Правоприменитель парализовал закон

Мэр Москвы Юрий Лужков неоднократно заявлял, по меньшей мере с июля 2005 года, что является противником проведения гей-парада в российской столице. Я недоумевал, как можно запретить его проведение, не нарушая федеральный закон "О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях" # 54-ФЗ от 19 июня 2004 года.

Ведь действующий закон, в отличие от предшествовавшего ему Временного положения "О порядке уведомления органов исполнительной власти города Москвы", вообще не предусматривает возможность для органа исполнительной власти "не принять уведомление". Исполнительная власть, согласно этому закону, вправе только внести мотивированные предложения об изменении времени и (или) места проведения публичного мероприятия, а также предупредить его организатора об ответственности за возможные правонарушения и преступления, если возможность их совершения вытекает из указанных в уведомлении целей. Такое ограничение полномочий с самого начала вызывало нарастающее недовольство исполнительной власти.

И вот легальный выход как будто бы обнаружен. Организаторы гей-парада, назначенного на 27 мая, в ответ на свое уведомлении получили письмо, подписанное начальником управления по работе с органами обеспечения безопасности правительства Москвы Николаем Куликовым. В нем содержится ссылка не на российское законодательство, а прямо на статью 11 (свобода собраний и объединений) Международной конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года, " ...по смыслу которой, - гласит письмо, - право на свободу мирных собраний может быть ограничено в интересах общественного порядка, в целях предотвращения беспорядков, для охраны здоровья и нравственности или защиты прав и свобод других лиц...". Вывод письма таков: "С учетом поступивших правительством Москвы многочисленных обращений представителей и органов законодательной власти России и субъектов Федерации, религиозных конфессий, общественных организаций, казачества и отдельных граждан с просьбой не допустить проведения подобного публичного мероприятия, заявленное шествие может вызвать негативную реакцию в отношении участников данного мероприятия, повлечь за собой волну протестных акций, которые могут перерасти в групповые нарушения общественного порядка и массовые беспорядки <...> сообщаю, что проведение шествия не согласовывается".

Казалось бы, найден способ изящно обойти чересчур либеральный закон, сославшись вместо него непосредственно на конвенцию, участницей которой является Россия, на международный правовой акт, столь почитаемый правозащитниками, - акт, которым руководствуется Европейский суд по правам человека. Тем более что Конституция РФ гласит:

Статья 15

4. Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора.

Я писал уже, что действующее российское законодательство иногда оказывается более либеральным, чем средняя европейская норма, в результате чего в системе возникают сбои. Вот мэрия Москвы и сослалась на евростандарт. Однако это ссылка лукавая. Вот, что в действительности содержит конвенция, которую Куликов неслучайно пересказал лишь "по смыслу".

Статья 11

Свобода собраний и объединений

1. Каждый имеет право на свободу мирных собраний и на свободу объединения с другими, включая право создавать профессиональные союзы и вступать в таковые для защиты своих интересов.

2. Осуществление этих прав не подлежит никаким ограничениям, кроме тех, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, в целях предотвращения беспорядков и преступлений, для охраны здоровья и нравственности или защиты прав и свобод других лиц. Настоящая статья не препятствует введению законных ограничений на осуществление этих прав лицами, входящими в состав вооруженных сил, полиции или административных органов государства.

Иными словами, это как раз не норма прямого действия, а рамки, установленные для национального законодателя. Если все-таки законодатель даже этих ограничений не предусмотрел, то правоприменителю остается лишь исполнять его волю. Никуда от этого не деться... теоретически... А практически складывается впечатление, что возник своего рода заговор между исполнительной властью и судьями против федерального закона "О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях" #54-ФЗ от 19 июня 2004 года. Сам закон существенно либеральней, чем предшествовавшее ему Временное положение "О порядке уведомления органов исполнительной власти города Москвы", а практика его применения, наоборот, стала значительно жестче.

Исполнительная власть понимает закон по-своему (точнее, делает вид, что так понимает), а судьи с той поры, как закон вступил в силу, и до сих выносили решения в пользу органов власти. Закон фактически оказался парализован. Кроме того, к позиции "заговорщиков", по сути, присоединилась и часть общественности. Например, председатель Московской Хельсинкской группы Людмила Алексеева прислала Юрию Лужкову письмо с упреком в том, что он допустил "Правый марш" 4 ноября 2005 года. Выходит, по мнению видной правозащитницы, мэр мог и обязан был подобное шествие запретить - невзирая на либеральный закон.

Принципиальное значение имеет даже не столько правовая позиция, изложенная в письме Куликова организаторам гей-парада, сколько последовавшая реакция с их стороны. Решение фактически о запрете шествия гомосексуалистов было незамедлительно обжаловано в Тверском районном суде Москвы. При этом заявитель, гражданин РФ Н.А.Алексеев, ссылается на толкование конвенции Европейским судом по правам человека, изложенное в решении по делу "Организация "Врачи за жизнь" против Австрии", где указано, что власти обязаны обеспечивать безопасность участников мирных собраний и не вправе их запрещать, ссылаясь на возможную агрессию со стороны оппонентов. Но заявитель не ставит под сомнение ни правомерность ссылки непосредственно на международную конвенцию, минуя внутреннее законодательство, ни как таковое право исполнительной власти субъекта РФ или органа местного самоуправления запрещать публичные мероприятия.

"Таким образом, орган власти вправе отказать в согласовании проведения публичного мероприятия (в данном случае шествия), - указано в заявлении , - исключительно по мотивам несоответствия его целей или формы требованиям закона в том случае, если мероприятие по своей форме не является мирным, а также если его целью не является "свободное выражение и формирование мнений, а также выдвижение требований по различным вопросам политической, экономической, социальной и культурной жизни страны и вопросам внешней политики" (п. 1 ч. 1 ст. 2 Закона), то есть если проведение шествия преследует антиконституционные или противозаконные цели - ч. 2 ст. 12 Закона (к примеру, разжигание национальной розни)".

Грубо говоря, защитник прав сексуальных меньшинств считает, что их мероприятия запрещать нельзя, а националистов - можно и нужно. Излишне повторять, что норма закона, на которую ссылается Алексеев, в буквальном ее понимании не дает власти права воздержаться от согласования, а только обязывает ее вынести организатору официальное предупреждение об ответственности, грозящей ему, если он все же рискнет вывести своих сторонников на площадь. Прочтение закона Алексеевым тождественно тому, как его читает исполнительная власть. Это уже консенсус.

       
Print version Распечатать