Cтикеры – строго говоря, вся политика, которая была в жизни у Юрия Червочкина. То, что этой "политики" оказалось достаточно, чтобы парень отдал за нее жизнь, – это уже совсем другая политика.

Разрушение СМИ как влиятельного социального института в нашей стране, похоже, дошло до опасной черты. После чего разрушается и страна. Самоиндуцированный страх не случайно принимает форму уголовной философии - требования привилегированной защиты себе и привилегированного правосудия.

Попытка поднять на знамя человека, вынужденного каждую минуту бороться за жизнь - это плохая попытка. Человек, который борется за жизнь, не должен быть знаменем, он может не выдержать этой роли.

У нас нет второй, альтернативной журналистам корпорации, которая будет распространять какую-то достоверную информации, какие бы претензии ни были к журналистам. Значит, нужно защитить журналистов.

Это не просто закошмаривание любителей правды, журналистов, это война. Осталось выяснить, кого с кем. Может, это результат сращивания бизнеса и власти, может, это страх самих себя обнаружить вдруг "не при делах".

В 90-е и 00-е в обществе и верхах существовал неформальный консенсус. Журналистов не убивали и не избивали только за остроту суждений. Хотя, бывало, они страдали за то, что слишком глубоко влезли в дела сильных мира сего.

Если мы говорим о модернизации в области прав человека, то это переход от точечного управления, когда должен как минимум президент вмешаться или премьер-министр, к выстраиванию системы, когда все оказываются в равных и безопасных условиях.

Журналистская братия, предельно быстро мобилизовавшаяся, начавшая сбор подписей, заявившая о намерении провести митинги, взять расследование дела под свой контроль, не позволяeт выдавить этот случай на периферию сознания.

У нас в обществе существуют силы, которые хотели бы эту историю использовать для того, чтобы найти каких-то мнимых виновников, на автомате постараться объявить виновниками и втоптать в грязь всех, кто имел с Кашиным плохие отношения.

В старом понимании группой риска являлись те, кто пишет о Чечне, кто туда ездит, кто занимается темой Кадырова или кто пишет о каких-то бандитских разборках. И Олег не входил в журналистскую группу риска. Но происшествие с ним переворачивает картину.

Пожалуй, впервые в новейшей истории жертвой карателей становится журналист, который просто рассказывал о жизни. Да, Олег Кашин не чурался проблемных тем, но рассматривал их в рамках общего бытописания.