В поисках примирения

«Русский вопрос» и «исламский вопрос» в России

Я глубоко убежден, что национальная идея, о которой в России без особого успеха говорят уже 20 лет, заключается в том, чтобы в нашем государстве действительно сложился единый народ, единая российская гражданская политическая нация. Это вопрос выживания. Но решение данной задачи совершенно невозможно без окончательного и безоговорочного примирения «российского» и «мусульманского» и без «прописки» Россией своей мусульманской составляющей.

Процесс примирения, к счастью, стихийно идет веками, несмотря на все сложности истории. Но сегодня для его окончательного и безоговорочного позитивного завершения необходимо участие элиты. Эта проблема в чем-то схожа с «русским вопросом», остро вставшим в последние годы.

Россия – государство-союз народов, в него вошедших самыми разными своими путями. Кто-то был завоеван, кто-то добровольно, но все они сегодня сошлись на том, что им выгодно жить в едином государстве, и это стоит того, чтобы за него бороться. Однако без доведения до логического конца процесса примирения «российского» и «мусульманского» пространства мы рискуем постоянно наталкиваться на ту проблему, что кто-то у нас отказывается считать РФ общим домом, и вместо «моя страна» упорно повторяет «эта страна». А окружающим абсолютно непонятно, в чем же дело и что с ним не так.

«Исламский вопрос»

Может быть, важнейший парадокс отечественной истории заключается в том, что Ислам, внеся огромнейший вклад в формирование и развитие российской государственности, цивилизации, если хотите, остается наименее понятой в нашей стране религией. Но «исламский вопрос» в России, в конце концов, должен найти свое позитивное решение. Это проблема самих основ государства и общества.
Мусульманское наследие можно встретить в той же исторической, да и не только, части Москвы чуть ли не на каждом углу; Ислам – это неотъемлемая часть российской идентичности, без него это уже совсем другая страна. Но наша элита в основной своей массе в силу стереотипов и откровенных предрассудков – в том числе бытовой исламофобии – зачастую просто отказывается даже обсуждать эту тему, предпочитая мифы реальным историческим фактам и создание удобных партнеров для имитации государственной работы.
Первый шаг по адаптации Ислама в условиях нашего государства был сделан еще в екатерининские времена, когда в нашей стране он добился статуса «терпимой религии» (окончательно дискриминация была ликвидирована только в ходе революций 1905 и 1917 годов, чтобы в советские годы вновь вернутся). До этого государство декларировало цель тотальной ассимиляции, христианизации, при необходимости жесткого подавления мусульман. Чтобы российская императрица немецкого происхождения отказалась от такой «стратегии безопасности», лоббируемой тогдашними силовиками и Церковью, потребовались десятки мелких, крупных и очень крупных восстаний и огромное число жертв.
Следующий исторический шаг состоялся только через 250 лет: вступление России в Организацию Исламская конференция и объявление Владимиром Путиным России «и мусульманской страной» и «частью исламского мира». Но будет ли он успешен в полной мере? Это вопрос, который ждет своего ответа.
«Исламский вопрос» в России больше не может восприниматься как второстепенный. Необходимо признание со стороны государства и всего общества той роли Ислама и мусульман в нашей стране, которая в полной мере соответствует их вкладу в строительство общего дома. Здесь же можно упомянуть введение режима остракизма в отношении исламофобии и создание механизмов включения потенциала российских мусульман в решение основных проблем государства.

Реально это проблема государственной важности. Чем быстрее мы это поймем, тем лучше. Заниматься этим надо было начать уже позавчера, иначе завтра «исламский вопрос» сам встанет ребром (на Кавказе эта проблема и так каждый день напоминает о себе) – любое развитие натолкнется на проблему идентичности России, на неизлеченные болезни многомиллионного, постоянно увеличивающегося сообщества страны.
Для решения «исламского вопроса» требуется, если не нацпроект, то нацпрограмма точно. Одними приглашениями муфтиев, выделением средств на мечети и даже созданием специального телеканала тут не обойтись. Слишком глубоки раны и трещины. Проблемы копились, загонялись внутрь и замалчивались даже не десятки, а сотни лет, корни их уходят так глубоко в века, что порой найти их уже до конца почти невозможно.

