В публичной политике событий было от силы три. Например, г-н Касьянов начал свое road-show по регионам, утверждая, что его ближайшая цель - " или сформировать блок, или под именем одной партии пойти на выборы в Госдуму". На президентских же выборах он готов стать единым кандидатом от демократов.

Все, что можно было извлечь из данной инициативы, укладывается в абзац: "... Поездка Михаила Касьянова интересна с точки зрения его заявлений. Если раньше все его выступления были как один похожи друг на друга: критика политических реформ, экономической политики и обещание вернуть стране демократию, то сейчас содержание заявлений качественно поменялось. Если раньше главным адресатом критики власти был Запад, а площадкой, на которую претендовал бывший премьер, ограничивалась либеральным полем, то сейчас Касьянов впервые предпринял попытку выйти за рамки и начать конкурировать с программой президента. Так, Касьянов заявил, что в настоящее время основными задачами для власти в стране является обеспечение гражданской безопасности и решение проблем в социальной сфере... До сих пор считалось, что Касьянов преимущественно рассчитывает на завоевание симпатий Запада - вся его прежняя риторика была подтверждением этому" (Татьяна Становая, "Касьянов ступил на президентское поле", "Политком.ru").

Вообще, противоречия тут нет: ну да, сначала завоевал симпатии Запада, а потом, окрыленный, отправился работать по месту жизни электората. Даже логично.

Еще был съезд коммунистов, проваленный ими медийно, поскольку СМИ с особым цинизмом просто отписались по данному поводу, обратив внимание только на два месседжа КПРФ - о буржуазно-демократической революции и о создании отрядов коммунистической самообороны. В общем, здраво: что еще делать коммунистам во время буржуазно-демократической революции? Защищаться, конечно. Между тем все почему-то не так: "... Россия стоит перед объективной необходимостью буржуазно-демократических преобразований" , - заявил Зюганов. Разумеется, совершать эти преобразования может только народ и только под руководством коммунистов". (Екатерина Головина, "КПРФ будет играть в демократию", "Известия").

Третье событие - отставка г-на Каданникова (Д. Бутрин, "Титан масштаба 'жигулей'"): " Этого человека не любили и боялись, никто не относился к нему равнодушно, это фигура большой величины" - примерно в этих терминах описывают деятельность Каданникова все, кто имел с ним дело, но не имел обыкновения ездить на автомобилях, которые выпускались под его руководством.

Итак, перед нами человеческая величина, должная демонстрировать себя в своих делах. Что же сделал этот человек?"

Это история на тему "Спящей красавицы": злая фея заколдовала российский автопром с помощью г-на Каданникова, поскольку все, что написано в этой статье, могло быть написано и десять лет назад, а АвтоВАЗ все это время так и простоял зачарованным. Но вот волшебство по какой-то причине иссякло. Так что в политологическую действительность входит уже и волшебная тематика, что, с одной стороны, позитивно, но с другой - слишком уж ее расширяет. Так что пора ее сузить, а для этой цели хуже телевидения лучше нет.

Там в последние недели отмечалось возвращение к основам, все "перетирали" вечные темы: коррупцию, вынос Ленина, свободу слова и т.п. Просто какая-то сезонная инвентаризация сущностей происходила. Свобода слова, в частности, с воодушевлением была исследована г-ном Пушковым в последнем "Постскриптуме" ("Свобода прессы есть!", "Телекритика"):

" Сюжет про свободу слова был огромен, как Кинг Конг, - в масштабе часовой программы. И особенно любопытно его смотреть, ежели ты сам - профессионал. Все равно как врачу за милую душу впаривать про жизнь после смерти и медицинские эксперименты по этому поводу. Информационный повод - доклад "Репортеров без границ", в котором Россию поставили на 138-е место, "даже после Грузии и Ирака" (Ирак, впрочем, в рейтинге на 157-м). Главные редакторы наших СМИ в последующем репортаже хором политкорректно поставили под сомнение эту оценку. Например, Георгий Бовт, изгнанный из "Известий", сказал, что если к нему придут (люди в черном?) и попросят написать про Путина, что тот пьет кровь христианских младенцев, то он, Бовт, конечно, откажется. Но не потому, что свободы слова мало, а потому, что писать такое неэтично (все ж, паршивец, не опроверг, что Путин пьет кровь младенцев!). Окончательный вывод Пушкова: свобода слова есть, ее не меньше, чем на Западе, а если и есть проблемы, то только в регионах, а организация "Репортеры без границ" - пустышка и веры ей нет. Если ты в НАТО, то свобода слова есть, если не в НАТО - то негодяй. Вот так они оценивают на Западе".

Но так к процессу подошел не только канал ТВЦ, есть и бумажный ответ Чемберлену, произведенный М.Ю. Соколовым ("Индексирование без границ"): " Даже если допустить, что все отвечающие глубоко объективны, возникает проблема с объективностью интерпретации. Чтобы свести анкету из 50 разноприродных показаний в единый балл, нужно присваивать каждому показанию свой вес, после чего по какой-то методике суммировать эти частные параметры. Произвольность счета представляется неизбежной".

Но тут есть один нюанс, не вполне уловленный, в частности, медийщиками, которых опрашивал Пушков: все они рассуждали именно о степени, в которой власти влияют на их медийную деятельность. Мысль о том, что власти могут быть вообще ни при чем или быть не более чем пассивным объектом оценки, в головы не приходила. Так что отчего бы и не 138-е место? Не говоря уже о самой ажитации по поводу данных отдельно взятой общественной организации.

