И снова: нет ничего ценнее постоянства. Особенно, когда оно столь же эфемерно, как породивший его мир, и может развеяться в любой миг.

Потому что постоянство это не обязательно "Exegi monumentum", не всегда бронзовый истукан, к которому, что правда то правда, приходят и калмык, и тунгус.

Знаком постоянства в нашем с немыслимой скоростью меняющемся мире (впрочем, откуда мне узнать, как чувствовали скорость переменчивости мира Пушкин и Державин, не говоря уж об Овидии, - может так же, как мы сейчас?) - может оказаться что угодно.

Вернее, то, что каким-то таинственным образом сплетает быстротечность и незыблемость бытия.

На Москве этим чем-то, например, является следующее.

Выйдите из метро "Цветной бульвар" направо, в сторону Трубной площади, минуйте уже незнамо сколько лет превращающийся в руины бывший Центральный рынок, так до сих пор почему-то не переделанный в гламурно-мажорный торговый центр, - тоже ведь своего рода постоянство в условиях нашего диковатого капитализма, не так ли?

Пройдите мимо старого цирка и бронзового Никулина - по-моему, это лучший монумент, воздвигнутый в городе за многие десятилетия, после памятника Воровскому на Лубянке, поражающего неосведомленных странностью позы, а также меркуровского Тимирязева у Никитских ворот. Однажды француженка из семьи эмигрантов первой волны, увидев Воровского, спросила: "Он что, обделался?"

Я ей объяснил, что скульптор постарался запечатлеть наркоминдела Воровского в момент, когда его настигла пуля белоэмигранта.

M-me Olga Makhroff, специалист по искусству русского авангарда, хмыкнула: "Да, это кинематографично. Заставляет вспомнить о Викторе Шкловском".

Шел дождь, поэтому я ее по бульварам повел смотреть на Тимирязева. Завел ее в три четверти сзади от статуи и показал, как великий физиолог, сложив руки в складках своей оксфордской мантии, справляет нужду посреди Москвы. Зрелище, надеюсь, москвичам известное? Парижанке тоже понравилось.

Но я отклонился от маршрута. Итак, за Никулиным - бывшее панорамное кино, куда меня школьником вместе со всем классом водили смотреть что-то - что не помню. Помню только, что экран был вогнут в полуокружность, сидели мы где-то сбоку, и разглядеть изображение было трудно. Теперь там показывают продукты отечественного кинематографа, про это я рассуждать не стану, так как это было бы уже вовсе непозволительным отклонением от маршрута.

Далее - японский ресторан "Суши весла". Или он называется "Япона мама"? Как не могу вспомнить, что за фильм я году этак в 1968 смотрел в панорамном кино, так и точно ответить, какое наименование у этого заведения, не удается. Надеюсь, его владельцы меня простят. Но это постоянное выпадение памяти символично.

Оно свидетельствует о том, что фантазия москвичей столь же избыточна, как их любопытство к чужеземной кухне. Где еще, кроме Японии, Калифорнии и Гавайских островов, есть такое количество японских ресторанов? Только в Москве, и суши-сашими у наших ресторанных критиков уже несколько лет вызывают тоскливое раздражение. А у народа попроще - до сих пор любопытство и даже восторг. Это же поразительно - русские, которых часто обвиняли в гастрономической косности, так быстро привыкли к пище, совершенно не похожей на блины, пельмени, щи и гречневую кашу.

Но важнее - где, кроме Москвы и расширительно России, додумаются японскую ресторацию окрестить столь семантически ветвящимися именами, как "Япона мама" либо "Суши весла"?

Нигде. И столь ухарское имянаречение, к которому способны русские, у меня вызывает радость.

За японским заведением - турагентство, пункт обмена валюты, банк. В общем, нынешний московский "дом, улица, фонарь, аптека...".

И вот. Ничем не примечательный дом, вывеска "Кафе "Аннушка".

На самом деле, я еще помню времена, когда мимо этих мест ходил трамвай маршрута "А". В подростковом возрасте я жил на Яузском бульваре и на "Аннушке" ездил в Зоопарк делать наброски животных. Трамвай, скатившись под холм с Рождественского бульвара, проезжал Цветной, а вот каков был его дальнейший путь к Пресне, - я забыл. Но мимо Патриарших он уже точно не ходил. Потом шли годы, маршрут "А" становился все короче и короче, ныне всего-то от Чистых прудов до Зацепы можно доехать.

А потом еще несколько лет по коротенькому эллипсу от памятника Грибоедову до Покровских ворот курсировал трамвай-распивочная "Аннушка". Его упразднили довольно быстро, когда шальное ельцинское время клонилось к закату.