Российская «soft power»

В последние десять-двадцать лет сложность вопроса сильно усугубилась ошибками, просчетами и всем массивом трудностей распада СССР: война в Чечне, прозападный крен, «православно-державный» крен, перегибы и безграмотность силовиков и чиновников на местах, неподготовленность «официального мусульманского духовенства» и простых верующих к сегодняшним вызовам и проч.

Экстремизм – лишь один из моментов в пакете «исламский вопрос в России». Можно сколько угодно латать дыры, делать вид, что все налаживается, но реальная ситуация без действительно стратегического подхода будет только усложняться.

Нельзя строить политику, только исходя из желания не мытьем, так катаньем избавиться от «лесных братьев». Нужна системная и глубокая работа по адаптации Ислама; так, чтобы современный российский мусульманин мог в полной мере, органично чувствовать себя гражданином своей страны и последователем своей религии. Надо отказаться от линии «борьбы с исламским экстремизмом» в пользу стратегии решения того, что можно назвать «исламским вопросом».
Конечно, это должно идти в рамках формирования единой гражданской политической российской нации, в которой мусульмане будут признаны неотъемлемой и одной из важнейших составляющих, в рамках исторического примирения расколотых частей российской цивилизации и создания единой общегосударственной идентичности. Но есть в данном случае и своя, «мусульманская», специфика.
Кое-что по решению «исламского вопроса» уже начали делать. Так, важность мусульманского просвещения и образования признана государством на самом высоком уровне. Созданы соответствующие структуры поддержки. Все это только можно приветствовать.
Однако, как всегда это бывало в нашей стране, все еще необходим вклад главы государства. Непосредственно личный. Так уж повелось у нас, что подобные проблемы без высших лиц не решаются.

Да, Дмитрий Медведев продолжил Путина в этом – сам выдвинул идею создания мусульманского телеканала. Президент даже как-то признался в том, что он, глава одной из ведущих держав современного мира, лично посещает сайты северокавказских радикалов. Теперь ход за исламскими религиозными деятелями.

Именно этой «soft power» («мягкой силы»), которой филигранно пользуются британцы в том числе в отношении своих граждан-мусульман и исламского мира в целом, в России не хватает. Идеологии «ухода в горы» можно противопоставить только другую идеологию. У нас же все больше как-то принято ставить на «hard» вариант, а когда жесткая сила не дает результата – делать вид, что все идет по плану, все нормально, мол, так оно и должно было быть.
Да, нельзя не признать, в путинское правление были знаковые вещи. Выступая в Казани на 1000-летии города, он говорил в течении 5 минут на татарском языке. Никогда раньше глава российского государства не делал этого, не говорил ни слова по-татарски, на языке самого многочисленного мусульманского народа России, с которым столько связно в ее истории. Он говорил и о чеченцах в Брестской крепости, и о татарах и русских на Куликовом поле, которые сражались друг против друга с обоих сторон.
Но самое главное – это слова о том, что «Россия – и мусульманская страна». Без лишнего пафоса надо сказать, что они уже вошли в историю и останутся в ней.
Впервые Россия на самом высоком уровне признала свою мусульманскую составляющую. До Путина этого не делал ни царь, ни генсек, ни президент. Это имеет колоссальное значение для будущего самой страны. Это мэсседж всему обществу, это попытка по-новому оценить российскую идентичность, государственность, призыв нестереотипно посмотреть на нашу общую историю, поставить точку в историческом примирении мусульман и российской государственности.
Правда, все это пока остается больше на уровне заявлений, без должной оценки и тем более конкретных решений. Не хватает системности, четкости, глубины. Надо признать, что пока мы имеем не диалог государства, общества и Ислама, не реальную пользу (показатель – ситуация на Северном Кавказе), а в огромной степени имитацию, особенно на местах. Видно, что многим чиновникам среднего и низшего звена кажется, что у них в отличие от руководства страны есть дела и поважнее, чем строительство гражданской нации и решение «исламского вопроса».
Параллельно с этим некоторые силовики продолжают линию конца 90-х – начала 2000-х годов на гиперболизацию «исламской угрозы»

