От редакции. В Москве прошло заседание Российского Совета олимпиад школьников. Теперь, когда победа в одной из олимпиад, отобранных этим Советом, дает право поступления в вуз без экзаменов, это событие становится особенно существенным в отечественном образовании. Выяснилось, что по итогам отбора, 24 олимпиады исключены из элитного списка, зато к тем, кто будет пользоваться бесценной привилегией, прибавится порядка полусотни олимпиад. О том, что происходит с олимпиадным движением сегодня, Русский журнал спросил проректора Московского Института Открытого образования, секретаря Комиссии по математике Российского Совета олимпиад школьников Ивана Ященко.

* * *

Русский журнал: Сегодня вокруг олимпиад школьников (а точнее, вокруг того, что лучшие из них дают право безэкзаменационного поступления в вуз) возникло много разговоров. И о том, что некоторые из них проводятся нечестно, и о том, что они неизбежно могут стать объектом коррупции. Вы являетесь патриотом олимпиадного движения (много лет являетесь одним из организаторов Московской математической олимпиады). Что происходит (или может произойти) на самом деле?

Иван Ященко: С одной стороны олимпиады являются для ребят очень важным шансом поступить в вуз. И все сейчас говорят именно об этом. Те, кто «за» утверждают: вот как здорово, что ребенок смог, не взирая на ЕГЭ, поступить в вуз. А противники возражают: многие олимпиадники получили низкий балл по ЕГЭ. Это значит, что либо олимпиады все куплены, либо они непонятно что проверяют.

На самом деле надо понимать, что ЕГЭ существует всего несколько лет, а олимпиадное движение в России– десятилетия. Олимпиады – культурно-историческое общероссийское событие.

И, слава богу, что по олимпиадам теперь можно поступить в вуз. Но это не главное. А Российский Совет олимпиад – это просто новая организационно-правовая форма, которая должна все это правильно организовать и использовать в современных условиях. Министерство образования приняло здравое решение, поручив общественной организации контролировать это общественное движение. Возглавляет Совет олимпиад Виктор Садовничий, а его заместители – вице-президент РАН Валерий Козлов и зам. министра образования Исаак Калина. В нынешнем заседании участвовали академики Владимир Арнольд, Сергей Новиков, Лео Бокерия… Эти люди не просто числятся, а реально ходят на заседания Совета. А также они входят в экспертные комиссии, которые экспертируют олимпиады.

Я, как секретарь Комиссии по математике, хочу подтвердить, что экспертиза проходила на самом высоком уровне. Академики и член-корры РАН лично в ней участвовали. Потому что все понимают огромную ответственность: олимпиады либо испортятся сейчас, либо наоборот внесут огромный вклад в профориентацию и отбор талантливой молодежи.

По итогам работы, Совет олимпиад рекомендует Министерству образования определенный набор интеллектуальных состязаний для включения в перечень. Это не значит, что те олимпиады, которые не попали в перечень, запретят. Но для того, чтобы учитывать их результаты при поступлении в вуз, нужно быть отобранным Советом.

РЖ: Какой должна быть олимпиада (а их подразделяют на три уровня), чтобы она вошла в перечень?

И.Я.: Нужно, чтобы она существовала много лет, а ее задания были не тестовыми, а творческими. Это – другой взгляд на ребенка.

РЖ: То есть, олимпиада – альтернатива ЕГЭ?

И.Я.: Альтернатива - не в смысле противопоставления. Дети с одним складом ума пройдут по ЕГЭ, а дети, допускающие формально чуть больше арифметических ошибок (скажем, в математике), но с более глубоким мышлением, пройдут по олимпиадам.

Поэтому нет ничего страшного в том, что по отдельно взятому ребенку нет прямой корреляции между ЕГЭ и олимпиадой. И мы действительно видим, что между 100-балльниками и дипломами первой степени корреляция очень слабая. Это просто разные дети.

Но если мы возьмем победителей и призеров олимпиад (вторые и третьи дипломы), и ребят, набравших 70 и более баллов по ЕГЭ, там корреляция будет очень хорошей. Конечно, могут быть исключения. Начиная с того, что у человека голова заболела, и, кончая тем, что ЕГЭ или олимпиада проводилась некорректно. Но как показал статистический анализ, ситуация, когда призер олимпиады получил какой-то очень слабый балл по ЕГЭ, это скорее исключение из правил. Я говорю о традиционных олимпиадах, которые проводятся много лет (по ним сейчас каких-то особых всплесков не наблюдается).

