Ветка Листва

Света Литвак. Книга называется. Стихи 1980-2000 гг. - М.: Культурная революция, 2007.

Выход полновесного (336 страниц) избранного Светы Литвак - важное событие, поскольку впервые позволяет увидеть результаты многолетней поэтической работы под одной обложкой в столь представительном объеме. Книга, видимо, довольно долго была в производстве, и жаль, что в нее не вошли стихи 2000-х годов (а первое десятилетие XXI века между тем почти заканчивается), но, надеюсь, новые стихи Светы Литвак будут изданы без особого промедления.

Света Литвак - яркий персонаж современной арт-сцены. Поэт, художник-живописец, художник-акционист, автор-режиссер множества перформансов, хэппенингов (совместно с Николаем Байтовым, в рамках созданного ими "Клуба литературного перформанса"). Но прежде всего она - поэт (и сама так считает), поэтому выход этой книги - может быть, самый главный для нее перформанс.

А в том, что и выход книги для нее - перформанс, сомневаться не приходится. Для нее каждое стихотворение - перформанс, а тут целая книга, да еще такая толстая. Наталья Воронцова-Юрьева в своей беседе со Светой Литвак, включенной в книгу в качестве послесловия, проявляет некоторую обескураженность ("в себя прийти не могу") перформансом, в котором Света читает на сцене стихотворение "Японская киноактриса", а ей в это время запихивают в рот куски торта, размазывая крем по лицу и превращая чтение в невнятное мычание. Перформанс, где Света помочилась на ногу художнику-акционисту Олегу Мавроматти, Н.Воронцову-Юрьеву шокировал гораздо меньше: "как говорится, за что боролся", но "киноактриса"-то ни в чем не виновата, это ведь стихи отменного литературного качества, любимые многими стихи. В общем, "мне не смешно, когда фигляр презренный", и как такое получается, что Света Литвак - и фигляр презренный, и Алигьери в одном лице? Ты, Моцарт, недостоин сам себя!

Шутки шутками, но действительно, оставаясь в рамках привычных жанровых и стилевых иерархий, трудно понять, как одна и та же Света Литвак умудряется сочинять пронзительную, звучную лирику, создавать яркую живопись и писать порнографические рассказы, проводить скандальные перформансы, вообще скандалить. "Как, вы еще не получали по морде от Светы Литвак? Она еще не плевала в ваш чай, не мочилась в ваше шампанское?" - удивляется Евгений Телишев, автор "Дознания Литвак", тоже включенного в книгу в качестве послесловия. Удивляться есть чему. Но разве это не одна из главных функций искусства - удивлять? Уж с кем, с кем, а со Светой Литвак не соскучишься.

И неправильно было бы отделять в ее творчестве зерна от плевел, низкий жанр от высокого. Эстрадный, площадной перформанс - от стихов высшей пробы. Что такое литературное качество без качеств самого искусства? В лучшем случае - Сальери, никак не Моцарт. А качество самого искусства - субстанция трудноуловимая и, если уж по-честному, вовсе не субстанциальная. Поэтому Николай Байтов и говорит, что "искусство акционно и перформативно по своей сути. Его нельзя созерцать - надо в нем участвовать". Света Литвак, думаю, вполне разделяет эту точку зрения. И предлагает нам не созерцать, но участвовать в своем искусстве.

О той же "киноактрисе" сама Света замечает, что этот текст - игровой. В какой-то степени все тексты Светы Литвак - игровые. Читая ее стихи, следует всегда быть внутренне готовым к какой-то выходке, эпатажному жесту. Однако эпатаж Свете нужен не ради эпатажа, как, скажем, у футуристов. Ей нужен жест, а не эпатаж. Артистический жест. То, что этот жест порой оказывается, как сейчас говорят, "жестью", то есть эпатажем, - побочный эффект, случайное совпадение. Чистая энергия артистического жеста безразлична к материалу реагентов, послуживших источником этой энергии в физическом смысле.

Книга называется "Книга называется". Конечно, имелось в виду, что при разговоре о книге, в том числе в рецензиях, без этой фразы не обойтись. И вот, пожалуйста: мы не созерцаем, а участвуем в искусстве Светы Литвак. Еще один перформанс. Дальше уже можно углублять и умножать смыслы, обратившись, например, к тексту, давшему название книге:

книга называется: Русский мальчик бегает
книга называется: Она бежала мне навстречу
книга называется: Ты можешь быстро бегать

Текст заканчивается так:

назови книгу: для меня это безразлично
мне все равно, можешь назвать книгу

Вряд ли Свете Литвак безразлично, как назовут ее книгу. Но в стихотворении речь вовсе не о книге. О чем же? Много о чем и, в частности, о праве называния, делающем человека автором. Постмодернистский автор, как известно, не столько автор-писатель, сколько автор-читатель. Однако он и рассчитывает на такого читателя, который не просто читатель, но читатель-автор. На такого читателя рассчитана и книга Светы Литвак, и такой читатель действительно может назвать книгу, принять в ней участие, то есть по-настоящему ее прочитать.

