Правительство России — проблема выбора модели и стратегии

Вопрос об оптимальной модели правительства для современной России, который поднял в своем интервью Олег Григорьев, – это одновременно вопрос об институциональной и стратегической основах государственной политики, об эффективности вертикали исполнительной власти и государственной власти в целом.

Среди основных моделей правительства, встречающихся в современной политической практике, следует выделить:

1) технический кабинет, нацеленный на решение технических задач и не выходящий за рамки отведенной ему компетенции. Политическое «измерение» в деятельности такого кабинета минимально, и собственной стратегии он не формирует (пример – правительство Михаила Касьянова в период первого срока президентства Владимира Путина);

2) партийный кабинет, выражающий волю и программные установки определенной политической партии или партийной коалиции, связанный в своей деятельности конкретными «партийными обязательствами» и «партийной дисциплиной» (пример – правительства современной ФРГ, формируемые по итогам парламентских выборов);

3) политический кабинет, который формируется из соотношения политических сил, примиряя их программные установки и выражая собой готовность к определенному компромиссу (правительство Евгения Примакова, действовавшее в 1998–1999 годах);

4) программный кабинет, который реализует долгосрочные стратегические цели, определенную программу реформ, выходящую за рамки задач текущей политики (правительство Егора Гайдара в России, которое, по словам его главы, пыталось создать рыночную среду и предпосылки для складывания качественных рыночных отношений в России);

4) лоббистский кабинет как результат компромисса нескольких основных «заинтересованных групп», действующих в поле исполнительной власти (в России этой модели более всего соответствовало правительство Виктора Черномырдина «образца» 1992-1993 годов);

5) чрезвычайный кабинет – кабинет, наделенный чрезвычайными полномочиями и реализующий задачу по нейтрализации чрезвычайной угрозы в целях поддержания стратегической стабильности (правительство Индиры Ганди 1975-1977 годов, ведшее активную борьбу с сикхскими сепаратистами).

Сильным традиционно считается правительство, обладающее необходимой «автономией» от вышестоящих политических фигур, самостоятельное в собственной сфере компетенции и способное контролировать бюрократию. Сильное правительство опирается на поддержку основных политических сил и в состоянии реализовать свои решения.

В свою очередь, слабое правительство – то, которое не способно провести свои решения в жизнь из-за кризисов легитимности либо «проводимости», что порождает его зависимость от текущего соотношения политических сил.

Современное правительство России – техническое по своему составу и характеру деятельности. Между тем, оно возглавляется национальным лидером, опирающимся на поддержку «партии большинства» в лице «Единой России». Оно обладает в силу этого значительной политической автономией, но, тем не менее, не заявляет определенной стратегии (если не считать таковой стратегией «план Путина», утвержденный в пору его пребывания на посту президента России).

Среди проблем, с которыми сталкивается в современных «кризисных» условиях правительство Владимира Путина, – неоднократно отмечавшееся самим премьером требование контроля за бюрократией и производная от нее проблема проводимости принимаемых решений, требование эффективного контроля за вертикалью исполнительной власти, традиционно присутствующего в рамках президентско-парламентских республик. Однако ключевая проблема современного российского кабинета – проблема определения стратегии, нерешенность которой мешает правительству, при всей имеющейся у него политической силе, переломить кризисные тренды и задать экономике страны новое направление развития. В отсутствии таковой стратегии правительству нередко приходится действовать «по ситуации».

С точки зрения используемой стратегии, правительство России внутренне подразделяется на кейнсианское (Игорь Шувалов, Эльвира Набиуллина) и монетаристское (Алексей Кудрин) «крылья» с относительным преобладанием первого. Неявным образом в деятельности кабинета присутствуют и элементы дирижистской стратегии, а именно так называемые государственные корпорации (функциональное описание которых в рамках анализа правительства проблематично из-за их неэффективности и подотчетности президенту). С известными оговорками проявлением дирижистской стратегии может считаться и знаменитый «феномен Пикалево».

Кейнсианская стратегия кабинета на сегодня выглядит практически фрустрированной вследствие исчерпания свободных ресурсов, монетаристская (в ее «усеченной» современной трактовке) – просто разрушительна для экономики и общества, а дирижистская – затруднительна вследствие «дуализма» российской исполнительной власти. «Ручной режим», в свою очередь, приносит российскому кабинету министров только тактические выгоды.

Так или иначе, в ситуации нерешенности целого ряда «технических» и стратегических проблем в деятельности российского правительства реализация сценария «deus ex machina» весьма проблематична, что объективно мешает лидеру правительства «подняться» над кризисом и исполнить индивидуальную, отдельную от руководимого им кабинета, политическую роль.

       
Print version Распечатать