РЖ: Были ли какие-то накладки, недоработки в этот первый год признания олимпиад?

И.Я.: Недоработки, естественно, были. Одной из них являлось то, что в прошлом году главным показателем при отнесении олимпиады к первому, второму или третьему уровню являлась ее массовость. Зависимость от количества участников.

Несомненно, нельзя к первому уровню относить какую-то келейную олимпиаду для 20 человек. Но если количественный показатель считать главным критерием, выходит, что массовая олимпиада, с очень простыми задачами, получает высокий уровень (что и произошло в этом году). И в результате среди «топовых» возникают олимпиады, в которых – тысячи победителей и призеров. В итоге, 24 олимпиады из прошлого года, в нынешнем году исключены из перечня. И это – важный показатель объективности процесса.

РЖ: В чем разница подхода в отборе олимпиад в прошлом и этом году?

И.Я.: В прошлом году эксперты, например, констатировали: олимпиада хорошая. А ее уровень (первый, второй или третий) определялся лишь по количеству участников. С этим был связан наплыв олимпиадников на престижные специальности мехмата, ВМК, экономического факультета МГУ, физтеха), Дело в том, что в перечень олимпиад первого уровня, победителей которых, как предполагалось, будут брать ведущие вузы, попало несколько массовых олимпиад с простыми задачами. Поэтому, например, на мехмат МГУ, в этом году, в отличие от прошлого, не брали без собственного экзамена по математике.

А в этом году принято очень важное решение, поддержанное Министерством: уровень будет определяться одновременно по двум критериям. Чтобы олимпиада попала в первый уровень, необходимо, чтобы эксперты сказали, что у нее действительно высокий уровень заданий (поэтому дети, решившие эти задачи, действительно заслуживают быть принятыми в любой вуз). И второй критерий: олимпиада должна обеспечить массовость участия в первых турах. Олимпиада первого уровня должны быть реально всероссийской. И по уровню задач, и по охвату.

С учетом информационных технологий, никакой проблемы тут нет. Одно из самых простых решений – это проведение первых заочных или Интернет-туров. Например, Московская математическая олимпиада пошла по этому пути, и в прошлом году уже ввела Интернет-тур, благодаря которому ребята из 50 регионов смогли поучаствовать в первом туре. А после этого тем, кто успешно в нем выступил, МГУ (на базе колмогоровского интерната) предоставил возможность бесплатного проживания и питания. А для ряда ребят, которые особенно хорошо выступили, с помощью фонда «Династия» Дмитрия Зимина нам удалось финансово поддержать дорогу.

Так, ребенок из Курганской области может выиграть Интернет-тур, и получить возможность, бесплатно жить и питаться в Москве. Ему посылают красивое приглашение, в котором говорится, что его поселят, накормят, довезут до МГУ. В Москве им будут заниматься штатные воспитатели. Для родителей это очень важно.

При этом, «паленых» участников (рядом сидел папа или учитель и все решал) в Интернет-туре нет. Ведь есть второй, московский тур, на котором все нужно делать самому. Ну, скатается он на два дня в Москву, но ведь все равно ничего не получит. Стыдно ведь! У нас не было случаев, чтобы ребята, хорошо выступившие в Интернет-туре, не подтвердили бы своих результатов. Я знаю, что и олимпиада питерского ЛИТМО, и Открытая олимпиада по программированию, и многие другие олимпиады начинают этим сейчас пользоваться.

Есть и другой путь расширения территориального охвата. Ряд ведущих вузов – организаторов олимпиад объединились с несколькими региональными вузами, и на их базе проводили свои первые туры. Новое правило вынудило людей, претендующих на олимпиады высокого уровня, идти в регионы. Есть масса олимпиад, которые проводят 4-10 вузов из нескольких регионов, что, как известно, повышает объективность.

РЖ: За счет чего в списке «льготников» прибавилось 50 олимпиад?

И.Я.: Рост произошел, во-первых, за счет регионального компонента. В некоторых регионах в прошлом году вообще не было олимпиад. Не было ни одной олимпиады в Дальневосточном федеральном округе, а в этом году появились две.

А кто-то просто не раскачался. Например, в прошлом году в перечень парадоксальным образом не входила Петербургская математическая олимпиада. Она – самая первая в стране, начавшаяся в 1934 году, просто не подала заявления на включение в перечень.

