От редакции. По странам Северной Африки и Ближнего Востока прокатилась волна социальных протестов. Наблюдатели утверждают, что не последнюю роль в этих процессах сыграли «социальные медиа». В какой момент и почему социальные медиа превратились в политически опасный инструмент? На эту тему "Русский Журнал" побеседовал со специалистом по социологии медиа, экспертом по странам Ближнего Востока Нуреддином Малиди.

* * *

Русский Журнал: Почему вдруг социальные медиа обрели такую актуальность и такое влияние? Были ли в Тунисе предпосылки для этого?

Нуреддин Малиди: Во-первых, отмечу, что профессионалы пользуются социальными медиа уже последние несколько лет. Эти процессы начались отнюдь не недавно. Все знают, что в Тунисе до сего момента в СМИ существовала цензура. Поэтому люди стали использовать социальные сети в качестве ценного источника информации: для обмена информацией, а также для того, чтобы озвучить собственное мнение. За последние несколько лет особенно сильно увеличился поток информации, идущий через «Фейсбук», возросло количество пользователей данного ресурса.

Во-вторых, среди пользователей социальных сетей есть много аполитичных людей. Это люди, которые никогда не были вовлечены в политику. Например, это молодежь двадцати – двадцати пяти лет. Так вот, эти молодые люди оказались втянуты в политику из-за высокого уровня коррупции, из-за того, что они не могли найти способ самореализоваться. Особенно высок среди них процент людей с образованием.

РЖ:Как конкретно социальные медиа использовались в политической и гражданской борьбе?

Н.М.: Существует множество примеров. Во-первых, люди активно загружали на «U-Tube» видео c тэгом «Коррупция в семье Бен Али», там фиксировались примеры коррупции со стороны президента, его окружения, а также жены президента – Лейлы Бен Али.

Во-вторых, молодежь – особенно в последние пару месяцев – начала снимать те самые уже хорошо известные хип-хоп видео. Одно из них стало очень популярным, певцов арестовали во время первых недель демонстрации, но потом Бен Али отпустил их. Подобные видео стали своего рода отдушиной для многих, в «U-Tube» вы можете увидеть, что у них – десятки тысяч просмотром.

Все это нанесло Бен Али сокрушительный удар. Дело в том, что за двадцать с лишним лет представители его режима старались нарисовать идеальный образ президента – какой он хороший правитель, демократичный, чистоплотный и т.д. К краху режима привело распространение информации, обличающей президента и его семью. Например, растущее число мультфильмов, которые порочили и дискредитировали Бен Али. Эти мультфильмы-карикатуры стали беспрецедентными по своему влиянию. То есть никто не ожидал увидеть мультфильм о Бен Али в тунисской газете или в медиа, такого просто не могло быть. Тот, кто попытался бы это сделать, сел бы на следующий день. Режим выживал лишь за счет сохранения соответствующего имиджа президента.

Но социальные медиа стали открыто дискредитировать имидж президента, говоря: «Нет, все не так, как нам говорят на протяжении двадцати-двадцати пяти лет, президент коррумпирован, вокруг него гангстеры, которых нельзя считать политиками». Именно здесь стало ясно, что жители Туниса твердо хотят, чтобы семья Бен Али и его режим исчезли.

РЖ:А если бы не было ни «Фейсбука», ни «U-Tube», ни «Твиттера» - все было бы иначе?

Н.М.: Я думаю, все было бы совсем по-другому. Революции бы не произошло. Дело в том, что среди пользователей социальных медиа есть активные политические группы. Они могут быть как левыми, так и либеральными, или даже исламистскими. Эти группы не обязательно желали свергнуть режим, они просто распространяли информацию о различных вещах, например, о демократии, об отсутствии защиты со стороны государства, о коррупции. Все эти группы были очень активны на самых разных платформах. Для них «Твиттер» стал очень эффективным ресурсом для обмена новостями и информацией, а так же для связи с другими людьми, которые были столь же активны в этом плане. «Фейсбук» помог создавать сами эти группы. Вы можете заметить, что сотни подобных групп появились на второй-третьей недели протестов. Люди стали присоединяться к этим группам, и вы можете увидеть скачок революционной активности. То есть скачок революции произошел из-за людей, подписывающихся и вступающих в политизированные группы.

А затем, когда уже начались активные протесты, к ним присоединились все остальные граждане, включая женщин и так далее.

РЖ:Что было уникального в тунисской революции?

Н.М.: Во-первых, она была очень быстрой. Во-вторых, она стала неожиданной для всех. Жители Туниса, политологи, политики, служба разведки, представители СМИ – никто не ожидал, что режим будет так быстро свергнут. Пропаганда правительства оказалась полностью бессильна. Такие режимы выживают только за счет контроля информации. Как только малейшая информация начинает просачиваться, они теряют свой фундамент. И весь режим начинает шататься.

Беседовала Юлия Нетесова