От редакции. Во вторник, 17 ноября, в здании «Александр-Хаус» под эгидой Русского института и издательства «Европа» прошел круглый стол «Новая политическая стратегия Дмитрия Медведева», в рамках которого обсуждалось Послание Дмитрия Медведева Федеральному Собранию РФ и те новации, которое оно содержало, а также значение этих новаций для будущего России. Своим видением Послания и озвученных инициатив президента Медведева с «Русским журналом» поделилась специальный корреспондент «Газеты» Надежда Кеворкова.

***

РЖ: Как вы думаете, каковы императивы данного Послания? В первом Послании императивом было предложение по модернизации политической системы. Каковы основные смысловые точки данного Послания?

Надежда Кеворкова: Это расстановка ударений, против которой президент Медведев так предупреждал, чтобы этого не было.

РЖ: Можно ли сказать, что второе Послание – это реальная заявка на модернизацию страны?

Н.К.: Нельзя. Потому что там нет, и не может быть, никаких системных предложений, это только благопожелания. Модернизация возможна только как внятное системное планирование всех аспектов хозяйства, а не призывы латать ее особо провальные куски. Это не под силу не то что президенту, но всему аппарату референтов.

Есть и заявки, свидетельствующие о прямо противоположных намерениях. Было заявлено об акционировании госкорпораций и об освобождении от них госсектора. Умолчим, что эта тенденция в развитом мире, озабоченном модернизацией, прямо противоположная. Как работала модернизированная Саяно-Шушенская ГЭС, только что наблюдал с ужасом весь мир. Авария – прямое следствие акционирования, приватизации и расчленения РАО ЕЭС под руководством Чубайса. Его пример не только не осужден, его примеру предложено следовать! Так что никакой модернизации не будет.

РЖ: В послании содержится предложение по модернизации школы, разве нет?

Н.К.: Модернизация не может заключатся в проведении Интернета. В реальности школа ухудшается, школьная программа ухудшается, школьники ухудшаются по качеству их знаний. Количество школ на селе, о котором так много говорилось, сокращается. Так что призывы имеют прямо противоположное значение тому, что реально происходит.

РЖ: А, например, предложение Медведева по развитию гражданского общества, облегчению деятельности некоммерческих организаций.

Н.К.: Нигде ни в одном обществе НКО не произвели ничего кроме поля для собственного выживания. Этот сегмент не имеет ценности для страны. Да и особых конкретных идей не прозвучало.

РЖ: Обеспечить им, например, облегчение налогового бремени, отменить для некоторых НКО НДС.

Н.К.: Слушайте, это очень мелкие соображения, не соизмеримые с масштабом первых задач.

РЖ: Как вы полагаете, какова целевая аудитория данного Послания, если мы отойдем от того, что оно адресовано всей стране и читается Федеральному Собранию, к кому именно президент обращается, к каким слоям российского общества?

Н.К.: К интеллигенции. К той ее части, которая работает или работала в разных бюрократических слоях.

РЖ: Как вы полагаете, может ли данное Послание стать триггером перезагрузки общественного договора в России? Например, первое Послание было обращено, в том числе, и к зарубежным нашим партнерам. Скажем, президент сделал еще один шаг в сторону гражданского общества – можем мы так сказать?

Н.К.: Президент один раз упомянул слова «народ». В последней фразе сказал, что мы сильный и свободный народ – это всё. Еще один шаг в сторону гражданского общества – это еще один шаг от того, что нужно людям моей страны. По крайней мере, так это понимает народ, который говорит на разных языках с бюрократией и референтами.

Что касается конкретных заявлений. Весь блок, который посвящен Северному Кавказу, содержит ряд опасных обобщений. Клановость и коррупция, приписанные посланием Кавказу, коренятся и осуществляются в Москве, а вовсе не на Кавказе. Рублевка, яхты, клубы и бриллианты присущи Москве в 1000 раз больше, чем отдельным людям на Кавказке. По сравнению с Москвой, Кавказ – это аскетичное пространство с братскими отношениями. Так что не надо подменять одно другим.

Кавказ неоднороден – не за чем его мазать одной краской. Деньги до Кавказа не доходят и остаются в Москве, оффшорах, банковских счетах в Европе, а вовсе не на Кавказе. Если референты обманывают президента, то спрашивать следует с референтов, а не с людей на Северном Кавказе, на которых они безответственно указывают.

Далее. Прозвучала мысль о том, что появится некий генерал-губернатор для Северного Кавказа.

РЖ: Да, вот это очень интересная мысль.

Н.К.: Я не знаю, насколько это интересная мысль. На Западе существует способ общественного обсуждения ДО принятия решения. В СССР существовал такой способ. Это делается через СМИ, через ТВ, в ходе дискуссий, общественных, партийных, профессиональных.

У нас же в обстановке полнейшей секретности готовится единственный установочный документ – президентское послание. И в нем мы слышим об уже принятых решениях, которые в лучшем случае обсудили десять референтов.

Считается, что это послание готовили впервые на широкомасштабных откликах на обращение президента в Интернете. То есть его готовили на основе анонимных предложений не известно кого, не известно какого гражданства и состояния. Существуют, вообще-то целые подразделения, которые бороздят просторы Интернета. Эти подразделения допущены к принятию решений по моей стране?

Вообще-то есть полномочный представитель президента на Северном Кавказе. Есть около 60-70% федеральных чиновников, назначаемых на места в обход республиканских властей, в том числе контролирующих и проверяющих, а на самом деле – забирающих большую часть поступлений на себя.