А во-вторых, прибавились предметы. По ряду предметов было буквально одна-две олимпиады, а сейчас их стало больше.

РЖ: Несет ли олимпиадное движение какие-то потери в связи с тем, что цена победы возрастает в разы (она равна поступлению в вуз без экзаменов)?

И.Я.: Естественно, определенные потери есть. И больше всего это то, что олимпиады будут использовать только для поступления (и проводить лишь – для 11-классников). Впрочем, если организаторы олимпиад – люди ответственные, то ничего такого не произойдет. Тем более, что одним из критериев для будущего года будет тот, что олимпиады должны проводиться не только для выпускного класса.

Естественно, важная опасность – это неизбежная бюрократизация олимпиад. Мы вынуждены проверять паспорта, регистрировать анкеты, получать подпись от родителей на анкете для участия их ребенка в олимпиаде (это требуется для обработки персональных данных).

Но все это делается для того, чтобы обезопаситься: раньше случалось, что на вступительных экзаменах за одного человека сдавал другой. А любая борьба с нечестными людьми приводит к тому, что и честным людям становится хуже (забыл паспорт, фотографию). Это неизбежное зло, которое, впрочем, касается только 11-классников.

Кроме того, большие сложности создает закон о защите персональных данных, который вступает с 1 января. Но ничего, это в целом оправдано.

РЖ: Многие высказывают опасения, что олимпиады неизбежно станут объектом коррупции (опять же – так высока цена победы). Так ли это?

И.Я.: Наверняка, какие-то попытки будут. Про Московскую математическую олимпиаду я могу ручаться: этого нет и не будет! И надеюсь, что организаторы других олимпиад тоже справятся с этой проблемой.

У олимпиад гораздо больше защитных моментов, чем у ЕГЭ. Во-первых, их задания таковы, что не позволяют пробиться в победители не «засвеченному» раньше человеку. Я не видел ни одной новой фамилии среди победителей Московской математической олимпиады (все, начиная с 9-го класса, на ней, или на других олимпиадах, уже «засветились).

Второе: олимпиада, в отличие от ЕГЭ, который оценивается огромной массой учителей, часто не умеющих эти задачи решать, проверяется на базе ведущих вузов и научных институтов. Квалификация людей очень высокая. Кроме того, как правило, олимпиады возглавляются ведущими учеными соответствующих областей. Авторитет и научная репутация является определенной гарантией отсутствия коррупции. Когда во главе стоит академик с мировым именем, сомнений в олимпиаде нет. Ведущий биолог, лингвист или математик определяет 10 победителей…

РЖ: Еще опасение: к олимпиадам неизбежно будут готовить вузовские репетиторы.

И.Я.: Это неизбежно. Какое бы соревнование не проводилось для поступления в вуз, к нему начнут готовить. Но в олимпиадах есть своя специфика, не позволяющая расцвести репетиторству.

РЖ: И чем это тогда будет отличаться от вступительных экзаменов, например, в МГУ?

И.Я.: Во-первых, это не массовое поступление, как при ЕГЭ. Олимпиадники в этом году – это 4 процента бюджетного приема. Во-вторых, задания олимпиад являются творческими, нестандартными, в отличие от ЕГЭ и вступительных экзаменов, где обычно дают типовые стандартные задачи на стандартные методы.

Главная задача экспертов Совета по олимпиадам, - определить задания, которые являются творческими, а не типовыми. Нужно не применить алгоритм, на который тебя натаскали, а придумать идею. На это не нарепитируешь. Все олимпиады с типовыми заданиями, особенно специфическими только для данного вуза, отсеивались экспертами.

Кстати, роль творческих заданий в ЕГЭ тоже возрастает. В частности, по математике с 2010 года самое сложное последнее задание группы «С» не требует почти никаких знаний и методов. Кроме умения хорошо соображать.

Также одна из главных проблем ЕГЭ – отсутствие «отрицательных обратных связей» в системе. Регион проводит ЕГЭ, и все заинтересованы в том, чтоб дети сдали его получше. Это выгодней и выпускникам, и учителям, и школам, и региону в целом. А олимпиаду проводит не регион, не школа, а научный институт, ведущий вуз или группа вузов. Олимпиаду, если будет много липовых победителей, просто отсекут из списка.

Беседовала Наталья Иванова-Гладильщикова