общественные идеи. С другой стороны, при низком уровне российского обществоведения стране трудно заметить оригинального мыслителя среди инициативных чудаков, отличить новое от неграмотного и преодолеть инерцию недалеких аллилуйщиков и эпигонов. И, даже если выбор идеи удастся, нам не хватит научных знаний, чтобы превратить ее в полноценный государственный продукт.
РЖ: Что вы думаете по поводу той политики, которую выбрало сегодня правительство России для поддержки экономики - точечное оказание помощи отдельным кампаниям в различных отраслях, а не поддержка целых отраслей, как, например, в США?
В.Н.: Это неправильно, когда власти дарят деньги частным компаниям. Но… наличествует порочная финансовая система, и есть вынужденные шаги, связанные с порочностью этой системы – правильны они или нет – вне моей компетенции. Это дело людей, которые занимаются повседневной финансовой деятельностью, а не институционалистов, к которым я себя отношу.
Беседовала Наталья Демченко