Что имел в виду президент? Как можно такие делать заявления без обсуждения с обществом? О каком человеке, управляющим Северным Кавказом, говорится? Это кто будет?

В администрации не понимают, что такие заявления способны стать началом войны? Если такая война не была целью федерального центра, то он должен разъяснить сказанное как можно быстрее и смягчить тот удар, который был нанесен.

Пока что это практически заявка на государственный переворот и санкционирование нового витка распада страны.

Что касается более мелких предложений. Там прозвучало предложение о создании всекавказского молодежного лагеря.

То есть ведомство «Наших» на Кавказе? Люди, которые вписали эту строчку, по-моему, не совсем понимают, с кем они работают. Мусульмане и горцы не отправляют своих девочек вместе с мальчиками в одни и те же лагеря, где спят в палатках, где сомнительные конкурсы, сомнительные люди, шутки и идеи. Дети Кавказа не ведут себя так, как дети городов. У них есть этика и нормы поведения. Это значит, туда поедут дети чиновников по разнарядке? Или дети Краснодарского и Ставропольского краев? Для кого этот лагерь?

Подобные заявления – государственная ошибка. Те люди, которые вписали президенту эти строчки, должны срочным образом отыграть назад то, что они сделали.

РЖ: А как вы оцениваете предложение по введению неких критериев эффективности действия исполнительных органов власти по Северному Кавказу?

Н.К.: Нет объяснения, что имеется ввиду.

РЖ: А не кажется ли вам, что в Послании в отношении того, что было заявлено по Кавказу, содержится одно очень важное противоречие. То есть, президент, с одной стороны, говорит о наличии там ужасающей коррупции, а с другой стороны, говорит о необходимости выделения неких дополнительных финансовых траншей, введения дополнительных программ, которые должно обеспечивать государство. То есть, чего он хотел достичь тем, что декларировал введение новых программ по поддержке Северного Кавказа?

Н.К.: Сам Северный Кавказ ждет сокращения бюджетных поступлений на 30-35%. Очевидно, президент, который, наверное, в курсе общей тенденции, полагает, что эти бюджетные сокращения можно компенсировать какими-то дополнительными программами, которые будут введены. И планирует ввести механизмы контроля этих средств.

Если честно, я не понимаю, почему мы сейчас гадаем: а что имел ввиду президент?

Мы не знаем о том, что будет в этом Федеральном Послании. Почему-то это считается выдающимся достижением – что мы не знаем. Все понимали, что будет 184 раза повторено слово «модернизация». Больше мы не знаем ничего.

Не нужно ошарашивать общество экспромтами от власти. Рассказать нам о всей нашей стране и о всех перспективах для нашей страны за полтора часа невозможно - у нас страна очень большая. Даже если сократить количество часовых поясов до четырех, то все равно мы не укладываемся в полтора часа. Интеллигенция любит экспромты - это повод, чтобы долго и бесплодно обсуждать.

Народ творит историю, народ совершает работу на земле. Комментарии народ не интересуют. Поэтому когда вдруг президент возмущен, что в в Москве 35 депутатов, а в Туве 160, народ понимает, что власть опять хочет перебирать бревна, но носить эти бревна не ей, а людям.

Извините, вес в нашей стране Северного Кавказа, Тувы и других национальных республик гораздо больше, чем вес раздувшейся от жира, бесящейся от благ Москвы. Москва ничего не создает, кроме пустых реляций и пустых денег, а историю, смысл и богатства нашей страны создает Северный Кавказ, Тува и, как выражается теперь наш президент, провинция. Без Москвы Россия проживет, а вот провинции – нет.

РЖ: Но в то же время президент заговорил о необходимости интеграции районов Сибири и Дальнего Востока с Центральной Россией. Хотя он только заявил об этом, что необходимо введение там Интернета.

Н.К.: Интернет – это не интеграция. Интеграция – это единая энергетическая система, дороги, РЖД, авиационное сообщение. То, чего нет. Из Хабаровска во Владивосток быстрее лететь через Москву. И в четыре раза дороже, чем в Европу и США.

РЖ: Имелась ввиду информационная интеграция.

Н.К.: Возникает подозрение, что референты президента ходят только по правительственным сайтам, замирая от восторга. И хотят, чтобы весь народ ходил теми же дорогами, любуясь на новые законы.

Информация в Интернете создается по методу спама, как любит говорить Глеб Олегович Павловский. Она не является информацией, она является просто радиационным всплеском, опасным для здоровья граждан.

Последнее, что я хотела бы отметить. Послание постулирует, что отныне внешняя политика России будет исключительно прагматичной – если она способствует инвестициям и если она улучшает положение наших граждан. Стран с такой политикой нет. По сути, нам сообщили, что если нам отвалят много денег, то мы войдем в НАТО. Если нам заплатят больше Китая, то мы нарушим обязательства и прекратим строить газопровод к ним. Как, видимо, уже что-то обещано чиновникам, поэтому мы позорно нарушаем все подписанные договоры о поставках оборонительных вооружений в Иран. Пока что гражданин Путин входит в тройку самых влиятельных политиков планеты. Он добился этого не войной, а лишь несколькими решительными заявлениями. Политика прагматизма, если она воплотится в жизнь, вычеркнет из первой сотни всех его преемников и разрушит нашу страну. Возможно, с большой выгодой для нескольких сотен семей.

Беседовал Константин Аршин