Было бы странно, если бы книга поэта и художника, занимавшегося, в частности, и бук-артом, сама по себе не была бы оригинальным арт-объектом. Нет, ни живописи, ни графики самой Светы Литвак в книжке нет (в оформлении обложки использован рисунок Марка Тептерева). Зато дизайн более чем передовой (дизайнер - Илья Бернштейн), поэтому местами книжка трудночитаемая. По счастью, только местами (в колонтитулах, например, в заголовках и послесловиях на сгибах страниц), и с body-текстом стихов все нормально. У книги имеется еще и продюсер - Дмитрий Хлебников, указанный на титульной странице вместе с дизайнером тем же шрифтом, что и автор, но его творческая роль в проекте остается неясной.

Композиция книги никаким радикализмом не отличается, и это не может не радовать. Разделы представляют собой как бы отдельные поэтические сборники, сложившиеся в разное время. Ранее из них были изданы лишь два - "Разноцветные проказники" (1991) и "Песни ученика" (1994). В книгу они вошли не полностью, был произведен отбор - так же как и из ранних стихов 80-х годов. Но разделы-сборники более поздние фактически представляют полное собрание стихов Светы Литвак, скомпонованных по жанрово-стилистическому принципу. Есть сборники пейзажные - "В нашем садике укромном", "Ветка Листва", есть социально-бытовой - "Дядя Петя", акционно-"заумный" - "Словасфальт", палиндромически-комбинаторный - "Откуда сопли, да гадил по саду кто". Но жанровое разделение, конечно, весьма условно: лирика Светы Литвак, как это обычно бывает, формирует общее поэтическое пространство, лирический гипертекст с динамическим, развивающимся единством системы мотивов, образной системы. Да и стилевая маркировка непринципиальна: об акционности, перформативности уже говорилось, а что касается повышенной склонности стиха Светы Литвак к звукописи, фонетической и лексической фактурности кубофутуристского толка, то это тоже чувствуется постоянно, доходя до своей предельной выраженности в разделах, выделенных, собственно, как заумный и комбинаторный.

Пример тому - название одного из "пейзажных" разделов "Ветка Листва", являющееся анаграммой имени автора (а еще есть книжка "Это любовь", автором которой указана некая Левита Вакст). И в этом разделе имеются, например, такие, тоже почти комбинаторные, стихи:

Лун, полян мирный сон
Сон полян - лунный мир
Мир луны - сон полян
Мир полян - сон луны

Мы говорили вроде бы, что поэзия Светы Литвак - это чистая энергия артистического жеста, а теперь обнаружилось, насколько материально-фактурны ее стихи, почти как у кубофутуристов. Да, ее стих является нам весомо (как правило), грубо (порой), зримо (Света Литвак - художник, живописец, что чувствуется и в стихах). Ну так одно другому не противоречит. Стройные ряды звучных и изящно соединенных посредством ритма строчек в любой момент могут запустить вам тортом в физиономию. Трагическая клоунесса ("потребность в самотождественности и интуитивном понимании подавлена и проецируется, скорее, на предметы или другие неадекватные прямой потребностной направленности объекты" - из "Заключения психоаналитика" Натальи Осиповой, приведенного в книге в качестве предисловия) - лишь одна из художественных ипостасей Светы Литвак. Торт в физиономию - лишь один из ее перформансов, но однажды заданный уровень артистизма и акционности поддерживается ею постоянно. Во всех ипостасях, в том числе самом для нее главном - поэтическом.

Теперь, когда у нас появилась наконец эта книга, можно увидеть реальные масштабы дарования поэта по имени Света Литвак. Она же - Левита Вакст, она же - Ветка Листва. Масштабы впечатляют. Книга для русской поэзии весомая. Убедитесь сами, Света Литвак приглашает:

В коридоре расставлены стулья,
По ступенькам стучат каблуки -
И пеку пирожки и рисую
И, рисуя, пеку пирожки.

Заходите, друзья, заходите
Занимайте пустые места -
Подо мною стоит Нефертити,
Надо мной леденеет вода.

       
Print version Распечатать