В общем, остро необходима стратегия, ориентированная на решение в той или иной мере проблемы, нацпрограмма, предполагающая окончательную и позитивную интеграцию Ислама в ткань российской государственности и цивилизации на неких взаимовыгодных договорных условиях, согласованная с нормам Шариата и национальными интересами. Богословски и идеолого-политически создать такую модель реально. Без этого ни радикализм на Северном Кавказе не преодолеешь, ни российскую политическую нацию не сформируешь.

Тезис Равиля Гайнутдина

В летнем интервью «НГ-Религии» (за 2010 год) Равиль Гайнутдин выдал, на мой взгляд, знаковый тезис, который мог бы лечь в основу кооптации «мусульманского» в ткань современной российской государственности, он мог бы стать ключевым моментом в программе исторического примирения «российского» и «исламского».

«Не скажу ничего нового, если замечу, что наша страна переживает кризис идентичности. Новая Россия ищет себя и свое место в современном мире. И тут нельзя не учитывать огромнейшую и глубочайшую исламскую составляющую. Пройдитесь по центру Москвы – одни только тюрко-мусульманские названия будет сложно уместить в памяти!
Современная Российская Федерация должна, наконец, полностью легитимизировать и, так сказать, «прописать» свою мусульманскую составляющую. Ведь и Волжская Булгария, и Золотая Орда, и мусульманские образования на Северном Кавказе, заложенные еще сподвижниками Пророка, и даже Имамат Шамиля с исторической точки зрения являются такими же учредителями современной России, как и Киевская Русь, и Московское княжество.
То, что некоторые мусульманские государства воевали с Москвой или Петербургом и вошли в состав России не добровольно, не должно нас смущать. Ведь значительное число русских княжеств воевали между собой и также были завоеваны Москвой. Но сегодня никто не обвиняет новгородцев и тверичей в сепаратизме, когда они хотят поддерживать свое историческое наследие.
Мы, российские мусульмане, видим себя неотъемлемой частью единой российской гражданской нации».
«Религии у нас отделены от государства, а духовные структуры не могут заниматься политикой. Но верующие же не отделены от общества! Мусульмане составляют огромную часть россиян. Это самое крупное меньшинство нашей страны. Поэтому без его активного участия в гражданском обществе не сформируются ни оно само, ни Россия как сильное, успешное, демократическое, социальное государство.
Поэтому мы наставляем нашу молодежь, наших общественных активистов, что наш джихад, наше созидательное усердие, усилия и самоотдача сегодня должны быть направлены на улучшение образа Ислама. Наставляем на формирование современной, образованной, высококультурной российской общины мусульман, способной брать ответственность и приносить пользу окружающим и своей Родине, быть примером нравственности и успеха в решении проблем, которые разъедают нашу страну, – алкоголизм и наркомания, социальная несправедливость, коррупция и криминал, безответственность и недостаток профессиональной квалификации. В конце концов, примером для всего общества должна быть наша сплоченность во имя созидания».

Заметим, что тезис, согласно которому Россия является наследницей не только Московского царства (как написано, например, в концепции национальной безопасности России), но и Золотой Орды, в ближайшее время станет темой серьезного обсуждения на высоком академическом уровне. С инициативой о проведении дискуссии по этому вопросу выступил Международный общественный фонд «За выживание и развитие Человечества», работающий над поиском новой российской национальной идеи.

Куда несешься Русь? Нет ответа..?
Согласен с теми, кто напоминает, что Российская Федерация является, с точки зрения истории и идентичности, правопреемником не только СССР, Российской империи, Московской и, в конце концов, как гласит официальная версия, Киевской Руси, но и Волжской Булгарии, Орды и постордынских ханств, а также кавказских образований, вошедших, кто добровольно, а кто нет, в состав единой России.

