Таксин Чинават - популистская икона и пугало Таиланда

Таиланд сменил четырех премьеров за год. Мог бы сменить и еще раз, если бы выступления в апреле в поддержку Таксина Чинавата увенчались успехом. Последние полгода правительство было похоже на бездомного бродягу, которого выгнала из дома оппозиция, прервавшая работу парламента. Разговоры об очередном перевороте не прекращаются.

Десять лет назад Таиланд считался чуть ли не светочем демократии в Юго-Восточной Азии. Сегодня эту демократию раздирают на куски. В центре конфликта – фигура Таксина Чинавата, миллиардера, исполнявшего обязанности премьера с 2001 по 2006 годы, трижды уверенно завоевывавшего большинство голосов избирателей, но свергнутого оппозицией в результате переворота. Однако конфликт перерос вопрос о любви или ненависти к Таксину и вынес на поверхность важнейшие вопросы о перспективах демократии в обществах, которые стараются справиться с воздействием глобализации.

Таксин пришел к власти после финансового кризиса 1997 года. Экономический шок резко изменил политику Таиланда. Правящая элита технократов и политических боссов была дискредитирована, и страна прямиком шла к катастрофе. Крестьяне осознали, что глобализация грозит им больше, чем ежегодные муссоны. Предприниматели агитировали за более ориентированное на интересы бизнеса правительство. Широкая коалиция сделала ставку на Таксина и привела его к власти в результате выборов 2001 года.

Поначалу Таксин играл на руку предпринимательскому лобби. Он обещал править страной как бизнесмен и в интересах бизнеса. После восстановления экономики в 2001–2003 годах он вообразил себя тайским Ли Куан Ю или Махатхиром Мохамадом – лидером, который останется у власти на двадцать лет и поднимет экономику.

Однако тогда многие не обратили внимания на то, почему Таксин оказался в политике на первых местах. В начале 1990-х годов он вытащил свое предприятие из огромных долгов и довел стоимость компании до уровня 2 млрд. долларов благодаря прибылям правительственных монополий от продажи мобильных телефонов. А после его прихода к власти правительство пересмотрело законы и нормы в интересах его семейной бизнес-империи, увеличив ее рыночную стоимость еще в три раза. Предприниматели, не входившие в этот узкий круг друзей, остались за бортом.

Деловая этика Таксина (или ее отсутствие) дает лишь частичное объяснение причин, по которым он стал такой конфликтной фигурой. Но есть и другие причины, политические, которые значительно усугубили нынешний кризис.

В начале 2000-х годов Таксин перешел на популистские позиции и начал лоббировать интересы сельского хозяйства. Эта, в принципе, было неожиданно. Он представляет четвертное поколение состоятельной китайской семьи. До 2001 года он не проявлял никакого интереса к проблемам сельского хозяйства и к положению бедных слоев населения. Однако логика политической борьбы вынудила его сделать это.

В избирательной кампании 2001 года партия Таксина включила в свою сельскохозяйственную программу требования смягчения долгового бремени, дешевые медицинские услуги, дотации на развитие сел. Когда Таксин столкнулся с проблемами, связанными с нелегальностью его бизнеса, он быстро внедрил эту программу, чтобы заручиться широкой поддержкой. Рейтинги его популярности стремительно росли. За последующие четыре года он полностью изменил свой имидж. Он сменил деловой костюм и склонность изъясняться по-английски на будничный взъерошенный вид и стал изъясняться по-тайски. Он ездил по селам, подавая себя как лидера нового типа, который будет «работать на благо народа». Он демонстративно отдалился от «старой политики», оттолкнув интеллектуалов, высмеивая оппозицию и принижая бюрократов.

Этот популистский уклон был новым для тайской политики, а для некоторых он оказался и очень опасным.

Таиланд – это общество, где велико неравенство, а последние полвека это неравенство только усугублялось. Провинции на севере и северо-востоке страны ощущают себя оторванными от остальной части страны и ненужными – это результат чрезмерной централизации государственной системы.

С одной стороны мы видим представителей меньшинства городского среднего класса, напуганных «тиранией большинства» и лояльных по отношению к монархии и армии. С другой стороны – провинциальную, преимущественно крестьянскую массу, которая только что поняла, как можно использовать демократию, чтобы покончить с невниманием властей.

Однако на самом деле конфликт значительно сложнее. Политики, представляющие интересы провинциалов, набирают очки в отсутствие сильного правосудия. Таксин – не та фигура, которая станет защитником демократии: он не верит в нее, он использовал ее, чтобы сколотить миллиарды, и он попирал либеральные демократические принципы, пока находился у власти.

Политический кризис в Таиланде отчасти затих, но он далек от завершения. Конфликт связан с решением накопившихся социальных и политических проблем, которые являются результатом процессов глобализации. С точки зрения пессимистов, жесткое применение насилия – зловещий знак для будущего демократии. Но есть и оптимистический взгляд на эти же процессы, согласно которому, конфликт взрывает старый миф об обществе, объединенном под крылом монархии, и является предвестником возможности построения более сильной демократии, основанной на принципах открытой дискуссии и конкуренции.

       
Print version Распечатать