Но видите, кто-то тоже помнит, что дребезжала по Трубной площади и Цветному "Аннушка"! И в честь этого воспоминания открыл кафе.

Из окна этого кафе густо пахнет жареными курицами, пахнет уже несколько лет, зимой и летом, утром, днем и вечером. И все эти годы из динамика несется сладостный голос, бесконечно повторяющий одни и те же слова.

Ни одна система письменности не способна передать богатство интонаций и мелодики человеческой речи, ее тембр и ритмику. Так что попытайтесь воссоздать ласковость и теплоту этого записанного на магнитную ленту (или CD?) баритона. Или лучше отправьтесь на Цветной бульвар и послушайте своими ушами.

"Уважаемые граждане,В нашем гриль-баре "Аннушка"Вы можете попробоватьКрупных, сочныхИ очень вкусныхКур.
В нашем гриль-баре "Аннушка"Куры маринуютсяПо особому рецепту, С использованиемСамых лучших восточныхПряностей.
Обратите внимание на цены:В гриль-баре "Аннушка"Цена и качествоВне всякой конкуренции.Сделайте правильныйВыбор:Покупайте курТолько в гриль-баре "Аннушка",И вы не ошибетесь.
Приятного вамАппетита".

Короткая пауза, и мантра повторяется:

"Уважаемые граждане, В нашем гриль-баре "Аннушка"Вы можете попробоватьКрупных, сочныхИ очень вкусныхКур.
В нашем гриль-баре "Аннушка"Куры маринуются По особому рецепту,С использованиемСамых лучших восточныхПряностей.
Обратите внимание на цены:В гриль-баре "Аннушка"Цена и качество Вне всякой конкуренции.Сделайте правильныйВыбор:Покупайте курТолько в гриль-баре "Аннушка",И вы не ошибетесь.
Приятного вамАппетита".

И снова, и снова, вопреки стуже и жаре, дождю и снегу, политическим и экономическим коллизиям, бушующим где-то войнам и даже явному глобальному потеплению плывут милые слова про крупных, сочных и очень вкусных кур. Они - стержень мироздания, гарантия порядка и доказательство того, что в жизни могут быть стройность и вселенская гармония.

Мне ни разу не пришло в голову купить в "Аннушке" жареную курицу и попробовать ее. Не потому, что я боюсь, как бы повторяющаяся годами на Цветном бульваре мантра не оказалась обычной рекламной туфтой, а курица и восточные пряности - столь же условно съедобными, как в любой гриль-палатке по соседству. Мне вообще-то представляется, что курицы в "Аннушке" все же хороши, такой курой не побрезговал бы Азазелло и засунул бы обглоданную косточку в нагрудный кармашек своего безупречного пиджака, отправляясь на встречу с Маргаритой.

Нет, дело глубже. Отведать куру из "Аннушки" мне представляется кощунственным - это почти как к причастию относиться, будто оно простое средство утоления голода.

Я нередко прохожу по Цветному бульвару, замедляю шаг, слушаю. И если мне грустно - становится как-то прозрачнее на душе. Если весело - радость тоже становится умиротворенной.

А потом иду дальше по своим делам, радуясь, что голос, повествующий о курах, не замолк, и что мой родной город утверждается не только при помощи бронзы, бетона, кирпича, камня и прочих тяжелых субстанций, но и благодаря столь, казалось бы, эфемерному явлению, как несколько фраз, записанных на магнитофон.

Ведь, кроме всего прочего, эти фразы не только наполнены неким апофатическим смыслом, расшифровать который рациональным способом совершенно невозможно. Нет, как у всякого мистического заявления, у него есть и профанные, но очень важные уровни толкования.

Заметьте, что голос из гриль-бара "Аннушка" адресуется к нам не как к дамам и господам и, слава богу, не как к товарищам. Отведать кур предлагают гражданам. То есть предполагается, что мы живем в гражданском обществе, где царят плюралистическое согласие и терпимость. Крупные, сочные и очень вкусные куры предназначены всем, независимо от того, каких религиозных и политических убеждений они придерживаются.

И они могут жить мирно, даже если этих кур не вкушают по каким-то мировоззренческим или экономическим причинам.

Хотя с другой стороны, как я понимаю, гражданское общество предполагает существование развитых рыночных отношений, не так ли? Эти курицы не должны быть бесплатным сыром, заманивающим в социальную мышеловку. Соответственно я, не приобретая жареную курицу в кафе "Аннушка", могу оказаться пособником ее разорения? И тогда голос умолкнет?

Это очень серьезная, хотя и вполне банальная, коллизия между материальным и духовным.