Кстати, крови при захвате Москвой Твери или Новгорода лилось совсем не меньше, чем при взятии Казани. Не будем забывать, что и многие русские политические образования не вошли добровольно в формировавшуюся на обломках Золотой Орды Россию, но никому же не приходит в голову обвинять потомков владимиро-суздальцев или нижегородцев в сепаратизме, когда они превозносят свое «самостийное» прошлое. Дело в том, что по умолчанию эти образования входят в пул своего рода легитимных учредителей РФ, а той же Орде, Имамату и Астраханскому ханству в этом отказывают.
Единственное объяснение тут – это то, что Тверское и Новгородское княжество населяли русские и православные, т. е. как бы свои, пусть и отчаянно сопротивлявшиеся вступлению в Россию. А татары и северокавказцы – нерусские и мусульмане, т. е. как бы не свои, хоть многие из них и поддерживали консолидационный проект во главе с Москвой.
Не учитывать это сегодня, значит, вновь и вновь наступать на одни и те же грабли, ломать комедию, которая в итоге оборачивается серьезными проблемами и насилием. Надо четко и прямо, что и предлагает глава СМР, признать, что РФ является правопреемником всех политических образований Северной Евразии, как русских и православных, так и нет, со всеми вытекающими из этого для современной российской политики последствиями.
Это единственный реальный, а не пиаровский, путь к окончательному и безоговорочному примирению России со своей мусульманской составляющей, с самой собой, по сути. То есть путь к формированию единой российской нации, без чего нашему государству нечего делать в XXI в.
Все это и есть реальная национальная идея. Пора сбросить, как требует классика, все и всяческие маски и назвать все вещи своими именами. Дайте России быть Россией, Россией – страной всех ее народов, а не одного, называемого бюрократией, которая прикрывается интересами русского народа.
В противном случае, если мы не признаем, к примеру, за Ордой и Имаматом статуса исторических учредителей современной российской государственности, то автоматически из этого вытекает, что нынешние коренные российские мусульмане (волго-уральские и северокавказские) аналогичны по своему политическому статусу, скажем, арабам во Франции. То есть тогда российские мусульмане приравниваются к потомкам иммигрантов из бывших колоний, которые, действительно, никак не могут претендовать на статус учредителей современной Франции.
А это не так. Владимир Путин и Дмитрий Медведев всегда подчеркивали, что российские мусульмане – не иммигранты, а коренные жители. От этого осталось только проложить мостик к тому, что коренные жители = учредители российского государства со всеми вытекающими из этого политико-экономическими полномочиями.

Русские без России и мусульмане

В 90-е многие только и писали о России как державе, империи, государстве, игнорируя русский народ и его конкретные интересы как таковые. Это было обратной реакцией на либерализм и антидержавчичество ельцинизма. Русского (именно нации, вне контекста интересов державы) вопроса как исследовательской и публицистической проблемы почти не было заметно. Вообще как-то неудобно было тогда об этом говорить. Проблемой была Россия, а не русский народ, тем более русская нация. Сейчас же акцент сместился в сторону проблематики русских как таковых, в том числе даже вне контекста России как государства.

В этом контексте проблема примирения с Исламом скорее имеет отношение к Российскому государству, а не к русскому народу. С народом как раз в основном все нормально, о чем свидетельствуют многочисленные примеры русской классики (Куприн, Толстой, Достоевский, Лермонтов). Проблема именно в государстве, которое окончательно не определилось и не нашло механизмов полной адаптации Ислама, мусульманской культуры, традиции и истории, мусульманского сообщества к условиям конкретной современной, и в целом исторической, российской государственности.

Но, что интересно, - это же относится и к русскому народу, что крайне удивляет многих представителей этнических меньшинств в России. В конце 2000-х вдруг выяснилось, что в РФ остро стоит «русский вопрос», что «русское» и «российское» - это оказывается не всегда синонимы, что «русское» и «российское» тоже требует своего согласования и даже где-то исторического примирения. Получается, что русские и мусульмане в российском государстве в одной лодке.

       
Print version Распечатать