В том же "вечноценностном" ряду оказалась и программа Гордона. Гордон, разумеется, мизантроп и т.п., но (или не "но", а именно благодаря тому, что мизантроп и т.п.?) "разводка" удалась. Там, в программе "2030", двадцать политологов-журналистов и человек десять детей более часа эфирного времени обсуждали вопросы либерализма, демократии и свободы, имея в виду связь этих терминов с будущим России. Был изрядный разнобой, примерно в духе Гайдара-старшего: "Что такое счастье - каждый понимал по-своему", и вполне экспериментально выяснилось, что темы либерализма, демократии и свободы до сих пор находятся в разряде тем вечных. Иными словами, все это не технологические и не инструментальные вопросы.

" В чем проблема: речь идет о России-2030, но это не слишком далекий год. Всего-то двадцать пять лет, учитывая, что нынешняя версия РФ в разных вариантах существует уже почти пятнадцать. То есть ничего принципиально судьбоносного может и не произойти, а может быть просто инерция. Эти двадцать пять лет находятся не в пространстве стратегического и долгосрочного планирования, а вполне уже даже среднесрочного. И тут выясняется, что у экспертов до сих пор полный разнобой по части базовых позиций. Конечно, тема весьма общая и даже теоретическая, но степень разнобоя свидетельствует о том, что реального операционного и технологического языка, на котором можно было бы расписывать это самое среднесрочное планирование, - нет" ("Гордон и фильтрация базара").

Откуда, в общем, задумчивость перспектив. На каком языке тогда формулировать сценарии развития? Нет такого. А тогда что? Либо беспонтовая инерция, либо все же язык какой-то появится. Но, как видно, это может произойти только при смене модели. Ситуация то есть вполне революционная.

Некоторая озабоченность проблемой отсутствия языка присутствует. Скажем, " 26 октября в МГУ состоялась лекция Валерия Фадеева, главного редактора журнала "Эксперт", посвященная теме искажения реальности в российских медиа" ("Как социологи и журналисты искажают картину мира", "Среда.орг"). Фадеев всю правду сразу и говорит:

" Совершенно ясно, что никакой реальной картины мира на самом деле не существует. У каждого своя картина. Если говорить об общественных процессах, о политических процессах, то, конечно, в политической и социальной среде люди имеют дело не с реальностью, а фактически с виртуальной картиной, которая создается в первую очередь медиа, в которой принимают участие политики, ученые, социологи, общественные организации, гражданские институты, заграничная разведка и много других институтов принимают участие в создании этой самой виртуальной среды".

Главным адресатом упреков были социологи и их методики. Вообще, социологи эту неделю должны запомнить, поскольку впервые в истории российской медийной мысли было наконец-то сообщено, что все они, в общем, выдают среднюю температуру по больнице. Этот подвиг осуществили М. Рогожников и М. Тарусин в том же "Эксперте", проведшем, значит, антисоциологическую акцию:

" Системный кризис социологии связан с тем, что и сами социологи, и публикующие результаты их деятельности СМИ ориентированы на общие показатели по России. Тогда как пришло время исследований отдельных групп общества... Более того, изучать нужно не статичное общество, а реакцию на перемены, с одной стороны, и вызревание импульсов перемен в самом обществе - с другой. Разные страты по-разному реагируют, по-разному генерируют импульсы развития и торможения, в разной степени друг на друга влияют... Если бы специалист Гидрометцентра, сообщая о погоде в стране, ограничился сведениями, что средняя температура по большинству регионов +20оC , то вряд ли кто-нибудь хотя бы приблизительно смог понять, какая погода будет в его регионе. Так же как и сообщение врача о средней по больнице температуре решительно бесполезно и не имеет никакого отношения к состоянию больных. То же и в социологии" ("Зеркало общего вида").

Так что намечается некоторая мода осенне-зимнего интеллектуального сезона: все озаботились проблемами различения. И это крайне позитивно, а то. Но тогда вот что: тема искажения действительности вполне ненова, все это всегда учитывалось, даже теми же медийщиками. А что будет теперь, когда она выходит в массовый тираж? Не приведет ли это к общественному пессимизму, например? И что будет с ней самой, то есть в какой мере исказится она сама? Но в тираж, да, выходит. Даже "Известия" конкретно к новенькому празднику опубликовали рассуждения соответствующего свойства ("Мифы как национальная идея", Александр Мусин):

" Миф - не просто сказка. Это способ миропонимания, основанный на инфантильности сознания и неспособности выделить себя из окружающего. Главные мифы - мифы происхождения... Но существуют и культурно-исторические мифы. Мифы о благодатном огне, о мощах преподобного Александра Свирского, о Куликовской битве, о Казанской иконе становятся частью "национальной идеи". Последние два особенно показательны. Ранние летописи, как и первоначальное житие преподобного Сергия, ничего не знают о встрече святого и князя накануне этой битвы. Такая тема появляется в околокняжеской публицистике конца XV в., прикрывая авторитетом игумена Радонежского авторитаризм тогдашней власти". А вот про 4 ноября: "То же и в XVII в. Продолжающаяся после 1612 г. гражданская война, в ходе которой поляки и шведы из союзников были назначены международными террористами, выступление Новгорода против Романовых и исторические альтернативы эпохи, выбиравшей между Михаилом Федоровичем, Владиславом и Густавом-Адольфом, не укладываются в рамки "народного единства".

Вывод очевиден: " История - всегда проблема. Миф - прост и правдоподобен. Тем и привлекателен для народа и власти. Но всеобщая усредненность и ожидаемая "легкость бытия" могут стать невыносимыми для России".

На эту тему есть и конкретное бытовое событие, точнее, его анонс: завтра, в пятницу, в Москве движение против нелегальных иммигрантов пройдет маршем "Россия против оккупантов". В "оккупанты" зачислены нелегальные мигранты. Так что с различением сущностей все непросто: кто бы сомневался, что в политической деятельности не все различения одинаковы полезны.